Тайный вампир
Шрифт:
«Ну же, – сказала она себе, – взбодрись немного. Что случилось с твоим поппитивным взглядом на жизнь? Где твоя поппирадостность, в которой ты сейчас так нуждаешься? Где твоя покровительница Мери Поппи-нс?»
«О Господи, я, оказывается, еще и шутить способна», – подумала она и обнаружила, что слабо улыбается. И нянечки здесь очень милые, и постель классная.
У нее есть ручка, при помощи которой кровати можно придать любое положение.
Мама вошла в палату как раз, когда Поппи самозабвенно с ней экспериментировала.
Я позвонила Клиффу, он скоро подъедет, а пока, думаю, тебе лучше переодеться, чтобы подготовиться к обследованиям.
Поппи посмотрела на полосатую бело-голубую рубашку больничной пижамы и почувствовала болезненный спазм, сковавший ее от желудка до спины, и в глубине души воскликнула: «Только не сейчас, Господи, только не сейчас! Я не могу, я не готова!»
Джеймс оставил машину на стоянке на Ферри-стрит, в районе Стоунхем. Это было не самое приятное место в городе. Туристы, приезжавшие в Лос-Анджелес, этой части города избегали. Здесь стояли старые, разрушающиеся дома. Многие магазины пустовали, а пустые разбитые витрины были закрыты листами фанеры. Стены, сложенные из шлакоблоков, покрывали граффити. Даже смог, казалось, был здесь гуще, чем в других районах, а воздух желтоватым и густым. Словно ядовитое испарение, он сгущал сумерки даже в самый ясный день, делая все вокруг нереальным и зловещим.
Джеймс обошел здание и вошел во двор, где среди множества служебных входов различных магазинов была одна дверь, не помеченная граффити. Вместо вывески на ней красовалось просто изображение черного цветка. Черного ириса.
Джеймс постучал, дверь чуть приоткрылась, и в щелку выглянул тощий мальчишка в мятой футболке. Он окинул пронзительным взглядом глаз-бусинок стоявшего перед ним посетителя.
Это я, Ульф, – сказал Джеймс, едва сдерживаясь, чтобы не вышибить дверь ногой.
Ох уж эти оборотни! Почему же они всегда так ревниво относятся ко всем, кто оказывается на их территории?
Дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы впустить Джеймса. Перед тем как ее захлопнуть, тощий мальчишка подозрительно огляделся. с Джеймс вошел в помещение, напоминавшее небольшое кафе: полутьма, маленькие круглые столики с деревянными стульями, на некоторых из них развалились Похожие на подростков посетители, двое парней катали шары где-то в глубине помещения.
Джеймс подошел к столику, за которым сидела девушка, снял темные очки и опустился на стул рядом с нею.
Привет, Жизель.
Девушка посмотрела на него. У нее были синие глаза, продолговатые и загадочные, ярко подведенные синим карандашом в древнеегипетском стиле, и темные волосы.
Она выглядела настоящей ведьмой, и это не было случайным совпадением.
Джеймс, я по тебе скучала, – у нее был приглушенный с хрипотцой голос. – Как дела?
Она обхватила ладонями стоявшую на столе незажженную свечу и сделала движение, как если бы выпускала на волю птицу. Когда Жизель убрала руки, свеча вспыхнула ярким пламенем.
– Неотразим, как всегда, – сказала она, глядя на Джеймса в лучах золотого света.
– О тебе можно сказать то же самое. Но если честно, я по делу.
Она приподняла бровь.
– А когда бывало иначе?
– Нет, сейчас другое. Я хотел попросить… профессиональной помощи.
Она подняла изящные руки, ее перламутровые ногти блеснули в пламени свечи. На указательном пальце Жизель поблескивало кольцо с изображением черного георгина.
Моя сила в твоем распоряжении. Хочешь навести на кого-нибудь порчу? Или тебе нужен заговор на удачу и успех? Уверена, что любовного приворота тебе не требуется.
– Нужно, чтобы твоя сила исцелила болезнь. Я не знаю, придется ли тебе для этого прикладывать особые усилия или сработает какое-нибудь общее для всех болезней средство. Такой общий заговор на исцеление…
– Джеймс, – она томно фыркнула и опустила свою ладонь на его руку, чуть поглаживая его пальцы, – похоже, ты сильно вымотался, правда, я никогда тебя таким не видела..
Жизель была права, ему еще не случалось до такой степени потерять контроль над собой. Он поборол волнение, принудив себя к полному спокойствию.
– О какой болезни идет речь? – спросила Жизель.
– О раке.
Жизель откинулась на спинку стула и рассмеялась. – Хочешь сказать, такие, как ты, болеют раком? Ни за что не поверю. Можешь сколько угодно косить под смертного, есть и дышать, как они, но не пытайся убедить меня, что вампиры болеют человеческими болезнями.
Вот она, минута, которой Джеймс так боялся! Понизив голос, он произнес:
Существо, о котором я говорю, не из наших и не из ваших тоже, она обыкновенная девушка, смертная.
С лица Жизели слетела улыбка. Когда она снова заговорила, ее голос уже не был ленивым и хриплым.
– Из внешнего мира? Смертная? Ты с ума сошел, Джеймс?
– Она ничего не знает обо мне и о Царстве Ночи. Я не хочу нарушать закон, я просто хочу, чтобы она поправилась.
Продолговатые голубые глаза пристально смотрели Джеймсу в лицо.
Ты уверен, что еще не преступил закон?
В ответ на непонимающий взгляд Джеймса она добавила вполголоса:
Ты уверен, что не влюблен в нее?
Джеймс заставил себя посмотреть прямо в изучающие глаза. Он говорил мягко и угрожающе:
Не говори таких вещей, если не хочешь неприятностей.
Жизель отвела взгляд. Она поиграла кольцом, пламя свечи взметнулось и погасло.
– Я давно тебя знаю, Джеймс, – сказала она, не поднимая глаз, – и не хочу, чтобы ты попал в беду. Я верю, что ты не нарушил законы, но, думаю, нам лучше забыть об этом разговоре. Теперь уходи, а я сделаю вид, что этого разговора не было.
А как же насчет твоих чар?