Тайный враг
Шрифт:
Вспомнил! Этот, со звериной мордой — минотавр, а тот калачик вокруг кувшина — Тессий.
Это же сколько он выпил?
Тогда, с Ванькой, было легче, ни провалов в памяти ни нестерпимой боли в голове, только веселое настроении, желание покуражиться — свернуть горы, а также, синяки на заднице, от отцовского ремня, но это уже потом, дома. Он улыбнулся воспоминаниям, но тут же застонал от прострелившей голову боли.
— О! Один очнулся. — Раздался смех, и в нос пахнуло отвратным запахом спирта, сдобренного какими-то травами и фруктами. Федогран с трудом открыл один глаз, второй намертво слипся ресницами. Прямо над ним склонилась улыбающаяся морда быка, с вылупленными глазами, и уткнувшийся в
Желудок мгновенно свело спазмом, и парня вырвало кислятиной, прямо в уткнувшуюся в рот посудину с вином.
— Да, уж!!! — Заржал, хлопая толстыми губами монстр, выплескивая испорченный напиток на землю, и стряхивая с себя брызги. — А я почти поверил, друг Илька, что этот парень, несмотря на юный возраст, действительно чемпион по пьянству. Это надо же так врать. Мастак ты кромочник.
— Подумаешь. — Улыбнулся шишок, сидя у того на плече, вальяжно откинувшись спиной на бычью шею. Он ни грамма не смутился, и не обиделся. — Зато мы душевно посидели все вместе, и приятно провели время за дружеской беседой, пожнакомились наконеф поблизе. — Он сунул в рот виноградину, переживал и выплюнул косточки. — Разве моя невинная ложь, не стоила этого? Скажи? Не стоила? И нет в том моей вины, что кто-то пить не умеет. — Хмыкнул он.
— Стоило, стоило. — Не прекращая хохотать ответил Крепыш. — Но надо второго пьяницу будить, а то собираться пора, а он дрыхнет. Не тащить же его на себе, к его же собственной невесте?
— Так. Стоп. — Федогран окончательно проснулся, и память полностью вернулась в наполненный болью мозг. Здоровье не улучшилось, тошнило еще сильнее, но способность мыслить снова поселилась в голове. — К какой невесте? Он же не пойдет без кольчуги никуда?
— Ты что, ничего не помнишь? — Минотавр удивленно уставился красными, сверкающими огнем глазами, на парня. Тот не менее удивленно замотал головой:
— Нет. А что было?
— Так мы же все решили, и даже скрепили дружественным рукопожатием. — Начал объяснять происходящее Илька. — Кольчугу Крепыш отдает тебе, но с условием, что она не попадет в руки к жадному Миносу, недостоин такой царь иметь божественный артефакт, да и опасно это. Боги непременно заявятся забирать свое, и лучше подальше кольчугу увезти, а то разрушат небожители город, камня на камне не оставят, и жителей не пощадят. Крепыш то же отправляется вместе с нами, в Новгор, мед пробовать, у них тут такого нет, но и опять же с условием, что ты поможешь ему от Гермеса и Зевса отбиться. Ты, со всем этим согласился, и сказал, что у тебя есть план.
— Ничего не помню. — Еще сильнее замотал головой Федогран. — И что дальше было?
— Ничего. Сказал, упал и уснул. — Засмеялся шишок.
— А где кольчуга?
— Так ты на ней сидишь. — Крепыш ткнул пальцем, указав, куда нужно смотреть.
Федогран привстал, вытянув из-под себя предмет божественной экипировки, из-за которого кипели все эти нешуточные страсти. Что сказать. Действительно великолепная вещь. Многочисленные переплетения переливающихся золотом колец создавали впечатление кучерявых завитушек, на шкуре овцы. Наверно, поэтому, до наших времен и дошла легенда не о золотой кольчуге, а о золотом руне, очень уж было похоже. Металл, точная копия своего благородного визави, на самом деле, ни чего общего с ним не имел, и был на удивление легок и прочен, а также обладал удивительной особенностью — светился теплым, еле заметным глубинным светом. Действительно божественная вещь, глаз не оторвать.
