Те, кого испугаются твари
Шрифт:
Павел Ковальский уже успел слезть с дерева и отпустить одержимого подростка. Но тот, стоило ему оказаться на земле, тут же полез обратно, обшипев бывшего десантника и запустив в него свежесорванным желудем. Учитывая, что на тополях желуди не растут, следовало ожидать, что пришедший в себя Леша на некоторое время откроет в себе таланты друида. А значит, составит компанию агроному, уже который день окружавшему Броды рядами зеленой изгороди. От налетчиков подобный барьер, конечно, защитит вряд ли. Но те же волки или живые мертвецы сквозь заросли, скорее всего, не пройдут.
Четверо
— Играл я с племянником в какую-то компьютерную игрушку, — на ходу начал Павел Ковальский, — так там со стен замка на врагов горящие бревна скидывали. Они катились и так хорошо пехоту давили!
— Я в нее тоже играл, — сказал Бронштейн. — Чтобы добиться подобного эффекта, нам нужно перед сельсоветом такой уклон сделать, что по нему не каждая бешеная коза заберется. А наши родимые пенсионеры, вместе со мной лично, и вовсе ноги поломают. Нет, если уж и ставить нам что-то новое на стационарную защиту, так паровой водомет.
— Зачем? — удивился Андрей. — Возни много, а толку… Ими же даже не каждую демонстрацию разогнать удается.
— Так это если вода холодная, — возразил Бронштейн. — А вот коли кипятком начнем шпарить, то черта лысого подобный душ нормальный человек выдержит. Ну, если магией защищен не будет. Но простых солдат мы им точно в две секунды сварим. Правда, времени для этого много понадобится.
— Вообще, идея парового котла, вновь введенного в эксплуатацию, интересная, — поддержал старика Клюев. — Железная-то дорога, думаю, по большей части уцелела. Что ей волки, медведи, ну или там драконы — они же ее жрать не будут? Как все устаканится более-менее, наверняка в порядок приведут, составы начнут пускать. И бронепоезда, как в Гражданскую войну. Ими можно будет отражать набеги этих имперцев.
— Ваши бы слова да властям в уши, — скептически заметил Лев Николаевич. — И затолкать поглубже, чтобы не вылетели. Хотя сомневаюсь, что какие-то законные власти еще остались. Имею в виду, наши, земные… Мда… а тут все по-прежнему, будто на улице ничего такого и не происходило. Нашего жреца пытаются закормить до смерти…
Они уселись за стол и принялись доедать свой обед, а Надежда, взяв стул, устроилась рядом.
— Значит, Лев Николаевич, он либо полубог, либо апостол, — продолжил Клюев разговор, прерванный появлением монстров.
— Во всяком случае, так утверждает Эола, — развел руками Бронштейн.
— А не вешают ли нам лапшу на уши? — взглянул на него Павел Ковальский. — Неуязвимые сопливые полубоги, которые готовы протянуть нам руку помощи… Верится слабо.
— А ты вспомни дракона, дядя Паша, — подала голос Надежда. — Он мог бы истребить всех нас, согласен? Ну, нечего нам ему противопоставить! Даже осадные гастрофеты жили до первого выстрела, а потом он их сжигал. А этот «сопливый полубог», как ты говоришь, справился с ним за пятнадцать минут. Как думаешь, если бы он имел намерение всех нас уничтожить, мы бы сейчас сидели тут?
— Согласен, — нехотя признал бывший десантник и посмотрел на Ликтора. — Вот ведь жрет! Минимум за полк. И куда в него
— Несмотря на сидящее перед нами физическое тело, данное существо имеет скорее маго-энергетическую природу, — лекторским тоном поведал Бронштейн. — Иначе говоря, даже не надейтесь, что он объестся. Его желудок наверняка способен переварить урановый стержень из ядерного реактора. Причем без остатка. Выделительная же система вообще могла атрофироваться за ненадобностью. Подобному типу легче на одних инстинктах убрать из себя излишки материи, чем дойти до кустиков и снять штаны.
— Да уж, достойное применение божественной силы, — усмехнулась Надежда, крутя в пальцах небольшой нож-бабочку. — И как нам его использовать? Дозорным поставить?
— Если согласится, — заметил Андрей.
— Пусть для начала разберется с водяным, — решил Клюев. — Сегодня на него цыгане с сетями ходили, так он их чуть не утопил всей бригадой. И в других деревнях пусть побывает, им тоже монстры досаждают.
— Если согласится, — с нажимом повторил Андрей.
— А меня вот что еще волнует, — Павел Ковальский отодвинул пустую тарелку. — Ну, вернем мы эту Эолу в обмен на обещание не нападать на нас. И что? Если не этот Мирой, так другие нападут.
— Да, тут проблема, — вздохнул Бронштейн.
— А ведь аборигены все-таки съели Кука… — задумчиво протянул Павел Ковальский. — А чем мы хуже? Броды помаленьку превращаются в крепость. Еще немного, и нас отсюда выковырять будет ой как непросто. Глядишь, этим завоевателям надоест хоронить своих мертвецов. Возможно, тогда они оставят нас в покое.
— Вряд ли, — возразил историк. — Для этого нужно заявиться на их территорию, сжечь деревни и замки и угнать оттуда всех, чтобы ремонт делать было некому. И казнить десяток-другой лордов. А для закрепления результата повторить процедуру несколько раз и пережить ответные действия. Вот тогда нас действительно зауважают.
— Хм… — Взгляд Андрея вновь вернулся к неожиданному гостю и надолго на нем задержался. — А знаете… Если этот полубог так хочет посмотреть на наше превращение в воинов и убийц… то, может, он согласится открыть для нас проход в эту их Империю Второго Солнца? Ну, для ответного визита вежливости. Барону Виргидуму Двенадцатому я бы с удовольствием его нанес. И вернул подарочек в виде кучи неупокоенных призраков. Прямо во двор замка. И лучше бы ночью. Как вы думаете, сможет Леша их уговорить некоторое время не буянить ради расправы над истинным убийцей?
— Идея бредовая, но может сработать, — решила Надежда. — А если мертвых уболтать не получится, то просто переправим цистерну бензина и пару десятков килограмм синтетической слизи. И все это смешаем, чтобы бабахнуло.
— А лучше прямо в их сенат! — воскликнул Клюев.
— В сенат не получится, — с улыбкой сказал нескладный юный полубог четырехсот лет от роду, непонятно как обнаружившийся возле стола.
Все вздрогнули и разом кинули взгляд туда, откуда раздавалось довольное чавканье. Оттуда им приветливо помахал куском пирога подросток в дырявых латах. И тут же запихнул в рот здоровенный шмат сдобы, способный заставить поперхнуться крокодила.