Театр мертвецов
Шрифт:
— Привет, Боря! — увидев его, сказал Крюков. — Иди присоединяйся. Думу думать будем.
— Думать потом будем, — заметил Трифонов, — а сейчас искать пора. Элементарный вопрос решить надо — на кой черт Птицын полез на чердак, если здесь ничего нет? Для начала сделаем следующий эксперимент. — Он повернулся к Кушнеру. — Спустись вниз, Роман. Минуты три постой в комнате и возвращайся обратно.
Подмосковный эксперт ничего не понял и отправился выполнять приказ.
— А теперь, Боря, закрой люк. Так, хорошо. Ты вроде бы на флоте служил в молодости, тряхни стариной, сбацай «яблочко».
С Трифоновым никто никогда не спорил. Яблочко так яблочко. И Судаков оттарабанил
Бедный майор смотрел на столичных сыщиков как на сумасшедших. Вот циркачи-то! И как они там еще кого-то ловить ухитряются! Рецидивистов под мазурку хватают, а ворье — под вальс-бостон.
— Достаточно. Зови эксперта.
Роман вернулся на чердак.
— Ну, что слыхал?
— Ничего. Кто-то на улице стучал.
— Не на улице, браток, а здесь. Хорошая изоляция. Стало быть, и полы с воздушной прослойкой. Будем искать в пустотах. Вскрывайте доски.
Работать пришлось всем, но недолго. Тайник обнаружили через десять минут. В завернутой тряпке лежало охотничье ружье и коробка патронов с дробью шестогр номера. Двустволка была хорошо смазана и, несмотря на свой возраст, отлично выглядела.
— Ну вот, теперь нам понятно, зачем сюда лез Птицын.
— С учетом такой звукоизоляции, — вдруг заговорил Роман, — убийца мог строить свой капкан в то время, когда Птицын был дома. Вряд ли он что-нибудь услышал бы, или спал пьяным.
— Почему пьяным? — спросил Судаков.
— По свидетельству соседей, он прожил здесь три дня, а выпил за это время шесть бутылок коньяка. На них отпечатки убитого и на стакане тоже. Сидел здесь и квасил. Только я в одном с вами согласиться не могу, товарищ полковник: вряд ли он пришел сюда через окно. Понимаете, в чем дело, на входной двери засов погнут. Когда Птицын приехал сюда, он открыл дверь с улицы, она запирается на висячий замок. А изнутри он запереться уже не мог — засов в паз не попадал. Согнули его недавно, пассатижами, свежие царапины на металле. Без молотка не выправишь. Так что Птицын жил с открытой дверью.
— Трудно в это поверить, — задумчиво произнес Трифонов. — Парень он трусоватый, даже слишком. Со страха сюда убежал. Теплую квартиру в Москве бросил. Сидел здесь и дрожал как осиновый лист.
— И убийца об этом знал, — добавил Крюков. — Все построено на страхе. Убийца даже пальцем его не тронул. Он просто загнал его в капкан.
— Очень похоже на правду, Денис Михалыч. Но давайте подумаем над более сложной задачей. Что же из себя представляет убийца? Вы только представьте себе на минуточку, что наш преступник знает о своих жертвах иногда больше, чем они сами о себе знают. Допустим, Птицын трус, узнать не так сложно, но как убийца узнал о тайнике на чердаке и что в нем лежит ружье? Судя по пыли и паутине, эту тряпку с оружием лет пять не трогали. А убийца знал о ружье и устроил ему ловушку здесь, а не где-нибудь в другом месте. Тут и с дверью все понятно. Птицын не сумел запереться и в панике бросился на чердак. Именно в панике, сломя голову.
— Почему обязательно в панике? — переспросил майор Дубинин.
