Те, кто выжил
Шрифт:
В «Тойоте» меня ничто через витрину не заинтересовало. Если бы «лендкрузер» там был, а так… И еще там, за стеклянной витриной, мертвяк ошивался. Подошел к стеклу и уставился на меня, возюкая грязными ладонями и оставляя мерзкие следы. Тьфу, гадость какая…
За «Тойотой» пристроился «Форд», с небольшой площадкой перед ним, уставленной распродажными «фокусами», через пыльную же витрину вообще ничего не получалось разглядеть, а слезать с мотоцикла пока было, откровенно говоря, боязно. А вот следующая надпись меня вдохновила намного больше – «Джип».
Ага.
А там что есть?
Витрина стеклянная, видно хорошо… ну ты гля, а? Прямо так и стоит, прямо в салоне, как будто так и надо.
Негромко рыкнув двигателем, мотоцикл вырулил на наклонный пандус и подкатил прямо к дверям. Открытым дверям. А потом я внутрь так на нем и заехал, восхищенно оглядываясь, и на меня никто не кинулся. Было пусто, разве что два маленьких офиса-скворечника у дальней стены плохо просматривались, но мы их сейчас проверим. Главное то, что здесь есть машины.
Вот «гранд чероки», черный и красивый. Неплохо вообще-то. У меня был «гранд чероки», правда, предшествующей модели, мне он нравился. Зря, кстати, врут, что он телом слаб и с проходимостью проблемы, – все у него хоть куда. Вот седан «крайслер», большой и длинный, сверкающий хромом, на фиг не нужен. А вот это…
«Рэнглер». Темно-красного цвета, с мягким верхом. Да еще и четырехдверный: последний писк. Мягкий откидной верх, большие колеса в просторных арках, механическая коробка передач, все очень простенько внутри – классический пляжный вездеход в самой простенькой комплектации, и при этом еще размером с полноценный внедорожник, не то что трехдверная модель. И дизельный, вот что самое главное: мы же в Европе. Фаркопа только нет: к сожалению, их всегда дополнительно устанавливают, уже при продаже, по желанию.
– Офигеть, – честно выразил я свое мнение.
Если я его заведу – первая стадия добычи транспорта будет решена. На нем мы сможем ездить вдвоем с Сэмом, а тот уже заведет что угодно. На мотоцикле вдвоем среди мертвецов все же страшновато, да еще по скользкой дороге.
– Ну-ка, ну-ка… – сказал я, вытаскивая из кобуры «зиг-зауэр» с глушителем и взводя курок.
В правом «скворечнике» никого, в левом тоже. Везде порядок, белые столы, белые стены, разве что пыльно. Давно тут никто не убирался и уже не будет никогда. В той кабинке, что слева, на столе фотография – молодой улыбающийся парень с девушкой. Интересно, кто из них здесь работал? На столе пачка визиток в держателе. Выдернул одну, глянул – Иван Родригез, менеджер. Надо же, даже Иван… Он тут работал, не девушка.
– Так, Ванька, извини, мне тут пошариться надо, – сказал я, отодвигая верхний ящик стола.
Ну вот, даже шариться не пришлось. Коробка с ключами: какие от «рэнглера», сразу видно – они простенькие, с серой головкой, а от «чирка» уже посолидней, с кнопочками. Тут же папочка с руководством, в кармашке папки – ключ от колесной секретки. Вот это хорошо, сам бы не вспомнил и даже не глянул.
Так, все нормально, но мотоцикл прямо в офис. И дверь прикрыть. Я его совсем бросать не намерен – заберем, пусть лучше припрятанным постоит. Но пока на джипе покатаемся, мне как-то спокойней на чем-то таком, большом и железном.
Сел, примерился, подогнал зеркала и сиденье. Все хорошо, все удобно, чудесный запах новой машины, который среди мертвого города ощущается совершенно нереально, вроде как сон или бред. Повернул ключ – джип завелся, резкий трескучий звук дизеля отразился от стен. Лампочка резерва топлива не загорелась, хотя до нее, судя по стрелке, было совсем недалеко. Ничего, у меня двадцать литров в канистрах, это, наверное, километров на двести. Ну чуть меньше, может быть.
Заглушил двигатель, вытащил воронку из рюкзака, неторопливо все перелил в бак из обеих канистр, забросив их в багажник. Все, можно ехать.
С обратной стороны стеклянной витрины стояла мертвая женщина, разглядывая меня. На стекло не бросалась, просто стояла, но я не заметил, как она подошла, и когда встретился с ней взглядом, то испуганно выматерился, отскочив назад и хватаясь за автомат.
Расслабился, оболтус, обрадовался добыче. А она ведь могла не только снаружи оказаться – дверь ведь открыта, а я тут жалом вожу на радостях.
– Иди отсюда, нечисть, – выругался я сквозь зубы и добавил затем, чтобы вроде понятней было: – Fuera! [2]
2
Убирайся! (исп.)
Ладно, валить отсюда надо, а то сейчас поналезут. Верить в то, что мой мотоциклетный прогон тут никого не разбудил, все же не стоит. Так… надо ведь еще и выехать отсюда, расслабился, блин. Типа сел и поехал. «Крайслер» дорогу перегораживает, надо двигать.
Опа. Только выбрался из «рэнглера», как в салон зашел мертвяк. Невысокий мужичок, на обвисшем лице которого угадывались индейские черты, – из латиноамериканских мигрантов, видать, их тут много. Уставился на меня своими буркалами, чуть пригнулся, вроде как собираясь броситься, – и получил пулю в лоб. Это я успел выстрелить, разумно схватившись не за автомат, а за пистолет с глушителем. Хлопнуло на манер духовушки, у зомби только башка дернулась, брызнув гнильем.
– Вот так вот, не лезь, – сказал я наставительно, уже не убирая оружия в кобуру, а так и продолжая держать его двумя руками.
Опять пошел в офис к неизвестному Ивану, нашел в столе ключи от машины. Передвинуть ее на пару метров назад получилось быстро, больше «крайслер» не мешал. Интересно, что бы я делал, если бы машины простояли здесь не пару месяцев, а пару лет? Пришлось бы еще и «прикуривать» каждую.
Так. Класс. А я и забыл: вдоль дороги, перекрывая съезд с пандуса, выстроились еще машины, с объявлениями о продаже на лобовом стекле. Хоть одну, но убирать придется. Или фиг с ним, попробовать толкнуть бампером – вон он какой мощный! Нет, не стоит. Видел я, как пытались так столкнуть машину бампер в бампер, а вышло то, что радиатор погнули. Хотя… ключи где искать?
Вышел из салона, огляделся. Так, вообще-то бы здесь уже лучше не крутиться: вон идут помаленьку. Оттуда один, оттуда еще двое… ага, вон еще тянутся. Нашумел. В мертвом городе любой шум далеко разносится. Ладно, пока до них далеко. А вот та, что на меня через стекло смотрела, должна быть здесь, где-то совсем близко.
Заглянул за угол. Зомби так и стояла, глядя в окно, – похоже, не могла сообразить, куда я делся. Но стоило показаться, как она сразу оживилась – обернулась резко, оскалив грязные, покрытые коркой запекшейся крови зубы.