Тайные свидания
Шрифт:
Он многозначительно замолчал и прикоснулся пальцем к ее губам.
– Прямо сердце кровью обливается, когда вижу, как ты, бедолага, мучаешься, – задыхаясь от приступов смеха, ответила Террил.
– Ничего не поделаешь, – обреченно вздохнул Джубал. – Пристрастился я к этому зелью.
– Ну, надо же, – прошептала она. – Из всех сегодняшних новостей эта – самая приятная.
Джубал и сам не знал, к чему они придут в конце концов. Зато он твердо знал, где ему больше всего хочется быть. Рядом с ней. С ней он чувствовал себя увереннее и спокойнее, он становился чище и лучше. Он обретал надежду.
От
Как-то вечером, после работы, Джубал, поужинав, сидел за кухонным столом, погрузившись в глубокую задумчивость.
Мать убирала посуду, стараясь не греметь, чтобы не потревожить сына.
– Ма, я хочу найти другую работу, – наконец сказал он. Насколько он мог понять по выражению ее карих глаз, это сообщение не вызвало у матери ни малейшего возражения.
– Вера в себя, в свои силы, Джубал, это уже половина успеха. Ида говорит, что один человек по имени Хэнк Барлоу совсем недавно перебрался в Гловер. Он при деньгах и сейчас сколачивает бригаду, кажется, для строительства новой школы в Эдмондсе.
– Барлоу, – задумчиво повторил Джубал. – Но он же меня совсем не знает. Барлоу. А что? Пожалуй, это мысль.
– Надеюсь, теперь ты бросишь мысли насчет того, чтоб податься в Нашвилл. – Мэгги заявила об этом так, будто речь шла об уже раз и навсегда решенном деле.
– Еще не знаю. Посмотрим, как все сложится. Но ненадолго я все же задержусь в любом случае. Это точно.
– Ну, вот и хорошо, – не стала скрывать своего удовлетворения Мэгги.
«Однако у Рилы ума гораздо больше, чем они могли бы себе вообразить», – усмехнулся про себя Джубал.
Вскоре и Бобо заметил, что Джубал как-то изменился. Случилось это вечером, когда он по привычке предложил Джубалу прошвырнуться в «Сосны», а тот вдруг взял да и отказался ни с того ни с сего. Сказать по правде, временами Джубала просто тянуло туда, где грохочет музыка, где сияют огни, где допоздна засиживаются его дружки. И сказать, что ему ну вот нисколечко не хотелось подцепить там какую-нибудь девчонку, было бы тоже неправдой. Бывали моменты, когда после свиданий с Террил, после всех их объятий и поцелуев, он и сам искренне удивлялся, как это он еще выдерживает без этого.
Но «Сосны» как-то не вписывались в ослепительную мечту, центром которой была она – Рила. Да и пойди он туда теперь – что толку? Его голод лишь разыграется пуще прежнего, насытиться он уже так и не сможет. Теперь, когда в его жизни появилась Террил, он понял почему.
Когда Джубал отказал ему в третий раз, Бобо уставился на приятеля с таким видом, будто увидел перед собой нечто омерзительное. Затем махнул рукой – ну что с таким идиотом разговаривать – повернулся и направился к выходу. Но, не сделав и нескольких шагов, он вдруг застыл как вкопанный и резко развернулся на сто восемьдесят. Теперь он смотрел на Джубала с просветлевшим лицом.
– Тут явно не обошлось без какой-нибудь девчонки, ведь так? – осенило его. – Ты точно кого-то завел.
Застигнутый врасплох, Джубал густо покраснел. Бобо, глядя, как предательский румянец проступает на лице приятеля, издал вздох облегчения.
– Ну, так я и думал – баба! – заявил он с видом триумфатора. Бобо явно гордился собственной сообразительностью. – Черт! Как же это я сразу не допер? Раз ты ни в какую не соглашаешься на «Сосны», значит, у тебя где-то на стороне все уже схвачено. Надеюсь, парнишка, экземпляр отхватил что надо? – продолжал он скалить зубы.
Джубал разглагольствования Бобо оставил без ответа – это было самое лучшее, что он только смог придумать в этой ситуации. И по лицу Джубала никак нельзя было догадаться, что он здорово разозлился. Несмотря ни на что, ему и в самом деле повезло, но не в том смысле, как предполагал Бобо.
В последнее время даже Генри Кэролл особо не наезжал на Джубала. Кэтрин таяла прямо на глазах, кое-кто уже начал поговаривать, что ей не помешала бы кислородная подушка, иначе дело будет совсем плохо. И когда Кэролл появлялся в конторе, он часами неподвижно сидел у себя в кабинете, погруженный в мрачные размышления.
Джубал старался особо не забивать себе голову мыслями об этом мужчине или о женщине, что тихо умирала в доме на той стороне впадины. Он просто не терял надежду, что рано или поздно все образуется, пусть даже непонятно как. Обязательно образуется.
Террил целиком погрузилась в новую для нее жизнь. В те вечера, когда она с одиннадцати до часу не проводила на лесопилке в компании с ним, Террил думала о нем, вспоминала его тело, губы, запах.
Иногда, сидя в конторе, она краешком глаза смотрела на него, ощущая, как сладкая боль пронзает все тело. Эти длинные проворные пальцы – она гладила и целовала их прошлой ночью. Эти волосы с такими мягкими и такими непокорными вихрами за ухом – она перебирала их руками. Она прикасалась к нему, сжимала его в своих объятиях.
Пусть другие шарахаются от этого парня, пусть смотрят на него с опаской, пусть шепчутся у него за спиной и городят про него небылицы. Террил знала о нем правду. Он дарил ей радость и нежность, ощущение свободы и веру в себя.
То новое, что она открыла для себя в Джубале, заметно изменило и саму Террил.
И Тэнди почувствовала это. Но произошедшие с племянницей перемены она восприняла спокойно – новая Рила была тише и задумчивей, не перечила тетке, не норовила при всяком удобном случае опорочить беднягу Генри. Да и сама Тэнди стала заметно мягче, с большим сочувствием относиться к племяннице, понимая, как ей тяжко приходится из-за болезни Кэтрин.
Генри, убитый горем, ничего не замечал вокруг. Он был молчалив и все больше сторонился других. И хотя время от времени Террил ловила на себе его взгляды, заговаривали они редко.
Одной из первых заметила разительные перемены в Террил Розали. Девушка стала рассеянной, теряла бумаги, нередко отвечала невпопад. Она была все время погружена в раздумья: приятные о Джубале или тягостные – о матери. Давали себя знать и поздние свидания: украдкой пробравшись в дом после часа, она, чрезвычайно взбудораженная, долго не могла уснуть и лишь перед самым рассветом забывалась в тревожном сне.