Те, кого нет
Шрифт:
– Он светил в глаза фонариком?
– Да. Именно. А говоришь, не помнишь. А что?
– Ну, так, на всякий случай. Вдруг линзы кончатся. Или ещё что.
– У тебя заболели глаза? – встревожилась мама. Лика сделала неопределённый жест рукой. – Подожди. Наверное, на коробке с линзами написано.
Мама полезла в шкаф и достала картонную коробку. В ней лежало много упаковок с линзами. Никаких надписей, к разочарованию Лики, на ней не было.
– А адрес ты помнишь?
Мама развела руками.
– Помню, что профессор вёл приём на дому. То ли Каменный, то ли Крестовский остров. Здание старое такое, ещё, кажется, дореволюционной постройки. Я даже решила, что окулист в поликлинике
Странно, очень странно. Лика крепко задумалась. Зачем странный доктор прописал ей линзы, которые спасли её от серых живодёров? Значит, доктор на её стороне? Значит, он сможет дать ответы на её вопросы? Или не надо ничего делать, не надо ничего искать? Пусть всё останется как раньше. Возможно, её и не будут искать или не смогут найти, если, конечно, ищут. Может, всё же лечь спать и постараться забыть всё, что случилось? Лика зевнула. Десять утра. Ноутбук подал сигнал о новом письме. Лика открыла почтовик. Такого адресата она не знала. Снова спам какой-то? Нет. Сердце её замерло. От Дэна? Не может быть!
«Привет, Анжелика. Если читаешь это, значит, со мной что-то случилось. Скорей всего, у тебя сейчас куча вопросов. Но погоди искать ответы. Торопливость иногда приводит к беде. Я пишу это письмо, ещё не будучи знаком с тобой лично. Наверное, у нас с тобой будут встречи и разговоры, и, может быть, я тебе даже уже что-то рассказал. Но будем исходить из того, что ты ничего не знаешь. Поэтому я начну с самого начала.
Вопрос первый: кто ты? Ответ: ты человек. Вот всё, что тебе нужно знать. Некоторые, узнав свою истинную природу, начинают сомневаться в своей человеческой сущности. Считают себе уродами или мутантами. Скажу так, в принципе, да – ты мутант. Но в хорошем смысле этого слова. Просто человек. Человек с необычными свойствами. Тебя же не удивляют люди с красивым голосом или ещё какими-то талантами? Просто таких, как ты, мало на земле. И есть те, кому очень хочется, чтобы не осталось совсем. Но есть и те, кто защищает вас. Я один из них. И буду защищать тебя до тех пор, пока ты не сделаешь свой выбор. Это как раз вопрос второй: что тебе делать? Ответ: ты должна сделать выбор. Дать своему дару развиться или забыть о нём навсегда. Да, у тебя есть такая возможность. Некоторые из таких, как ты, или забывают о своём даре, или даже не подозревают о его наличии. Некоторые узнают о нём слишком поздно. Некоторые, узнав, совершают глупости. Короче, тут решаешь ты и только ты. Вопрос третий: кто поможет, если меня больше нет? Ответ: если ты попала в сложную ситуацию, если тебе грозит опасность, поезжай на станцию «Адмиралтейская». На платформе в сторону Комендантского проспекта, там, где останавливается первый вагон, есть дверь. Запомни, твой личный код 77719798. Выучи его наизусть, прямо сейчас. Зазубри как дату рождения или телефон. Потому что через минуту после прочтения это письмо удалится».
– Ой, нет-нет-нет! – запаниковала Лика, видя, как строчки начинают исчезать на глазах. Она даже скриншот не успела сделать. Код! Лика зажмурилась. Какой же код? Три семёрки, потом дата её рождения – 19, потом 798. Она несколько раза повторила набор цифр. Вроде запомнила. Может, записать? Её рука схватила ручку и тут же бросила. Нет, нельзя. Если бы можно было, Дэн так бы и сказал. Странно, она почти не знала этого парня, но одно то, что он вот так пошёл на смерть ради неё, внушало ей высочайшее доверие.
Лика восстановила в памяти письмо. Дэн сказал, что у неё есть шанс забыть обо всём. Сделать вид, что ничего не было. Как тогда, шесть лет назад. Она же постаралась забыть про фею Блум и её глаза на своём лице? Если она так поступит, ей не страшны будут серые охотники. Те двое погибли, а другие не найдут её, если она будет осторожна и продолжит носить защитные линзы.