— Судя по докладу, смерть наступила ночью. Фонаря вы возле трупа не нашли. Значит, он шел в темноте, поднимался по лестнице. Пробки были вывернуты. И вот важный момент — капкан мог не сработать. Человек откидывает крышку люка. Доска с гвоздями падает через две-три секунды, а он уже просунул голову в дыру. По идее, человек должен был взять с собой фонарь или свечу, открыть люк и посветить. Тогда упавшая доска покалечила бы ему руку, а не пробила бы голову. Убийца выстраивает свои расчеты безукоризненно точно, продумав все до мелочей. Он не просто убивает свои жертвы, он их казнит, используя слабости каждого, словно хочет предупредить о неминуемой мести.
Трифонов подошел к Кушнеру.
— А что, Роман, ты осматривал гвозди в доске?
— Не очень детально, но один гвоздь показался мне странным. Он блестел как надраенная бляха, нестандартный, на штамповку не похож, красивый, аккуратный.
— Все правильно. Смерть сия имеет свое название: «Неотвратимые стрелы Зевса».
— Из списка Бражникова? — спросил Крюков.
— Совершенно верно. Нам осталось ждать только «Грызунов-невидимок» и «Клюва в темя», что Бражников завершить не успел. Он засыпался на десятом убийстве, не доведя дело до логического конца. Боюсь, наш «Бражников» успеет закончить свой список. Мы все еще топчемся на месте, а он хладнокровно продолжает выполнять свою работу, оставляя нам серебряные улики. Думаю, он не только изучил повадки иг характеры своих жертв, но и наш ход мысли угадывает.
В управление они вернулись только к вечеру. Костя Забелин сидел в кабинете Крюкова и допрашивал какого-то мужчину. На вид ему было лет сорок пять, но уже седой, с усами, как у моржа, и тоже поседевшими. На гладком чистом лице это выглядело неестественно, будто усы, брови и волосы были накладными. Светлые глаза и невинный взгляд.
— Вот это тот самый Тропкин, — вставая доложил Забелин. — Главный московский проныра.
Журналист хотел возмутиться, но Трифонов поднял руку.
— Успокойтесь, Тропкин, разберемся! — он перевел взгляд на капитана. — Ну а что с моим заданием?
— Все в порядке, Александр Иваныч. Нашли и поставили на контроль. Подробности чуть позже.
— Главное, что нашли.
Крюков сел за свой стол, и сразу стало ясно, кто здесь начальник. Тропкин тут же метнулся в его сторону.
— На каком основании меня хватают за шкирку и тащат сюда? Я никаких преступлений не совершал!
— Как вас зовут?
— Анатолий Борисыч.
— Если вы не хотите неприятностей, Анатолий Борисыч, вам придется рассказать нам правду. Я сразу вас одерну, чтобы вы не тратили свою фантазию впустую. Загородным милиционерам вам удалось лапшу на уши навешать, а нам не получится. Здесь Петровка, а не Мытищи и не Петушки. Адреса дачи Птицына никто не знает, даже близкие друзья. Вы там оказались первым наутро после смерти. А если быть точным, то Птицын погиб в три часа пятнадцать минут, а вы приехали к нему в десять утра. Будете врать, я вас арестую по подозрению в соучастии. Время душещипательных бесед закончилось, пора подводить итоги. Вы нас устраиваете на первом этапе. Посидите за решеткой недельки две, пока мы следующего козла отпущения не найдем вам на замену, а потом я лично перед вами извинюсь и выпущу. Честно скажу вам, вы мне на нервы действуете. Лучше будет избавиться от бельма на глазу.
— А чего от вас еще ожидать? Короче так, можете связаться с полковником Хитяевым из управления по экономическим преступлениям. Они меня первыми вычислили. Кто мне звонит, я не знаю. Голоса все время разные. Первый звонок раздался в семь утра пять дней назад. Голос сказал: «Толик, вытряхивай клопов из кальсон и жми на Семеновскую, тридцать два. Убили очередного артиста из „Триумфа“. Костенко. Действуй, волка ноги кормят!» Я в девять был уже там. Тишина. Думал, хохма, а потом ваши приехали. Но сначала я этого молодого человека увидел в капитанской форме. — Он кивнул на Забелина. — А то уже уезжать собрался. Оказалось правдой. В вечернем выпуске появился мой материал, а следом ребята из отдела Хитяева.