Тебе не обязательно быть святой
Шрифт:
– Прости, – шепчу ей, – Прости. Я не успела.
Смотрит немигающим взглядом. Последний вздох. Все.
Домой, скорей домой, умыться, сбросить с себя эту боль. Я не прощу себя. Никогда.
" Брось, она не первая и не последняя", – шепчет внутренний голос. "
Да! И потому я не живу – я существую. Я могла, могла ее спасти, но не успела.
Так было не в первый раз. Не первый, и не последний. Я должна была перенестись, но не смогла. И поэтому я бежала по лужам в этот дождливый страшный день. Я – Видящая. Я пришла
Что пошло не так?
Я вижу. Вижу, когда в моем городе дети в опасности. Раньше я всегда успевала. Я помню своего первого спасенного ребенка. Мальчик, лет трех, залезший на подоконник. Я оказалась рядом за мгновение до рокового шага. Сняла его с подоконника, погрозила ему пальцем, а он, дурачок, почему-то засмеялся. Его мать так ничего и не узнала. Она вошла в комнату как ни в чем не бывало.
– Ой, окно забыла закрыть, – только и сказала.
– Мам, там ангел. Ангел. Она летает, – малыш тыкал пальцем за шторы.
" Только бы ей не вздумалось проверять", – я стояла ни жива ни мертва.
– Она уже улетела, – мать потрепала мальчишку по курчавой головке. – Пойдем обедать.
Мальчик обернулся и помахал мне. Я помахала ему в ответ и тихо ушла. Если бы я могла перемещаться обратно так же, как и попала сюда, это здорово бы облегчило мою жизнь. Этот день и этого мальчика я запомнила навсегда. Как давно это было…
Впрочем, всех своих деток, больших и маленьких, я помнила. А теперь что-то пошло не так. Я не чувствовала опасности, понимание приходило слишком поздно. Как сегодня. Я больше не могла перемещаться. Что же произошло?
3
Все последние дни я не находила себе места. Наконец, решилась позвонить подруге.
– Вик, это Яна. Перезвони, как сможешь, а еще лучше свяжись со мной. Ты знаешь как. Что-то происходит. Но я не знаю что. Не могу понять, – автоответчик равнодушно записал сообщение, и я повесила трубку.
Вика – одна из Видящих. Другой город, там долго не было Видящей. Нас слишком мало. Мне приходилось следить за двумя городами, но я всегда успевала – раньше.
Я набрала номер Лили:
– Да? – встревоженный тихий голос подруги окончательно подтвердил мои подозрения, что что-то происходит.
– Лиль, это Яна.
– Ничего не говори. Нам нужно встретится. Я приеду. Сегодня же. Автобус через час. Не пытайся связаться со мной через Мысль. Все, жди, – Лиля повесила трубку.
Встревоженная, я не находила себе места. Что же это такое? Через три часа мы с Лилей сидели в привокзальной кафешке, спрятавшись за столик возле кадки с фикусом.
– Я звонила Вике. Она не отвечает. Через Мысль тоже пыталась связаться. Пусто.
– Я знаю. Вика погибла, – Лиля замолчала, когда подошел официант.
Оглушенная, я не глядя в меню заказала кофе, только
– Как? Когда? Разве это возможно, тут – на Земле?
– В том-то и дело, что нет. Три дня назад, спасая подопечную от рук маньяка, она сама оказалась жертвой. Тело никто не опознал, родных нет. Куратор на связь не выходит. Мои способности пропадают. Я не знаю, что делать.
– Мои тоже. Послушай, но ведь Видящая не может погибнуть от рук Земного. Это не-воз-мож-но! – я чуть не кричала от догадки.
– Да. Это зачистка. Значит, Чистильщик уже здесь.
– Но за что? – я не понимала. Чистильщик убирает только провинившихся, ушедших на темную сторону. Мы здесь при чем?
– Может, Вика стала Темной? – Лиля сверлила меня взглядом.
– Исключено! Я виделась с ней месяц назад. Никаких следов темноты и в помине. Ты знаешь, даже при первичном контакте с Темными остается черное пятно в Мысли. Этого не было.
– Тогда я не знаю. И Куратор не отвечает. А если это дело Темных?
– Тогда наши уже знали бы об этом, и предупредили нас.
Мы еще немного посидели, так и эдак мусоля одну и ту же тему. В конце концов, Лиля поднялась.
– Ян, мне пора, и так слишком долго отсутствую. Через Мысль пока лучше не общаться. Договорились?
– Да, конечно. Пока, – я поцеловала Лилю в щеку, видя ее, как оказалось, в последний раз в жизни.
Через неделю я пыталась связаться с ней, но Мысль упорно показывала Пустоту. Странно, но даже тогда я все еще на что-то надеялась.
– Алло, – в трубке дребезжащий старческий голос, явно не Лилькин.
– А мне Лилю. Она же вроде здесь живет?
– Я тут живу. А жиличка съехала. Куда – не знаю, не спрашивай, дочка. Только вещички все оставила.
– Как оставила?
– А вот так. Небось новые купила, вы молодежь сейчас богатая, на машинах все. Вот старые вещи и выкидываете.
– У нее не было машины, – только и пробормотала я и повесила трубку.
Как же так? Что делать, как оставить город? Даже два? Мой и Викин? Мне нужно узнать, что с Лилей. Попробовала связаться с Куратором, но Мысль даже не формировалась. На связь Куратор не выходил. Открыла справочник, так … Лилин город, телефоны больниц и моргов. Два часа ушли на бесполезные звонки.
– Да, есть похожая. Вы ей кто? Сестра? Приезжайте тогда на опознание, – наконец ответили мне.
Я ехала в холодном автобусе, как в кокон закутавшись в шерстяное пончо. За окном барабанил противный скользкий дождь. Я люблю осень только с имбирем и теплым пледом.
– Да, это она, – я смотрела на Лилю и не могла поверить, что больше никогда не увижу ее пронзительные голубые глаза, не услышу звонкий голос и смешливую улыбку.
– От чего? – только и смогла спросить.
– Обильная кровопотеря. Ножевое аккурат в сердце. Вы ведь сестра? А то полиция ищет родственников, вот адрес отдела, тут все.