Театрализованные представления для детей школьного возраста
Шрифт:
ДУНЯ (отмахиваясь от матери). Не знаю, маменька. Ты иди, иди!
Лесничиха уходит в дом. Дуня держит дудочку на вытянутых руках, мечтает.
ДУНЯ. С дудкой я Ваньку враз отыщу! Ему клады откроются, а он за зерном-зернинко отправится! По пятам за Ванькой ходить буду, все клады мои станут! Из золота себе украшеньев понаделаю, жемчугами да самоцветами с головы до ног осыплюсь! А Ваньке нашему — ничего! Папаше его — ничего! Маменьке… ничего! Все — мне! (Кладет дудочку на крылечко.) Дудочка-самогудочка, а дудочка-самогудочка, дорогу к Ваньке покажешь? (Тишина.) Покажешь или нет?! (Снова тишина.) Ой, да что же это я делаю! Хамлю, кажись! А с ней вежливо надо! (Льстиво.) Дудочка-дудочка! Милая-хорошая! Дорогу к Ванечке покажешь, бриллиантовая? (В ответ тишина. Не выдержав, плачуще.) Ну, пожалуйста…
И зазвучали тихо колокольчики, и женский голос нехотя ответил: «Доведу… Доведу… Помогу… Помогу…»
ДУНЯ. Ну, спасибо, ореховая! Веди! (Спохватившись.) Нет, постой! Я мешок не взяла. (Бежит в дом, вскоре возвращается с мешком в руках.) Ну, дырявая, можно трогаться!
Дуня берет в руки дудочку, и дудочка, словно обретя какую-то волшебную силу, устремляется вперед, таща за собой Дуню.
ЛЕСНИЧИХА (выйдя из избы). Дунь! Ты куда?!
ДУНЯ. За счастьем, маменька! За богатством! Не поминай лихом! Э-эх, полетели! (Исчезает.)
ЛЕСНИЧИХА. Дуня! Доченька! Не в богатстве счастье! (После паузы.) Не слышит… Эх, дочка… единственная… (Уходит.)
Картина четвертая
Вечер. Лес стоит темный, мрачный. Появляется Дуня на полянке, останавливается возле пня. Кладет на него дудочку, мешок.
ДУНЯ. Далеко забрались… Дальше некуда! (Обращается к дудочке.) Дудочка-самогудочка, куда мы забрались? Долго мне еще топать, лапти протирать?
Раздается женский голос: «Пришли, Дуня. Дальше идти не нужно, тут жди».
ДУНЯ. А чего ждать? (Молчит дудочка.) Может, медведя ждать прикажешь? Или волка серого, зубастого? (Мысленно представляет себе встречу со зверем, ее всю передергивает.) Брр…! Ладно, я им тогда песню спою, вмиг отстанут, заслушаются. (После паузы.) Поспать что ли? Только как бы не проспать… Клады — они завсегда ночью открываются. Ладно, спать не стану, вздремну только.
Дуня прячет дудочку, расстилает за кустом мешок и ложится спать. Темнота усиливается. Слышится то ли пенье соловьиное, то ли музыка дивная. Подскочила Дуня, спряталась за куст, смотрит. И видит: вспыхнули огонечки — цветы ночные засветились, приподнялись папоротники, а из-под них свечение — клады. Появляется Ваня. Он медленно проходит по поляне, играя на новой дудочке, словно бы не замечая открывшегося богатства. Уходит.
ДУНЯ. Эх жаль, только один мешок взяла! Два надо было взять! Три мешка!! В каждую руку по мешку, да в зубах еще нести можно. Ладно, один наберу. (Выбегает из-за куста, бежит к папоротникам, под которыми светится клад.) Ой, мешок забыла! Да где же он?! Под кусточком! Ах, я разиня!
Только Дуня подбежала к кусту — вернулся Ваня. Сел на пенек, пригорюнился.
ВАНЯ. Нет нигде зерна-зернинко! Одни клады позакопаны… А ведь домой хочется, к отцу-батюшке… Как он там? Тетя Настя без меня, поди, умаялась. Помочь некому. Дуня — бездельница.
ДУНЯ (из-за куста). Ну, я тебе…!
ВАНЯ. И по ней я соскучился… Вон даже голос ее померещился… Да разве она в лес такой темный одна пойдет? Да ни за что! И никто не пойдет…
Появляется Старичок-лесовичок.
СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. А вдруг пойдет?
ВАНЯ. Ты кто, дедушка?
СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Здешний житель я. А зовут меня Старичок-лесовичок. А ты кто?
ВАНЯ. Ваня, лесника сын.
СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Ну, здравствуй, внучок. Зачем к нам пожаловал? (Садится на пенек.)
ВАНЯ (растерявшись). Да я, дедушка… да я… Я, дедушка, за грибами ходил!
СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. А корзинка твоя где? Куда грибы складывать будешь?
ВАНЯ. А я… я забыл корзинку. Отдохну вот немного и домой пойду.
СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Неужто в ваших лесах грибы перевелись? В такую глухомань тебя занесло!
ВАНЯ. А здесь, дедушка, грибы поядренее наших!
СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Не хочешь правду сказать? Ну что ж, дело твое. (Вздыхает.) Жаль, что ты домой идешь… Я тут дельце одно надумал, хочу зерно-зернинко…
ВАНЯ (перебивает). Где оно?! Где оно, дедушка?!
СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Да здесь, с тобой рядышком. Видишь камень? Под ним ларец волшебный. А в том ларце…
ВАНЯ. Зерно-зернинко?!
СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Угадал, оно самое. Только мне одному не взять его, не осилить. Пойдешь в помощники?
ВАНЯ (после некоторого раздумья). Нет, Старичок-лесовичок, не пойду. Если ты один его не осилишь, то я осилю!
СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Вон оно как дело повернулось… Ну что ж, Иван, попробуй один зерно-зернинко взять. А не выйдет — за мной придешь, мне поклонишься. Может быть, и помогу тебе, а может быть — и нет.
ВАНЯ. Осилю! Мешок с мукой поднимал, а тут шкатулка с зернышком!
СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Ларец! И не зернышко в нем, а зерно-зернинко! Чудо дивное, волшебное.
ВАНЯ. Все равно осилю. Поднатужусь и осилю.
СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Ну попробуй! (Поднимается с пенька.) Странный ты, внучик! Клады тебе открылись, а ты золота-серебра не берешь. Вроде бы и не жадина получаешься. А вот зерном-зернинко поделиться — жалеешь. Почему так?
ВАНЯ. От злата-серебра одному себе радость. А зерно-зернинко всех прокормит. Будут меня за это люди хвалить, по городам и селам славить.