Те же и Скунс – 2
Шрифт:
Поздно вечером, когда Плещеев уже чистил зубы, собираясь спать, в квартире зазвонил телефон. Людмила сняла трубку, потом заглянула к нему в ванную:
– Серёжа, тебя.
Он поспешно выплюнул пасту и босиком выбрался в коридор, на ходу прилаживая очки.
– Слушаю!
– Сергей Петрович? – раздался незнакомый и нерешительный голос. Плещеев живо представил себе лысеющего мужчину под шестьдесят, в домашних тапочках и спортивных штанах, сверяющего его имя-отчество по записной книжке.
– Слушаю вас, – повторил Плещеев нетерпеливо.
– Извините за беспокойство… да и час уже поздний… я не стал бы, но, видите ли, в чём дело… С вами говорит Новиков… Владимир Дмитриевич… вы меня, наверное… я Дашин отец.
– Так, –
– Видите ли… – продолжал Владимир Дмитриевич. – Вы с Дашей… только поймите меня правильно… на днях виделись. Она говорила, что ей нужно с вами… поговорить.
– Так, и что?
– Дело в том… понимаете, она до сих пор не вернулась домой.
Плещеев вздрогнул и вспомнил Дашино лицо, когда они расставались. Дорожки от слез по щекам, её взгляд, устремлённый вовнутрь, к источнику боли… Перчатка, забытая на сиденье машины… Он сразу спросил:
– Не хочу вас пугать, но… в милицию вы обращались?
– Ещё в тот вечер, – вздохнул Владимир Дмитриевич. – Они там… да вы лучше нас, наверное, знаете… Нужно, чтобы трое суток… – Он снова вздохнул. – И ещё мы такого наслушались… в отношении морального облика… дескать, знают они… вот мы и подумали, что вы, может быть… вы же где-то такое…
– Владимир Дмитриевич, я сделаю всё, что смогу, – заверил его Плещеев. – Результатов, к сожалению, гарантировать, сами понимаете… Но всё, что смогу.
Дашин отец поблагодарил, сказал, что будет надеяться. Положив трубку, Плещеев несколько секунд сидел неподвижно, глядя в стену перед собой. Потом всё-таки надел халат (его начало так трясти, что зубы буквально стучали, мешая говорить) и позвонил в «Эгиду». Трубку взял Лоскутков, а спустя полчаса были приведены в действие все доступные «Эгиде» возможности. Так что к утру, когда Плещеев прибыл на службу, картина приобрела некие очертания. Обнадёживающие или нет – это с какой стороны посмотреть. Даши по крайней мере не было среди трупов, обнаруженных со времени их свидания в Питере и окрест. Не было её и среди попавших в больницы по «скорой». Её не задерживала милиция, не спасали пожарные, не принимали (о Господи!) вытрезвители и ночлежки… Она просто исчезла.
В ту же достопамятную ночь Скунс почти до утра просидел в своей «Ниве» в одном плохо освещённом и до крайности захламлённом дворе, выглядевшем как пейзажная иллюстрация кризиса в государстве. Раздолбанный асфальт, захудалые гаражи, чахлые тополя и помойка, давшая метастазы возле каждой стены… Милосердный снег заметал срамоту пушистым покровом, наглядно показывая, насколько чище и лучше станет планета, когда с неё наконец уберётся «разумная» плесень.
Двор тем не менее выходил на проспект, и не какой-нибудь, а Славы, отделяясь от него сквером и обширной автостоянкой. Посреди сквера просматривался нарядный особнячок конца прошлого века, годившийся в дедушки всем окрестным домам. В проклятую эпоху застоя здесь был детский клуб с кинотеатром, комнатами для кружков и спортзалом, то есть вообще чуть ли не филиал Дворца пионеров. Экономические реформы одели особнячок строительными лесами и превратили его в бильярдный клуб «Карамболь». С каминными и охотничьими гостиными, баром и рестораном. Любимое место культурного досуга и филиал штаб-квартиры пулковских…
Скунс сидел в занесённой снегом машине, поглядывал на приборы и ждал, включая время от времени печку, что хорошенького расскажут ему загодя установленные подслушивающие устройства на окнах. А также широкополосные сканеры, от которых нет спасения владельцам сотовых телефонов.
