Техника сетевых атак
Шрифт:
Врезка «информация»
"Многие люди отождествляют слово "daemon" со словом "demon", подразумевая тем самым некий вид сатанинской общности между ОС UNIX и преисподней. Это вопиющее непонимание. "Daemon" (далее дух - прим. переводчика) на самом деле значительно более древняя форма, чем "demon". Это слово обозначает существ, которые не имеют какой-то конкретной склонности к добру или злу, но предназначены служить определенному типу личности или индивидуальности. Древние греки имели понятие персонального духа, которое соответствовало более современному понятию - ангел-хранитель. Параллельно с этим существовало понятие эвдемонизма, как состояние помощи или защиты со стороны доброго духа. Как правило, UNIX системы частенько кишат и духами и демонами (что, в общем, ни в чем не отличает эти системы от нашего мира - прим. переводчика)." Эви Немет (Evi Nemeth), "Руководство системного администратора UNIX" (Unix System Administration Handbook)
Псевдопользователь находится в самом низу иерархии пользователей, выглядящей следующим образом: во главе всех в UNIX стоит root - то есть суперпользователь, обладающий неограниченными правами в системе. Суперпользователь создает и управляет полномочиями всех остальных, обычных, пользователей. С некоторых пор в UNIX появилась поддержка так называемых специальных пользователей. Специальные пользователи это процессы с урезанными привилегиями. К их числу принадлежит, например, анонимный пользователь ftp, так и называемый anonymous. Строго говоря, никаких особенных отличий между обычными и специальными пользователями нет, но последние обычно имеют номера пользователя и группы (UID и GID соответственно) меньше 100.
Псевдопользователи принадлежат к иной категории, и операционная система даже не подозревает об их существовании. Когда удаленный клиент подключается к WEB-серверу, с точки зрения WEB-сервера он становится пользователем, получающим привилегии, выданные ему сервером. Но операционная система ничего не знает о происходящем. С точки зрения операционной системы, пользователя, подключившегося к приложению-серверу, не существует и его полномочиями управляет исключительно сам сервер. Во избежание путаницы таких пользователей стали называть псевдопользователями.
Обычно псевдопользователи имеют минимальный уровень привилегий, ограниченный взаимодействием с сервером. Ни выполнять команды UNIX (не путать с командами сервера) ни получить доступ к файлу “/etc/passwd” они не в состоянии [106]. Более того, файлы и директории, видимые по FTP и WEB - виртуальные, не имеющие ни чего общего с действительным положением дел. Кажется, псевдопользователи ни чем не угрожают безопасности системы, но на самом деле, это не так.
Поскольку, права псвевдопользователям назначает процесс-сервер, то потенциально псевдопользователи могут наследовать все его привилегии. Даже если программист не предусматривал этого явно, он мог допустить ошибку, позволяющую выполнять любые действия от имени программы. Большинство серверов в UNIX запускаются с правами root и имеют полный доступ ко всем ресурсам системы. Поэтому, псевдопользователь действительно может получить несанкционированный доступ к системе.
Напрашивающийся сам собой выход - запускать серверные приложения с минимальными полномочиями - невозможен, в силу особенностей архитектуры UNIX. Частично ограничить привилегии, разумеется, можно, но грамотная настойка требует определенной квалификации, зачастую отсутствующей у администратора системы. Точно так, невозможно исключить все ошибки в программах. В языке Си отсутствует встроенная поддержка строковых типов и автоматическая проверка «висячих» указателей, выход за границу массивов и так далее. Поэтому, написание устойчиво работающих приложений, состоящих из сотен тысяч строк кода, на нем невероятно затруднено. Иначе устроен, скажем, язык Ада, берущий на себя строгий контроль над программистом. Впрочем, даже он не гарантирует отсутствие ошибок. А ведь это наиболее защищенный на сегодняшний день язык, широко использующийся в программировании космической техники. Проколы в работе программиста неизбежны и любая система потенциально уязвима, пока не доказано обратное.
И тут всплывает знаменитый парадокс брадобрея, звучащий так - «если брадобрей бреет бороды тем, и только тем, кто не бреется сам, может ли он брить бороду сам себя»? Конечно же, нет, ведь он бреет только тех, кто не бреется сам. Но если он не бреется сам, что мешает ему побриться? Словом, получается бесконечный рекурсивный спуск.
Применительно к защите - о защищенности системы ничего нельзя сказать до тех пор, пока кому-либо ее не удастся взломать. И в самом деле, - вдруг дыра есть, но до сих пор никто не успел обратить на нее внимание? Уязвимость системы определяется наличием дыры. А защищенность? Интуитивно понятно, защищенность прямо противоположна уязвимости. Но сделать такой вывод можно только после обнаружения признака уязвимости! То есть - существует формальный признак уязвимости системы, но не существует признака ее защищенности. В этом-то и заключается парадокс!
Врезка «история»
"Нельзя доверять программам, написанным не вами самими. Никакой объем верификации исходного текста и исследований не защитит вас от использования ненадежного (untrusted) кода. По мере того как уровень языка, на котором написана программа, снижается, находить эти ошибки становится все труднее и труднее. "Хорошо продуманную" (well installed) ошибку в микрокоде найти почти невозможно [107]” - произнес Кен Томпсон в своем докладе, зачитанным им в 1983 году на ежегодном съезде Американской ассоциации компьютерной техники.
Доклад был посвящен вопросам внесения тонких ошибок в код компилятора и заслужил премии Тьюринга, навсегда войдя в кремневую историю одним из самых талантливых взломов всех времен и народов.
Доступность исходных текстов операционной системы UNIX и большинства приложений, созданных для нее, привела к тому, что «разборы полетов», как правило, начинались и заканчивались анализом исходных текстов, но не откомпилированных машинных кодов (правда, вирус Морриса все же потребовал трудоемкого дизассемблирования, но это уже другая история). Компилятор же считался бесстрастным, безошибочным, непротиворечивым творением.
И вот Томпсона озарила блестящая идея, - научить компилятор распознавать исходный текст стандартной программы login, и всякий раз при компиляции добавлять в нее специальный код, способный при вводе секретного пароля (известный одному Томпсону) пропускать его в систему, предоставив привилегированный доступ.
Обнаружить подобную лазейку чрезвычайно трудно (да кому вообще придет в голову дизассемблировать машинный код, если есть исходные тексты?), но все же возможно. Внеся исправления в исходный текст компилятора, приходится компилировать его тем же самим компилятором…
А почему бы, подумал Томпсон, не научить компилятор распознавать себя самого и во второе поколение вносить новые изменения? Если нет заведомо «чистого» компилятора ситуация становиться безвыходной! (ну не латать же программу в машинном коде!).
Понятное дело, к удаленному вторжению такая атака никакого отношения не имеет (для внесения закладок в программное обеспечение нужно, по крайней мере, быть архитектором системы). Но все же квалифицированный злоумышленник способен создать приложение, имеющее все шансы стать популярным и расползтись по сотням и тысячам компьютеров. Поэтому, угроза атаки становится вполне осязаемой и реальной.