Лика снова легла на диван и закрыла глаза. У неё есть планы. Она не должна от них отступать. Или должна? Почему-то светлое будущее, давно и любовно нарисованное воображением, вдруг стало скучным и пресным, как вчерашний лаваш. Она могла бы делать что-то невообразимое, прекрасное или даже опасное. Ей вспомнился необычайный восторг, когда она изображала Настю. Чувство всемогущества и эйфории. Конечно, это навлекло на неё неприятности и ссору с лучшей подругой, которая оказалась вовсе и не подругой. Так ведь, значит, она всё сделала правильно? Ведь без этого она так и не узнала бы истинного лица Насти. Неужели её догадка, что, перевоплощаясь в человека, она как бы считывает его мысли, истинна? Может, конечно, не мысли, но эмоции, чувства, точно. Надо бы провести эксперимент. И тут Лика всё же уснула, сжимая в руках часы Дэна.
Разбудил её звонок в дверь. Лика потянулась и перевернулась на другой бок. Она проспала всего два часа и не отказалась бы поваляться ещё. В дверь стукнули.
– Тут к тебе Настя пришла, – дверь скрипнула, пропуская гостью.
Лика махом села на кровати. Настя стояла на пороге, неуверенно улыбаясь. Потом, прислушавшись к удаляющимся шагам, дёрнула дверь на себя – закрыла.
– Ты на звонки не отвечаешь и на эсэмэски тоже. В сеть не выходишь уже сутки. Родители твои вчера звонили, искали тебя. С тобой всё в порядке? – Настя прошла и села в кресло, закинув ногу на ногу.
Лика помотала головой, силясь стряхнуть сонливость.
– Не всё со мной в порядке, – буркнула она. – Ты чего пришла? Или это тебя мама прислала, чтобы хорошая девочка Лика тебе с учёбой помогала и дальше?
– Лик, ну прости… – Настя умильно вытянула губы. – Ну, ты же знаешь, что я иногда бываю несдержанна. Я просто сильно испугалась и поэтому…
– Да не оправдывайся, Насть, мне по барабану. Ну, дружили, теперь раздружились. Это жизнь. Одежду свою забери, а то скажешь, что я тебе платье зажала.
– Ой, Лик, ты, когда злишься, такая нудная. Да мы с тобой миллион раз уже ссорились и мирились потом. Я, вообще-то, пришла спасибо сказать. За ЕГЭ. Мама бы такой хай подняла, если б узнала про кастинг.
– Не за что, – Лика по-прежнему не была намерена прощать Насте те слова. – И как кастинг? Скоро твоё лицо появится на билбордах города?
– Ой, ты не поверишь, – Настя засияла глазами, не заметив сарказма в её голосе. – У меня завтра первый день съёмок. Круто?
– Что, и учить не будут ничему, сразу сниматься?
– Сказали, что у меня данные и что всему научат в процессе. Прикинь, а?
– Поздравляю, – Лика посмотрела на часы – стрелка ползла к половине первого. Она планировала сегодня ещё кое-что сделать. – Вон платье и туфли, забирай. И паспорт не забудь.
– Лика, ну прости ты меня! – Настя пересела к ней на диван. – Ну, давай уже мириться? Ну как я без тебя? Мы же с тобой столько лет вместе. Неужели из-за какой-то ерунды забудем все наши годы?
– То есть то, что ты меня еле-еле терпела все эти годы и дружила только потому, что мама тебе велела, это ерунда? Хорошая ерунда. Если бы я о тебе такое сказала?
– Ну, я же так не думаю, на самом деле. Я от злости ляпнула.
– А мне показалось, что ты впервые сказала правду.
Настя горестно вздохнула и покачала головой.
– Лика, я тебе клянусь, что так не думаю. Честно. Чтоб мне всю жизнь в одном и том же ходить! – Настя надула щёки и стукнула по ним ладошками. Раздался громкий пукающий звук.
Лика невольно улыбнулась. Этот их ещё с детского сада условный знак внезапно умилил её. Может, Настя действительно сказала всё в сердцах?