Тайный папа для двойняшек

Владимирова-Бойко Марина

— Ань! Мужчина еще печень забыл! — крупная, рослая Лиля, больше похожая на дочь мясника подходит к кассе и тычет мне в лицо кусок замороженной говяжьей печени.

— Сейчас прибью! Точнее пробью. И печень, и все остальное, — отвечаю ей, забираю субпродукт и снова включаюсь в работу.

На работе время летит незаметно, только под конец смены начинаешь считать последние минуты до окончания рабочего дня. Затем отчитываешься, переодеваешься, быстрее чем в армии, и бежишь в сад за детками. Это самый радостный момент в конце каждого трудового дня.

Когда не чувствуешь мороза, когда подошва старых сапог скользит по обледеневшей дороге. Ты вдыхаешь морозный воздух, предвкушая встречу с единственными любимыми ангелочками.

— Мамочка! А у нас с тетей Ритой появился секрет, — восторженно произносит Ксюшка, когда мы переступаем порог квартиры.

— Какой еще секрет?

— Это секрет. — Ксюшка лучезарно улыбается, и ее трогательные ямочки становятся более заметны на пухленьких, порозовевших щечках.

— Секреты от мамы, да еще с тетей Ритой — это сговор. — Помогаю Арсюшке снять сапожки развязать шапочку. Он пытается сам расстегнуть куртку, надувает щеки, пыхтит, морщит нос, в итоге у него ничего не получается.

Да, с одеванием-раздеванием у сынишки проблемы. Но кто-то учится раньше, кто-то позже.

— Не получается! — топает ножкой, с которой уже снят детский сапог на липучках.

— Не спеши, все получится.

— Сашка из группы непосед говорит, что я черепаха.

— Не слушай его. Я уверена, что ты обязательно справишься с этими противными застежками, — весело подмигиваю ему и перевожу тему в другое русло: — Так что за секреты? — продолжаю допытывать детей, когда наконец-то удается снять верхнюю одежду.

Дети не отвечают на мой вопрос. Весело хихикая, бегут в ванную мыть руки, я следую за ними по пятам.

— Я первый! Я первый! — подтверждает Арсений, когда берет в ручки ароматное мыло.

— Мам, тетя Рита сказала, что нужно искать папу, он сам не отыщется, — серьезным тоном продолжает заявлять Ксюша. — И дед Мороз его в мешке с подарками не принесет, потому что он слишком увесистый.

— Какой? — последнее слово сбивает меня с толку. Я так и застываю в дверях. Увесистый… И где они только таких слов нахватались.

Ксюшка хмурит бровки и поджимает нижнюю алую губку.

— Да! — поддерживает сестру Арсений. — А еще она говорила, что хорошие папы на дороге не валяются, — говорит как-то по-взрослому. — Нужно искать в дорогих ресторанах, как она познакомилась с дядей Толей.

— Так! Тетю Риту нужно в угол поставить при удобном случае, то она вас тут научит.

— Мам, ты расскажешь, какой он, наш папа? Какие у него глаза? Цвет волос? — интересуются дети, а у меня создается впечатление, что они собрались составлять его фоторобот.

Я подхожу ближе. Крепко-крепко обнимаю своих умняшек.

Они обхватывают своими маленькими руками мою шею, крепко-крепко прижимаются, и сегодня это лучший момент. Когда забываешь об усталости, трудном рабочем дне.

— Окей, будет вам сказка на ночь.

* * *

На самом деле я обожаю

проводить время с детьми и чем дольше, тем лучше. Зимними вечерами мы удобно располагаемся на диване, накрываемся теплым пледом, Жулик сворачивается калачиком в ногах и тихо мурлыкает. Мы включаем диснеевский мультик и в обнимашках и потешках проводим холодные вечера. А еще я читаю им сказку перед сном. Иногда они просят рассказать меня о работе, о том, как прошел мой очередной день. Всегда делятся своими секретами: кто в садике не поел кашу, кто не слушался и, сидя на стульчике, ждал злого дядю полицейского, который в итоге так и не пришел.

Но сегодня для детей приготовлена другая сказка. Они просят рассказать про папу, и я знаю, чья это инициатива. Ох, Рита! Вечно она хочет меня за кого-то замуж выдать. Понимаю ее заботу, но я взрослая девочка. Уже двадцать восемь годиков

— У него большие карие глаза, он высокий, носит деловые костюмы…

Как только начинаю говорить об их отце, воспоминания о той, прошлой, жизни заполняют все мои мысли, да так плотно, не остается ни единого пробела, будто я хотела поговорить об этом всю свою жизнь.

Вспоминаю о его горячих поцелуях, помню, как обнимал, как шептал на ухо, и волна колких мурашек пробегает по телу. Внутри все немеет и резко обрывается. Я сжимаю ладони в кулаки и прикрываю глаза. Как же сложно думать о нем, как же сложно. Ведь я себе запрещала, запрещала думать о нем. Даже на минуту, на мгновение вспоминать о его сильных руках, мужественном взгляде.

— Мамочка! Что с тобой?

Дети всегда все чувствуют. Даже когда я прихожу с работы уставшая и стараюсь им искренне улыбаться.

— Ничего, просто вспоминаю.

— У тебя лобик вспотел. — Арсюшка дотрагивается маленькой ладошкой до моего лба. — Дай поцелую!

— И я. — К моей щеке тянется Ксюшка, которая лежит рядом на руке.

Получив порцию целовашек, я разрешаю детям и Жуле остаться. Мы вместе засыпаем. Детки крепко спят по бокам, закинув на меня свои теплые ножки. Спят до тех пор, пока солнце не покажется на горизонте, а будильник не прокричит свое заветное: «ку-ку».

Я долго еще не могу заснуть. Думаю, почему так? Почему все сложилось именно так? Неужели я никогда не смогу вычеркнуть его из памяти? Он навсегда будет в моем сердце?

Глава 5

— Ну что, детишки? Вы готовы к поездке в развлекательный центр на комфортабельном авто тети Риты?

— Да! Ура-а-а! — кричат двойняшки почти в один голос и разбегаются по разным сторонам.

— Мама, где мой шарф? А конструктор можно взять?

— А моя машинка? Можно я возьму две?

Дети мечутся по комнате в поиске своих любимых вещей. Набивают свои маленькие рюкзачки игрушками, будто собираются в долгий поход.

— Анютка, ты чего без настроения? Сегодня выходной! Детей везем на прогулку. Зайдем в кафешку, полакомимся твоими любимым тирамису. А ты кислая, как квашеная капуста. — Рита хлопает меня по плечу.