Театр невидимок
Шрифт:
Логинов знал, что это означает задание.
– Убит во дворе своего дома, - на сей раз шеф произнёс почти без запинки, - сю-рикэном, брошенным, предположительно, из-за кустов в палисаднике. Оружие попало в сонную артерию, пострадавший скончался от потери крови до приезда скорой. Никаких следов, никто ничего не видел, только одна девочка рассказывает, что из-за кустов кто-то быстро вышел и скрылся в арке. Ни примет, ни даже пола свидетель сообщить не может.
В голове Логинова мутилось - возможно, он перегрелся на улице. Ему стало казаться, что стены кабинета расплываются, словно сотканы из дыма. А шеф неумолимо продолжал:
– Рукавишников был начальником отдела Японии и Австралии. Висковатов в пятидесятых служил в территориальном управлении МГБ по Красноярскому краю и, в числе прочего, работал с японскими пленными.
– шеф многозначительно поднял палец, - был территориалом в Красноярске же, в шестидесятых, уже после Висковатова. И в МИД перевёлся тоже из отдела "Восток". Въезжаешь?
– Так точно, товарищ генерал.
– И последнее, - заключил шеф, понижая голос.
– Все способы, которыми они были убиты, применялись... нин-дзя.
Логинов постарался сделать недоумённое лицо.
– Кем?
– Ниндзя. Средневековые японские шпионы-убийцы. В основном, чушь, конечно, и буржуазная мистика. Но то, что были такие, это точно. Могли куда хош залезть, подобраться скрытно и так же скрытно уйти... В общем, идеальные агенты.
– Иван Петрович, а куриной слепотой тоже они старика накормили?
– Логинов не смог удержаться от сарказма, однако слегка напрягся в ожидании громов и молний от разгневанного шефа. Но тот лишь ответил:
– Из куриной слепоты они делали страшный яд. Рецепт утрачен.
Начальник поглядел на Илью Даниловича с нехорошей усмешкой.
– Девять шансов из десяти, что наших коллег ликвидировала разведка противника, пользуясь этой японской хреновиной, чтобы нам головы заморочить. Но это забота второго главка. А мы отвечаем за побочную линию расследования. На всякий случай.
Логинов знал, что генерал выполняет больше не задание конторского руководства, а инструкции Клаба. Влезая в эту игру, Илья Данилович вступал на минное поле...
– Иван Петрович...
– начал, было, он, но шеф прервал его неожиданно злым и льдистым взглядом из-под сановных очков. Он тяжело поднялся, подошёл к шкафу, в котором обнаружился небольшой сейф. Закрываясь спиной от Логинова, набрал код, вытащил что-то и сразу же захлопнул дверцу.
– Вот, - он бросил на стол несколько пухлых папок, - доступа такого уровня, чтобы читать это дело, у тебя нет, но я за тебя поручился перед...
– шеф возвёл очи горе, - вышестоящими товарищами. Ознакомишься прямо здесь, - он кивнул на небольшой стол со стулом в углу.
– Выписки делать можешь, но шифром. А лучше запоминай. Я пока в буфет схожу.
Сухие документы дела гражданина Японии Иванэ Камбэя, он же Иванов Клим Иванович, потрясли Логинова не хуже какого-нибудь лихо закрученного детектива. В 1947 году в красноярскую квартиру оперативника УМГБ по работе с военнопленными в 34-м лагерном управлении Григория Висковатова постучался невысокий, но крепкий японец в потрёпанной полевой форме. Он безупречно вытянулся по стойке смирно и не совсем чисто, но чётко отрапортовал по-русски, что "имеет важное заявление". Времена для японских пленных были мягкими - их практически расконвоировали, а дыры в лагерном ограждении никто не заделывал. Легко было отлучиться и с объектов в городе, где они работали. Так что Висковатов не удивился и принял от японца бумагу. Тот несколько раз низко поклонился и исчез, а бумага пошла, куда положено. Теперь её рассматривал Логинов. Написана она была иероглифами, но в папку был подшит перевод.
