Тегеран-82. Побег
Шрифт:
– Мы могли его не замечать раньше? – спросила я сама себя.
Наверное, он всегда прятался между пропахшей гнилью разваленной задней стеной дачи и глухим кирпичным забором, который в этом месте был особенно высок. Домик будто притаился в расщелине между двух стен, а по бокам его прикрывали плотные колючие кусты неизвестного нам растения.
– Может, это собачья будка? – предположил Макс.
– Сам ты будка! – передразнил его Серега. – Для собаки Баскервилей, что ли, такая огромная будка?
– Мне страшно! – вдруг заявил Вовка-Бародар. – Я хочу домой!
– Ну и вали себе домой! –
– Я никуда не пойду! – уперся СахАр. К лету он заметно вырос и стал копией Сереги, только поменьше.
– Ладно, тогда будешь на шухере стоять! – разрешил Серега.
Бародар убежал, а мы, оставив мелкого Сашку дозорным на углу старой торгпредской дачи, стали продираться сквозь колючие кусты к домику.
Внутри воняло мочой, валялся мусор и пустые бутылки.
– Фу! – закричала я. – Только зря все ноги об эти кусты ободрала.
– Погодь, позырь сюда! – Серега поднял с грязного пола какую-то мятую бумажку.
– Фу! – повторила я. – Брось! Небось кто-нибудь попу этим вытер!
Но Серега бесстрашно развернул листочек. На нем были наклеены вырезанные из разных, судя по размеру шрифта, газет слова. К сожалению, слова эти были на арабской вязи.
– О, похоже на настоящее шпионское донесение! – у Макса так загорелись глаза, что это было заметно даже в темноте домика.
– Мы заберем его с собой! – решил Серега. – И спрячем в нашем дупле.
– Черт, я изорвала все джинсы! – расстроилась я, когда мы вылезли из домика на свет божий. – Мама меня теперь съест! Джинсы были почти новые!
– Скажи, что упала, – посоветовал Серега.
– Ага, десять раз подряд, что ли? – указала я на рваные дырки в разных местах. – Гадские кусты!
По пути назад на бимарестанскую территорию мы забросили обнаруженное «шпионское донесение» в наше дупло, а на карте пометили крестиком место, где стоял странный домик. Все-таки это было очень таинственное место!
Вечером, когда мама принялась отчитывать меня за порванные джинсы, я рассказала родителям про удивительный домик.
– Понимаете, прошлым летом его не было! – возбужденно вещала я. – А сейчас он появился! Но при этом он старый, загаженный! Откуда он мог взяться?
– Ты посмотри на нее! – говорила мама папе про меня в третьем лице, хотя я сидела рядом. Она так делала всегда, когда хотела подчеркнуть, как трудно дается ей мое воспитание. – Ей нравится все, что щекочет нервы! Как она жить-то с этим будет?
– Нормальное для этого возраста любопытство, – пожимал плечами папа. – Это ж, слава Аллаху, не по престарелым иностранцам бегать!
– А домик-то, домик откуда? – требовала я ответа. Мне хотелось, чтобы родители по достоинству оценили нашу находку – удивились, погадали со мной вместе, откуда вдруг взялся этот домик?! Не мог же он вырасти как гриб!
– Должен тебя расстроить, – сказал наконец папа. – Домик твой был всегда. До того, как запретили держать в Зарганде местный персонал, там жил сторож торгпредских дач. Это было так давно, что его сарайчик, наверное, давно сгнил. Как вас только занесло-то туда?!
Я действительно расстроилась. Находка утратила привкус таинственности. Впрочем, уже через минуту я решила, что с тех пор, как домик покинул торгпредский сторож, там могло поселиться что-нибудь еще более интересное – например, нечистая сила или шпионское гнездо. Все-таки лето – это время приключений.
– Домик кто-то замаскировал, – важно заключила я. – Иначе почему мы не наткнулись на него раньше?
– Кусты его замаскировали, – вздохнул папа. – Когда сторож ушел и перестал их стричь. А раньше не наткнулись, потому что вам не приходило в голову лазить в это темное грязное место, которое используют как туалет, когда не могут добежать до дома. И не понимаю, что вам теперь там понадобилось! Пообещай, что больше туда не полезешь! Мало ли что, там забор совсем рядом.
– Забор? – округлила глаза мама с таким видом, будто сейчас рухнет в обморок.
В отличие от нас с папой, Зарганде она толком не знала, гуляя только по центральным аллеям.
– Не смей приближаться к забору! Скажи ей хоть ты, раз уж разумных людей она не слушает! – запричитала она, обращаясь к папе.
– Мерси за комплимент, разумный человек! – засмеялся папа и повернулся ко мне: – Дочь, послушай хотя бы неразумного человека! Не ходите под забор в таком глухом месте, время сейчас сама видишь какое, зачем лишний раз рисковать и нас нервировать? Кинут еще что-нибудь с улицы, по голове попадут, тебе это нужно?
– Куда ни плюнь, ничего нельзя! – проворчала я, но про себя решила действительно больше к тому забору не ходить и мальчишек предупредить. Мало ли что, вдруг «обкуренные афганцы» решать кинуть оттуда бомбу, а тут мы со своими кладами и шпионами. И увлекательная игра обернется самой настоящей трагедией. Я уже достаточно насмотрелась на взрывы, чтобы понимать, что это не пустые разговоры, лишь бы запретить мне гулять самой по себе.
На следующей неделе мне стало не до домика за торгпредской дачей: у папы с мамой возникли какие-то совместные дела в городе и несколько дней подряд они уезжали на работу вместе, оставив на меня брата. С утра мальчишки приходили ко мне, мы вместе паковали братика-баятика в прогулочную коляску и шли гулять по аллеям. Но к обеду, когда братику нужно было менять штаны и кормить, мальчишек как ветром сдувало. Еду для ребенка мама оставляла в холодильнике, ее нужно было только разогреть, поставив баночку с супом, а потом бутылочку с молоком в кастрюлю с кипящей водой. А вот со штанами было сложнее: я хоть и честно выполняла роль матери, но вытирание какашек из круга своих обязанностей решительно исключила. Как-то характерный запах донесся из коляски во время прогулки.
– Фу!!! – закричали мои спутники хором.
Братик-баятик безмятежно улыбался. Обкакавшись, он всегда так делал. Мне даже казалось, что он считает, что совершил доброе дело. И мама отчего-то все время радовалась, когда он какал, и хвалила его за это. Я даже заглянула в пособие Лоранс Пэрну, чтобы освежить в памяти, что она думает по этому поводу. Оказалось, что своевременное опорожнение кишечника в установленные часы говорит о том, что у ребенка нормальное пищеварение и его не мучают колики и вздутие. Действительно, повод для радости! А иначе пришлось бы ставить ему клизму и поить укропной водой.