— Красиво. — Парень покрутил в руках кольчугу и положив ее рядом с собой, потерял к ней всяческий интерес. — Так что нам теперь делать? На сколько я понимаю, от нашего решения: «Не отдавать кольчугу Миносу», — тот не будет в восторге и придет в ярость,
Но и это еще не все. Есть еще одна проблема, и это Тессий. Герой-любовник, согласно опять же нашему решению, не выполнит данного слова, и не принесет трофей жадному царю, потому будет считать себя трусом и лжецом, и предпочтет умереть в пещерах, а в итоге всего этого, пострадает Ариадна, которая любит упрямого барана, не желающего поступиться своими принципами ради девушки. Ну а я, естественно, не выполню обещания, данное ей, вернуть жениха.
Все на столько замечательно складывается, что я совсем не хочу выходить из этого подземного лабиринта на свет. Что молчите? Или я не прав, и вы знаете что-то этакое, чего не знаю я? — Он провел взглядом по затихшим, угрюмым лицам. — Не стесняйтесь, говорите.
— Что-то ты, как-то все это разрисовал мрачно. — Почесал меж рогов голову Крепыш. Вчера все выглядело на много привлекательнее.
— Попить дайте что-нибудь. — Подошел, покачиваясь Тессий. За разговором никто даже и не заметил, как он проснулся. Сделав несколько глубоких глотков из протянутого Крепышом кубка, он сел рядом. — Я все слышал. — Пробурчал он недовольно поморщившись. — Ни какой я не упертый баран, и все понимаю. Я согласен нарушить данное Миносу слово, тем более что дано оно было под давлением, вытребованное с помощью обмана и шантажа. Я выйду из лабиринта, встречусь с Ариадной, и возьму ее в жены.
— Если доживешь до свадьбы. — Пробурчал шишок, как-то несвойственно для него, немногословный.
— В порту стоит корабль моего друга. Мы прорвемся туда и убежим. Море скроет нас. — Посмотрел на него Тессий.
— Скажи еще мне, что корабль — это Арго, а друг у тебя Ясон, или Одиссей, в крайнем случае.
— Ясон. — Подтвердил, удивленно разглядывая Федограна тот. — И корабль Арго. Все правильно. От куда ты знаешь?
— Изучал в свое время, только совсем в другой интерпретации и немного с другими героями. Но на данный момент это не имеет никакого значения… И не буравь меня вопросами во взгляде, все равно не расскажу. Это не моя тайна. — Довольно резко оборвал он попытку героя подложить разговор. — Ну раз одна проблема разрешилась, давайте думать, что будем делать с остальными, а они будут посерьезнее.
Шли довольно долго. Прекрасно знающий дорогу, идущий впереди минотавр, вел лучше всякого путеводного клубка, но он также и был причиной задержек. В силу своего огромного роста, человек-бык постоянно цеплялся рогами за потолок, и колотился головой о свод, осыпая себя и сзади идущих каменным крошевом. Громкая ругань Крепыша бежала впереди двигающейся процессии, задолго предупреждая об их приближении, хотя, в общем-то, волноваться было не о чем, сюда с поверхности, давным-давно никто уже не спускался, кроме влюбленного Тессия, и вероятность попасть в засаду была равна нулю, да и не ожидал Минос, что ему не отдадут вожделенную кольчугу. Ждал, и надеялся жадный царь.
Выругавшись очередной раз, после особенно болезненного удара о низкий свод, минотавр замер.
— Там наверху драка. — Произнес он, шипя от боли и потирая лоб. — Кто-то сражается у входа. Может подождать, пока успокоятся, а потом выйдем. Не хочется мне сегодня никого убивать. Настроение не то.
Действительно, когда все остановились, прекратив топать ногами и переговариваться, то прислушавшись, услышали впереди едва различимые, характерные звуки скрежета металла о металл.
— А если это нападение врагов, и моей Ариадне грозит опасность. Идемте скорее, нельзя ждать. — Засуетился обеспокоенный Тессий.