Тайный ребенок для безжалостного дона
Шрифт:
Я встречаюсь с ней всего второй раз и почти уверен, что уже привязался. Она моргает, глядя на меня, большими голубыми глазами, которые практически сверкают. Когда я смотрю на нее, во мне все успокаивается. Я спокоен. Я никогда не думал, что ребенок может так поступить с тобой. Прошедшую неделю я думал о том, как безумно то, что я отец. Я знал, что это неизбежно произойдет. Я всегда собиралась завести детей, просто не думал, что это будет так скоро.
И хотя часть меня боится, что я облажаюсь, другая часть меня в восторге от того, как все
Когда Елена указывает на кровать, я сажусь на край и обнимаю голову Кэсси. Я в растерянности, что делать дальше.
— Наверное, мне пора идти, — внезапно говорит Елена, указывая на дверь. — Дам вам двоим немного места.
— Эй подожди. Мне действительно было о чём с тобой поговорить. У меня есть пара вопросов.
Елена выгибает бровь.
— Почему я не удивлена? Дай угадаю, ты провел все свое свободное время, исследуя все, что связано с младенцами, а теперь тебе интересно узнать о нашей?
Я прищуриваюсь, совсем не довольный тем, что она смогла так точно это догадаться. Я не настолько прозрачен. Елена смеется, прежде чем сесть рядом со мной на кровати.
— Давай, послушаем, — предлагает она.
— Первый вопрос, — начинаю я. — Когда у нее день рождения?
— 26 мая, — отвечает она.
— Хорошо. А какое у нее второе имя?
Елена делает паузу. Ее глаза встречаются с моими, и в их глубине есть что-то уязвимое.
— Я ей его не дала. Я надеялась, что ты это сделаешь. Было неправильно выбирать все ее имена без отца. Итак, в ее свидетельстве о рождении есть только ее имя и фамилия. Кассиопея Де Лука.
Мое горло сжимается. Внезапно я не могу отвести от нее взгляд.
— Это было… заботливо, — наконец соглашаюсь я.
Она кивает.
— Это было правильное решение. Когда ты придумаешь для нее второе имя, мы можем его изменить. Тебе также, вероятно, придется подписать ее свидетельство о рождении. Как ее отец.
Я не знаю, что сказать. Я смотрю на ребенка у себя на руках. Она не может понять, о чем мы говорим, но ее глаза устремлены на мое лицо, как будто она это понимает.
— Я никогда не хотел, чтобы ты не был частью ее жизни, Ром. Мне просто нужно было сначала сделать небольшой крюк.
— Хорошо, — говорю я тихо.
После этого Елена встает на ноги, откашливаясь.
— Я знаю, что у тебя есть и другие вопросы, но я думаю, тебе следует сначала провести с ней некоторое время. В любом случае мне есть чем заняться.
— Чем?
— Я собиралась искать работу, посмотреть, смогу ли я найти что-нибудь на своем ноутбуке.
Очень медленно я обдумываю то, что она говорит. Потом я стискиваю зубы.
— Тебе не нужна работа, Елена. Твоей дочери три месяца.
Ее голова наклоняется в сторону. Я практически вижу, как она готовится к бою. Затем она смотрит на ребенка у меня на руках и выдыхает.
— Ищу удаленную работу. Кое-что я могу сделать из дома. Мне чертовски скучно,
— Но все равно…
— Нет. У тебя нет права голоса, Роман. Это обо мне и о том, что мне нужно.
— Ладно, — бормочу я.
— В конце концов, когда Кэсси подрастет, я найду настоящую работу, — заявляет она. Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но она останавливает меня. — И нет, тогда ты тоже не имеешь права голоса.
Я вздыхаю.
— Мы отложим дискуссию.
— Никакой дискуссии нет. Дискуссия окончена, — твердо говорит она. — Наслаждайся временем, проведенным с папой и дочкой.
Она выходит из комнаты, оставляя нас одних.
— Твоя мама, вероятно, станет моей смертью, принцесса.
Она моргает один раз, и я воспринимаю это как согласие. Я нежно провожу ее по щеке.
— Это моя девочка, — шепчу я.
Я покачиваю ее несколько секунд. Вскоре она зевает, а через несколько минут крепко засыпает. Очень осторожно я кладу ее в кроватку, прежде чем отправиться на поиски ее матери. Елена сидит на полу в гостиной перед диваном. Перед ней ноутбук, и она в очках, что немного удивительно.
— С каких это пор они тебе нужны?
Она подпрыгивает от удивления, прижимая руку к груди.
— Не подкрадывайся ко мне так!
Я скрещиваю руки на груди и ухмыляюсь. Когда она берет себя в руки, она бросает на меня взгляд.
— Что ты вообще здесь делаешь?
— Она спит, — сообщаю я ей, садясь рядом с ней на пол.
Что она там делает, когда за ней стоит вполне приличное кресло, я не знаю. Но я давно научился не задавать вопросы Елене Леган.
— Итак, — подсказываю я. — Когда ты получила очки?
— Несколько месяцев назад. Я что-то читала на телефоне, и буквы вдруг стали размытыми. У меня всегда были проблемы с глазами, но до сих пор я была слишком упряма, чтобы носить очки.
— Твоя фирменная черта: упрямство.
— Я думала, это твое, — возражает она.
— Я в этом сильно сомневаюсь.
— Как будто ты когда-нибудь признаешь, что ты далеко не идеален, — усмехается она.
— Ты сказала это не мне, волчонок.
Елена испускает многострадальный вздох.
— Что бы ни, — что-то меняется в ее выражении лица, и она усмехается. — Итак, я слышала, ты женишься на какой-то наследнице авиакомпании. Бренда?
— Бьянка, — поправляю я второй раз за сегодня. Я не могу сдержать веселую улыбку. — Ее зовут Бьянка. И кто тебе сказал?
— Мой отец говорил об этом, — отвечает она. — Сразу после того, как он сообщил мне о моей скорой помолвке с твоим кузеном.
— Что?
Зеленые глаза с любопытством обращаются ко мне.
— Ты не знал?
У меня были подозрения, но никто не удосужился сказать мне, что Леганы планируют выдать ее замуж за Ивана.
— Из всех чертовых людей, Иван? — плюю я.