Если базылевские были в самом деле причастны к исчезновению Никиты
Часов до двух ничего интересного не происходило. Пулковские резались в бильярд, пили пиво и дружески потешались над неудачными действиями игроков. Пыжились перед присутствующими в «шаровне» подругами и по-мужски обсуждали отсутствующих. Сравнительные достоинства этих последних Скунсу, в общем, были до лампочки, но мозг, привыкший бесстрастно обрабатывать всю наличную информацию, вскоре выдал сигнал. Что-то в нынешних разговорах на традиционную тему звучало не так. Присутствовала некая нота, значение которой Скунс не сразу для себя сформулировал. И, что интересно, присутствовала не всюду, а конкретно в той комнате, куда около двух ночи явился лично сам Виталий Тимофеевич Базылев.
С его приездом жизнь немедленно пошла веселей. Трое пулковских бросили недоигранную партию и стали собираться куда-то. Скунс сразу завёл двигатель и тихо-тихо выдвинулся из-за угла, встав на точку, с которой в мощный бинокль хорошо бралась входная дверь бильярдного клуба. Он услышал в наушниках, как одному из бандитов наказывали «передавать привет тёзке». Когда троица возникла на освещённом крылечке, наёмный убийца зафиксировал в памяти рожи и начал сопоставлять. Два имени-фамилии-погоняла не вызвали никаких полезных ассоциаций. Третьим появился кудрявый, похожий на девушку парень с внешностью натурального херувима. Насколько Скунсу было известно, он занимался кикбоксингом и славился как бесстрашный и беспощадный боец. И кого-то, «по совокупности признаков», не иначе, осенило дать ему очень подходящее прозвище: Никита. С ударением на конце. В честь девицы-киллерши, героини фильмов и сериала. Причём, как ни удивительно, Никита на такую «бабскую» погремуху нисколько не обижался…
Скунс удовлетворённо кивнул в темноте. Кажется, наконец-то наклюнулось. Дождавшись, чтобы пулковские влезли в «Галлопер» и выехали со стоянки, он притворился совершенно обычным автомобилистом, выехавшим «побомбить», и покатил следом.
Он уже покидал двор, когда безмолвный до той поры сканер ожил и тихо заморгал зелёненьким огоньком, записывая отловленный разговор. Скунс включил громкость и услышал невнятное ворчание, мало напоминавшее человеческую речь. Кто-то беседовал по мобильному телефону, используя скремблер. Разговор, без сомнения, мог представлять интерес, но крохотный портативный компьютер едва ли справился бы с расшифровкой. Поэтому Скунс офаничился тем, что велел ему сжать информацию как можно плотнее и отправить её по вполне определённому электронному адресу. Туда, где стояли очень мощные машины и дежурили понимающие, надёжные люди. Через несколько часов они пришлют ему полную расшифровку.
Естественно, он включил компьютер на передачу не сразу, а только отъехав от клуба на приличное расстояние, чтобы эфирная активность, не дай Бог, кого-нибудь не всполошила. По пустынным питерским улицам волнами гуляла позёмка. Впереди мелькали кормовые огни проворного джипа.
Проклятие упрямого бригадира
Когда Даша была маленькой, она всегда летом жила с бабушкой и дедушкой на токсовской даче. Мама с папой приезжали только на выходные и в отпуск, потому что оба работали. Дедушка тоже работал, но в основном дома, выезжая «в присутствие» не чаще раза в неделю. Это происходило по средам, а мама с папой обычно приезжали в субботу. «Другие в пятницу успевают», – замечала бабушка укоризненно. «Так ведь купить всё, – оправдывалась мама. – На рынок… вы сами заказывали… Мы же всю неделю работаем». На этом выяснение отношений, как правило, прекращалось, потому что бабушка любила и уважала невестку. Но губы пожилая женщина всё-таки поджимала. Другие, мол, тоже работают, но к детям на дачу тем не менее в пятницу приезжают…