Театральная эпопея
Шрифт:
Подите вон, мэтр?
–Кто, кто войдет?
–Жан-Батист де Мольер!
–Гм, вы шутите, Сергей Константинович,– скептически произнес Сеновин.– Никогда
ко мне не войдет Мольер, он давно умер. И никогда мы не найдем ему замену.
Понимаете меня? Я не вижу сейчас хороших современных пьес.
–Или не хотите их видеть?– наконец, подал голос Незамыслов.
Сеновин по- театральному всплеснул руками:
–Ой, ну, что вы так плохо обо мне думаете? Уж не ожидал от вас, Николай Антонович.
–Знаете, я пока помалкивал,–
–Постойте!– недовольно воскликнул Сеновин.– Считаю, что наши современные драматурги, если таковые есть, в чем я сильно сомневаюсь, просто не знают сцены,
театра, чтобы писать пьесы.
–А у них есть опыт общения с режиссерами, опыт работы в театре?– горячо возразил я.
Сеновин на мой вопрос не ответил, чему я не удивился.
А Незамыслов продолжал:
–Давайте-ка подумаем, почему современные пьесы не доходят до сцены. Да, можно утверждать, как Юрий Ксенофонтович, что пьесы современных драматургов слабые,
им еще далеко до постановки… Допустим… Но есть ли диалог театральных режиссеров
с нашими современными драматургами? Нет его, к большому сожалению, нет… Вот
тут говорили о театральных конкурсах, мы знаем не понаслышке, что подобные
конкурсы проводятся лишь для имитации бурной деятельности.
–Ну, зачем вы так, Николай Антонович!– укоризненно воскликнул Сеновин.
–Наши театральные режиссеры,– продолжал Незамыслов,– стремятся не видеть современных пьес, а эти пьесы с большим трудом печатают в наших литературных журналах, которые еще печатают пьесы. Только в Интернете можно найти все современные пьесы наших драматургов, еще прочитать их можно, зайдя на сайты различных театральных конкурсов… Итак… Да, были неудачи некоторых режиссеров
на периферии, которые обратились к современным пьесам и поставили их на сцене.
И эти самые неудачи способны убедить зрителей в том, что современные наши драматурги плохо знают театр. Хотя я бы заметил здесь вот что: главный недостаток некоторых современных пьес – незнание своего потенциального зрителя. Современную
пьесу не ставят, как же можно тогда выявить ее недостатки, если таковые есть? Недостатки или достоинства пьесы могут быть видны только при постановке пьесы
на сцене! И в силу этого неожиданный для вас, Юрий Ксенофонтович, тезис: недостаток современной российской пьесы заключается в том, что ее не ставят на сцене! Нет прежнего сотрудничества, как в те старые годы жизни Чехова, Островского, режиссера
с драматургом. Налицо, как видим, кризис современного российского репертуарного театра! Скептики могут упрекнуть меня в плохом знании театральной специфики, упомянув об антрепризных летучих театрах, но я достаточно знаю об их деятельности
и могу уверить, что их постановки современных пьес единичны. Наш российский театр,
к сожалению, не желает отражать современную социальную жизнь, не ищет современного героя. Театр увлекается костюмами, музыкой, сиюминутой красотой показываемого действа, но как это самое действо отражает нашу жизнь?
–А зачем?– вставил свое слово Сеновин.
–Как зачем?
–Зачем отражать нашу современную жизнь? Чтобы показывать на сцене ваших
буржуа с сотовыми телефонами, с их проститутками?– повысил неожиданно голос Сеновин, краснея от волнения.– Бандитов показывать? Лекцию явились мне читать, да? Где положительный герой в современных пьесах? Чтобы я показывал на сцене всякие фуршеты и банкеты?
–Вовсе то необязательно,– возразил я.– Вы можете показать на сцене жизнь хорошего человека.
–Это какого же? Банкира или рэкетира?
–Показать на сцене жизнь врача, педагога, водителя, если та пошло.
Сеновин порывисто ответил нам обоим:
–Знаете, господа-товарищи, вот наш Драматический театр ставил Розова, его пьесы
«В день свадьбы», «Ее друзья», потом ставили Арбузова, пьесу «Мой бедный Марат».
Меня тут можете упрекнуть в увлечении старыми советскими пьесами, ненужной ностальгией по прошлым временам, но почитайте-ка их пьесы! Какие стремительные сюжеты, какой хороший язык!.. И самое главное: для нашего Драматического театра важна та забытая ныне тема хорошего человека! Хорошего, понимаете?.. Таких пьес сейчас никто не пишет! А Розов и Арбузов верили в торжество хорошего человека!
Незамыслов улыбнулся и прокомментировал реплику Сеновина:
–Понимаю вас, Юрий Ксенофонтович, понимаю ваши коммунистические взгляды.
–Да при чем тут…
–Нет, послушайте… Если мне не изменяет память, пьеса Розова «В день свадьбы» написана в начале шестидесятых годов прошлого века, так?
–Так…
–Она шла с успехом в свое время по всей стране, потом сошла со сцены. Ведь
конфликт, сами герои, проблемы- все это устаревшее для нашей современной жизни.
Все старое, даже мне такие пьесы смотреть не интересно, что тогда делать юноше
или девушке в театре? Не понимаете, как скучно им там? Не понимаете, что они хотят
увидеть что-то поновее Розова?
–Что ж, – заключил Сеновин, глядя печально на меня,– тогда вам нужно открывать
свой театр и ставить в нем свои пьесы. Как поступил известный режиссер Нукляда. Но
в Москве открыть вам свой театр не удастся. Может, лишь на периферии, где-нибудь
в Сибири.
–Гм, почему так пессимистично вы думаете?– удивился я.– Может, в Москве удастся…
–Нет! В Москве у вас ничего не выйдет! Даже не надейтесь!– веско сказал Сеновин,