Театр Эль Вагант
Шрифт:
– Вечер добрый, Мария Семеновна! – махнул рукой Феликс. – Заехал к вам на минутку!
– Ох, Феликс! – запахивая на груди теплый халат, женщина спустилась с крыльца и поспешила к калитке. – Какая радость, сынок, проходи!
В доме стоял сырой холод, и Феликс спросил, что на этот раз случилось, какая такая авария, почему так холодно?
– Так Василий приболел, девочки со школой на экскурсию в Тверь уехали, а самой мне тяжко печку топить. Да и ничего, весна уже на дворе, перезимовали, и ладно.
– Приболел? Где он?
– В
Утопая в перине, подушках, которые с наступлением теплой погоды старики неизменно прогревали, просушивали во дворе, Василий Федорович крепко спал. Заглянув к нему, Феликс тихо закрыл дверь и вернулся в гостиную.
– Врача вызывали?
– Приходила докторица, да, сказала, какие отвары травяные попить…
– Отвары травяные? Послушайте, Мария Семеновна, так дальше не может продолжаться. Я должен вас всех забрать отсюда и обеспечить надлежащий уход. У меня есть загородный дом, он пустует, на участке проживает пожилая пара, которая присматривает за хозяйством – как раз вам компания будет.
Женщина хотела что-то сказать, но Феликс остановил ее движением руки.
– Ничего не хочу слушать. Одевайтесь, собирайтесь, увезу вас прямо сейчас.
– Внучкам школу-то осталось закончить всего ничего, – тяжело ступая, она подошла к стоявшему у окна круглому столу, накрытому кружевной скатертью, отодвинула стул и присела. – Пара месяцев и выпускной. Верочка с Катюшкой уже и платья выпускные себе пошили. В комнате у них висят. Погляди, какие красивые вышли.
– Не сомневаюсь, что вышли платья прекрасно, но…
– Пусть аттестат получат, а? – Мария Семеновна молитвенно сложила руки на груди. – Куда их отрывать сейчас от привычного уклада, от подружек, товарищей? Осенью и переедем, куда скажешь. А то правда сил уже нет за домом, хозяйством, огородом смотреть.
– Ладно, осенью так осенью. Но сегодня пришлю вам врача, осмотрит Василия Степановича, и если понадобится госпитализация, не возражайте.
– Нет-нет-нет, – затрясла она головой, отчего растрепанная седая коса упала на плечо, – если надо, значит надо, какие могут быть возражения. А платья все ж погляди, а? Девочки будут рады, что ты посмотрел, оценил.
– Хорошо, показывайте.
Опершись ладонью о край стола, женщина поднялась и повела Феликса в комнату сестер.
Достав платья из шкафа, Мария Семеновна положила одно на кровать Кати, другое – Веры.
– Вот, как и хотели, одна – как у Наташи Ростовой, другая – хоть в кабаре выходи, – сказала Мария Семеновна. – Так они между собой похожи, а характеры да темпераменты разные совсем.
– Это верно, – Феликс посмотрел на платье цвета шампанского с белым лифом и золотистым пояском и на черно-красный наряд, словно с танцевальной сцены двадцатых годов. – А портниха, как я посмотрю, у вас та еще затейница.
– Дочка
– Неплохая работа. И хорошо, что выпускаются девочки одновременно.
– Это да, школа маленькая, из-за одного года разницы не стали их по классам разводить. Вместе аттестаты получат, вместе в большую жизнь выпорхнут и полетят вместе, голубки наши. Чаю попьешь?
– Нет, спасибо, я поеду. Но сначала давайте печь растоплю.
– Не надо, что ты! – Мария Семеновна замахала руками, словно он предложил нечто из ряда вон выходящее. – Сейчас под одеяло теплое лягу, да и спать буду, а утром хорошо в доме, тепло, солнышко в окна смотрит.
– Как знаете. Врача сегодня ждите, это мужчина, скажет, что от меня. Больше никого в дом не пускайте.
– Хорошо, хорошо, как скажешь.
Оставив платья на кроватях, Мария Семеновна с гостем вышли из комнаты и направились к входной двери.
– На днях еще заеду, проведаю Василия Федоровича. И да, вы купили девочкам мобильные телефоны, как я вас просил?
– А как же, купили, конечно, давно уже при них.
– Номера скажите, пусть будут у меня на всякий случай.
– Сейчас, поищу, где записать…
– Так скажите, я запомню.
Глава 9
В агентство Феликс приехал в половине девятого утра. Никанор с Ариной уже были там. Старик подметал пол, девушка поливала цветы. Они поздоровались с директором, и Никанор выразил готовность немедленно приступать к изучению стеклянного осколка, а то ему «ажно самому любопытно».
– Идем, – кивнул Феликс в сторону арки, ведущей из секретарской в коридор.– Арина, мы в моем кабинете, пусть нас никто не беспокоит.
–Конечно, Феликс Эдуардович, я прослежу.
Девушка продолжила поливать растения, а директор с секретарем скрылись в коридоре, ведущем в главный офис.
Зайдя в кабинет, Феликс достал из кармана пиджака сложенную салфетку, развернул, протянул Никанору и отошел к окну, чтобы не мешать.
Взяв салфетку, старик пристально посмотрел на кусочек стекла, блестящий в солнечных лучах, поднес его к лицу и, держа на небольшом расстоянии, принялся водить рукой из стороны в сторону, словно плавно раскачивал воздух. В карих глазах его проступила звериная желтизна, зрачки вытянулись вертикально.
Минут десять, не меньше изучал Никанор «стеклянные» запахи, когда же он, наконец-то, положил салфетку на стол, Феликс поинтересовался результатом:
– И что там?
– Сильная отрава, – задумчиво ответил дед. – Из цветочков она каких-то чудных.
– Цветочков? – переспросил Феликс. – Из каких?
– А пес их знает, чудные больно.
– Описать можешь?
– Могу, чего ж не смочь.
Директор подошел к письменному столу, извлек из ящика чистые листы бумаги, карандаш, сел в кресло и приготовился рисовать.