"7 рокугацу 22-го года Сёва [6] . Его превосходительству начальнику советской кэмпэйтай [7] в городе Красноярске от пленного Иванэ Камбэя, тайи дай-Ниппон тэйкоку рикугун [8] .
Ваше превосходительство! Моя вина перед советской армией и кэмпэйтай велика, поскольку я ввёл в заблуждении органы следствия, назвавшись гунсо [9] . На самом деле я являюсь военным разведчиком и имею звание тайи [10] . Я обманул следователя, потому что боялся расстрела. Добровольно уйдя в армию на 14-м году Сёва [11] , я с самого начала был в непосредственном подчинении командующего Пятой армией в Манчжурии генерала Доихары Кэндзи, который одновременно возглавлял всю имперскую разведку. Сейчас он находится под следствием оккупационных американских властей по обвинению в военных преступлениях.
6
7 июня 1947 года
7
Военная полиция в Императорской Японии
8
Капитана армии великой Японской Империи
9
Сержант
10
Капитан
11
1939 год
Сначала я был преподавателем в центральной разведывательной школе Накано-гакко, позже - в колледже Тун Вэня в Шанхае. Потом возглавил особую группу, совершавшую тайные операции в Маньчжурии, Китае, Монголии, Корее и на советских территориях. Обязуюсь предоставить полный и искренний отчёт об этой моей деятельности. В плен я сдался 22 хатигацу 20-го года Сёва [12] в Харбине. Поскольку я имел при себе поддельные документы, согласно которым был сержантом тылового обеспечения, моё настоящее звание и род деятельности раскрыты не были.
12
22 августа 1945 года
Высокого положения в императорской армии я достиг потому, что являюсь дзёнином [13] и пятнадцатым патриархом школы ниндзюцу Накагава-рю, основанной Накагава Кохаюто триста лет назад. С начала годов Мэйдзи [14] школа продолжала свою традицию в тайне. Моим учителем, четырнадцатым патриархом школы, был прямой потомок Кохаюто - Накагава Масао. Не имея детей и считая меня лучшим учеником (сам я сирота, не знающий своих родителей, Масао-сенсей подобрал меня на улицах Токио), перед своей смертью на 13-м году Сёва [15] он при свидетелях передал мне звание и атрибуты патриарха школы. Однако другой его ученик, Оцу Икусукэ, попытался оспорить решение учителя после его смерти. Это ему не удалось, и тогда он, обладая связями в кэмпэйтай и близком к правительству обществе Гэнъёся [16] , раскрыл секрет существования нашей школы и обвинил меня в государственной измене и подготовке убийств. Меня спас генерал Доихара Кэндзи, который имел долг перед памятью Масао-сенсея, поскольку тот был и его тайным учителем ниндзюцу. Доихара-сама устроил меня преподавателем в разведшколу, тем самым выведя из-под удара. Школа Накагава-рю объявила о самороспуске, но я не сомневаюсь, что она продолжает действовать в подполье. Несомненно также, что возглавляет её самозванец Оцу.
13
Предводитель
14
1868 год
15
1938 год
16
Влиятельное националистическое общество в Императорской Японии
Я совершил немало преступлений против народа СССР и его союзников, но всё это произошло во время войны. Теперь я не питаю к России никаких злых чувств, живу с русской женщиной, скоро у нас родится ребёнок. В Японию возвратиться не могу - там я или попаду в тюрьму к американцам, или буду убит своими врагами. Потому нижайше прошу Вас отменить решение о моей отправке на родину и оставить на проживание в Советском Союзе. Обязуюсь предоставить всю информацию, которой обладаю, а также выполнять другие поручения, если советская кэмпэйтай сочтёт нужным их на меня возложить. Иванэ Камбэй"