Технарь
Шрифт:
Виски. Голова. Я чувствую свою голову и боль в ней. И только я это осознаю, как все мое тело начинает корежить. Оно бьется в конвульсиях. Оно напрягается и расслабляется.
Через меня будто пропускают тысячи вольт электричества. Я трясусь. Но при этом ко мне возвращается чувствительность. Я понимаю, что лежу на чем-то твердом. Ощущаю вкус крови у себя во рту от прокушенной губы. Чувствую, как мой затылок бьется о пол или то, на чем я лежу. Но при всем при этом, я начинаю оживать.
Радость. Я чувствую. Я могу чувствовать. И эти мысли заставляют ухватиться меня за это непонятное ощущение покалывания во всем теле, которое, казалось бы, пробегает по мне, начиная от головы и заканчивая
И опять голос. Теперь я более чем уверен, что говорит женщина, вернее девушка лет двадцати пяти.
– Потерпи немного, сейчас идет ускоренная адаптация, у нас нет времени, чтобы позволить себе долго возиться с тобой, - произносит она.
И иголки, кусающие меня, вновь принимаются сверлить мое тело с новой силой. А волны электрических разрядов опять начинают разбегаться по моим мышцам и нервным окончаниям, заставив тело биться в еще больших конвульсиях.
– Все. Теперь все, - говорит женщина, и разряды прекращаются, - теперь отдыхай.
– И я слышу удаляющиеся шаги.
Лежу. Что делать? Не известно. Но сейчас я, по крайней мере, уверен в том, что полностью ощущаю свое тело. И вокруг нет той пустоты и вакуума, которые окружали меня в момент пробуждения.
"Что делать?" - еще раз спрашиваю я у себя.
Страх все еще живет в моем сознании. Но теперь он не вгоняет меня в панику, я ведь понимаю, что того фактора, который и послужил причиной его появления, больше нет.
Теперь, в противовес всему произошедшему ранее, страх заставляет меня действовать. Думать и делать. Он перестал быть сдерживающим или останавливающим меня чувством, а перешел на уровень чувств, стимулирующих организм к каким-то действиям. И поэтому я дожидаюсь, пока боль, стучащая в висках, немного не спадет. Она, после того как все мое тело искусали мелкие разряды электричества, возобновилась вновь. Но сейчас это была физическая боль тела, которую можно было понять. И от нее можно отключиться, что я уже сделал. Но вот ощущения все еще не поменялись. Смотрю на себя будто со стороны. И чувство при этом такое, будто это вовсе не мое тело. Но пока так даже лучше. Такое двойственное восприятие не отвлекается на боль и позволяет трезво оценить обстановку. Оно же точно указывает и на то, что тело все-таки мое.
Разбор столь странного своего восприятия реальности решил оставить на потом, а сейчас пора было попытаться понять, где же я оказался и что же со мной произошло?
Открываю глаза. Это теперь получилось с первого раза. Хоть и с некоторым трудом. Будто я открыл глаза после очень долгого сна. Осматриваюсь. Вернее просто смотрю вверх, прямо перед собой. Надо мной светлый потолок. Его я вижу сквозь какое-то слегка темноватое стекло. "Так я лежу в каком-то аппарате", - доходит до меня. Пластиковая, на мой взгляд, облицовка.
"Вот что слегка приглушало голос той девушки", - смотря на полупрозрачный колпак, понимаю я.
Немного поворачиваю голову, боясь повторения вспышек боли. Но она вполне терпимая.
Точно. Это какой-то аппарат. Похож на тот, что делает магнитно-резонансную томографию. Видел такой пару раз по телевизору. Тут же, судя по всему, нечто похожее. Лежу и осознаю следующую мысль. Значит я в какой-то больнице, что подтверждает и мое обоняние, которое уловило хотя и слабый, но знакомый запах каких-то химических препаратов и лекарств.
"Больница", - поселяется во мне уверенность. Черт. Опять вспышка боли в голове, и от нее не спасло даже мое состояние отчужденного наблюдателя. Пережидаю ее. Закрывая глаза. Так легче.
"Как же она болит!
– непроизвольно думаю я и только тут задаю себе вопрос, который должен был появиться уже давно: - А что я вообще делаю в больнице?"
Напрягаюсь, стараясь вспомнить. Но совершенно ничего не помню. Голова пустая. Не в принципе ничего, а того, почему я мог оказаться тут. Последнее мое воспоминание, это как мы едем с частником-"бомбилой" по дороге, направляясь к небольшому городку, туда, где живут мои родители. И где я должен был провести свое будущее лето...
Не понятно, сколько времени назад.
– Парень, тебе куда?
– раздается голос у меня за спиной.
– Если в Поманск, то за триста довезу без проблем.
– Дороговато что-то, - отвечаю я местному извозчику, который не трется возле остальных таксеров. Это явно частник, и работает втихаря от них. Те не любят делиться, а с этим можно было поторговаться. Я не жадный, но у меня просто больше с собой не было. Вчера отметили окончание сессии, и денег у меня чуть больше чем кот наплакал. На электричке мне ехать не хотелось, так что решил попытать счастья среди местных водил. Тот замялся, посмотрел на толпу других таксистов, стоящую у входа на вокзал, и спросил:
– Сколько?
– Сотня, - с невозмутимым лицом ответил я. Ну, наглеть, так по полной.
Видимо, с наглостью я чуток переборщил. И триста рублей было не много, а за сотню мараться, так вообще никто не будет.
Этот водила считал точно так же. Но и искать других клиентов мужик не хотел.
– Давай двести, - сразу предложил он нормальную цену, что устроило его, мне она тоже подходила и поэтому я сразу согласился, не став больше тянуть резину, хотел попасть побыстрее домой.
Отец сегодня должен был свести с одним своим знакомым, у которого я и должен был проходить летнюю практику. Так бы я поехал к себе попозже, но так сложились обстоятельства, что знакомому отца уже сегодня ночью нужно было улетать, а место он предлагал хорошее. Не стоило упускать такой шанс. Вот поэтому я после вчерашнего праздника жизни и собрался, хмурый и не выспавшийся, в дорогу. Поскреб по сусекам, нашел ту мелочевку, что завалялась в моих немногих карманах, и отправился на вокзал. И вот сейчас мы несемся по трассе.
Водила любил поболтать. В другое время я бы, наверное, и сам не прочь был пообщаться, но не сейчас. Голова гудела. Во рту сухо. Той бутылки воды, что я выпил, хватило едва на треть пути. Поэтому поняв, что собеседник из меня никакой, тот включил радио и просто несся вперед. Я же задремал - и все, больше я ничего не помню, и следующее мое воспоминание это голос неизвестной. Неужели мы влетели в аварию? Да вроде и мужик гнал не очень быстро, да и на трассе никого не было. Кто в такую рань, да еще и в выходной день, куда-то выбирается?..
Так что произошло? Додумать я не успел. Вдруг купол начинает отодвигаться в сторону, вроде у томографа не так, но хотя кто его знает. Я же не медик. Опять слышу шаги и поворачиваю голову в сторону приближающейся девушки-медика. И непроизвольно поднимаю руку и протираю глаза. Нет. Так ничего и не поменялось. Я точно не в больнице, спокойно и отстраненно констатирую я, а если и в больнице, то точно не в той о которой подумал первоначально.
Две с половиной недели назад. Фронтир. Военно-научная станция Цикада. Территория Империи Аграф