Театрализованные представления для детей школьного возраста

Каришнев-Лубоцкий Михаил Александрович

СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Сазан просьбу выполнил. А вот Дуня ваша дудочку мне отдала.

ВАНЯ. А где та, новая?

СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. От нее, Ваня, ты сам отказался. Ничего, эта не хуже. А теперь идем-ка на зерно-зернинко в последний, третий раз посмотрим.

ВАНЯ. И возьмем его?! Я помощником буду!

СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Вряд ли возьмем. Не осилим. Посмотреть хотя бы. На всю жизнь память.

ВАНЯ. Идем, дедушка!

Старичок-лесовичок и Ваня уходят. Некоторое время поляна пуста. Но вот выбегает на

нее Дуня-летучая мышь. Она мечется, спотыкается, так как плохо видит при дневном свете. Останавливается.

ДУНЯ. Пропала я! Пропала совсем! Ничего не вижу, свет глаза заливает! Где дом наш? Где матушка? Пропала я! Не найти дороги!

Появляется над камышами голова сазана.

САЗАН. Что за чудо-юдо в лесу объявилось? Ты кто, чудо?

ДУНЯ. А ты кто? Ты где?

САЗАН. Как где? Я здесь!

Дуня. Не вижу… Светло… Я только ночью хорошо вижу. Зверина ты лютая?

САЗАН. Добрая. И не зверина я, а сазан.

ДУНЯ (радостно). Сазанушка! Рыбонька моя милая! Не узнаешь?

САЗАН. Голос слышал твой. А обличье… Нет, не видал я тебя.

ДУНЯ. Я — Дуня! Лесничихи дочь! Забыл, что ли?

САЗАН. Как забыть! Из реки в ведро, из ведра в кадку, из кадки опять в ведро, из ведра… Покидало меня, век не забыть!

ДУНЯ. Помоги мне, сазанушка, подскажи, как быть!

САЗАН. Как же я тебе помогу? Колдовать не умею. Уж не папоротник ли волшебный ты сорвала?

ДУНЯ. Его, Сазанушка, его!

САЗАН. Да-а… Вот она — жадность…

ДУНЯ. Да ну его, богатство! Не хочу больше! Хочу снова человеком стать, в доме жить, отцу-матери помогать. Другой стану, сазанушка, клянусь тебе!

САЗАН. Молодец, коли так решила. Помог бы я тебе, да не в силах. Не волшебник я!

ДУНЯ. Пропадать, значит?

САЗАН. А ты вот что: по лесу не бегай, все одно ничего днем не видишь, а сядь тут, затаись на время. Твой брат домой пойдет — этого места не минует.

ДУНЯ. А вдруг и он пропал? Вдруг и он околдованный?

САЗАН. Нет, его я видел недавно. Живой, невредимый.

ДУНЯ. Вот хорошо! А то у меня за него сердце кровью облилось: я пропала, а тут еще он сгинет… Он у нас славный, работничек! Превратилась бы я в девицу — с утра до ночи ему бы помогала!

САЗАН. Погоди, все может случиться. Фу, жара…! Нырну-ка я снова, попрохлаждаюсь!

Голова сазана ныряет в камыши. Дуня ощупью находит куст и садится в тени его.

ДУНЯ. Возвращайся, Ванечка! Скорее возвращайся!

Затемнение.

Картина третья

Вечер. На поляне, где хранится ларец с зерном-зернинко, появляются Ваня и Старичок-лесовичок.)

ВАНЯ. Пришли, кажется, дедушка? Вот поляна, вот камень…

СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Пришли, Ваня,

угадал. Хотя в лесу и полян, и камней много встречается. Отдохнем? Устал я, внучик. (Садится на пенек.)

ВАНЯ (грустно). Надежда была — думал, здесь снова Дуню встречу… Куда пропала? Вот здесь она стояла, потом… потом к зарослям папоротника пошла, самоцветы в мешок собирать. Вернулся, а ее нет — пропала!

СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Совета моего не послушалась, жадность ее ослепила, вот и пропала. Ничего, внучик, если ты ее любишь и жалеешь, то обязательно найдешь и из беды выручишь. (После паузы.) Смотри, стемнело! Быстро как в лесу темнеет!

ВАНЯ. Поиграть на дудочке?

СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Погоди… (Поднялся с пенька, подошел к камню.) Здравствуй, чудо дивное! Низко кланяются Иван, лесника сын, и я — Старик-лесовик! Покажись, сделай милость, Ивану на прощание, на долгую память!

Заиграла музыка, откатился камень, вспыхнули лучи разноцветные. Поднялся из-под земли в лучах ларец с зерном-зернинко.

ВАНЯ. Дедушка! Как же так?! Никто на дудочке не наигрывал, а ларец поднялся?! Уж не кажется ли мне, не мерещится?

СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Не кажется, не мерещится. Ты думал, что он под твою дудочку поднимается? Мать сыра-земля его своим дыханием поднимает. Ждет, когда настоящий трудовой люд за ним придет, ему и отдаст она зерно-зернинко.

ВАНЯ. Батюшка мой всю жизнь трудится, неужто он не заслужил его?

СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Заслужил твой батюшка долю зерна-зернинко.

ВАНЯ. А матушке Дуниной достанется доля?

СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Не белоручка она, и ей зерно-зернинко долю уделит.

ВАНЯ. А сестре моей Дуне?

СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Вот ей — вряд ли!

ВАНЯ. Так ей обидно станет. По лесу мыкалась, а хлебушка не досталось.

СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. По лесу мыкаться — еще не труд. Жадна Дуня, завистлива. А уж врать да напраслину на кого плести — для нее легче легкого!

ВАНЯ. Смотри, дедушка, уходит ларец!

Стали гаснуть лучи, опустился ларец в землю, подвинулся сам собой камень на прежнее место.

СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Ничего не поделаешь, Ваня, не мой ларец и не твой — общий! А тебе сейчас одна забота — сестру найти, от беды спасти.

ВАНЯ. От беды? От какой, дедушка?

СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Жива твоя сестрица, Ваня, да встретишь ее и не узнаешь. Погубила Дуню жадность, превратилась сестра твоя в мышь летучую: зверь не зверь, птица не птица — чудо лесное, страшное.

ВАНЯ. Да как же это, дедушка?! Рядом была и вдруг заколдована?!

СТАРИЧОК-ЛЕСОВИЧОК. Самоцветы за пазуху совала, второпях и папоротник волшебный сунула. Гребла под себя все без разбора, вот и образ человеческий утратила. (После паузы). Да ты не горюй! Горе — не беда, а ей урок. Если любишь — спасешь.