Техномонстры
Шрифт:
Кич разобрал мушкет. Бумага патронов в магазине промокла — от них толку уже не будет. Благо сталь, из которой сделано оружие, не ржавела. В Стальне сделано, как ни как. Пусковой механизм немного подсохнет, и без проблем будет работать. На поясе висели кожаные мешочки с патронами. Из них только один был достаточно крепко завязан, чтобы не пустить воду. Из нескольких сотен пригодными к стрельбе остались лишь несколько десятков пуль. Хоть что-то…
Плачь унылым эхом отбивался от стен коридора. И чем ближе к выходу, тем громче. Спуск привёл к громадному помещению, со слепящим электрическим освещением. От резкой смены света заболели глаза. Особенно у Тиса — кроты больше полумрак любят. Но вскоре привыкли. Свет был настолько ярким и неестественным, что в его лучах любой мыслящий ощутил бы себя не в своей тарелке.
Это была тюрьма. Детская тюрьма. Вдоль широких стен громоздились металлические
Тона бросилась к клетке, протянула руку к дверце и тут же вскрикнула от боли. Пальцы словно кипятком обожгло. Клетки обволакивала невидимая магическая оболочка. Томб попытался ослабить её заклинанием, но ничего не получилось. Слишком сильная магия.
О пол залязгали металлические ноги. Детоловы! Их было трое, и надвигались они с разных сторон.
Кич забежал за клетку. Тона последовала его примеру. Щупы выстрелили из гарпунов и побежали кто куда. От копий, торчащих из металлических панцирей, до оружий щупов тянулись шнуры из редкостной паутины болотного паука. Такие шнуры порвать практически невозможно. Тис запрыгнул на светильник. Томб перелетел врагов при помощи ветряного заклинания. Лишь один Брок остался стоять на своём месте. Его напряжённые руки сжимали оружие. Первый детолов выбросил свой хвост-булаву. Мощный, точный взмах перначом — и покрытый шипами набалдашник хвоста раскололся на две половины. Кич прицелился в панцирь — туда, где был скрыт аметистовый кристалл. Благо, в Торне узнали, где он находится. Но спусковой механизм не сработал — ещё не успел высохнуть. Щупы оббегали вокруг техномонстров, запутывая шнурами механические лапы. Булава раскрошила светильник, с которого едва успел спрыгнуть Тис. По хвосту электрический ток светильника достиг механических внутренностей. Из щелей в панцире повалил дым. Лапы подкосились — поджаренный электричеством, паровой монстр упал замертво. Механическая клешня сомкнулась над головой поднырнувшего Брока. Извернувшись, он сбил перначом нижнюю челюсть врага. Ещё несколько ударов — и от морды грозного механочудища осталось лишь сплющенное воспоминание. Дико размахивая клешнями и изувеченным хвостом, обезглавленный монстр бродил по тюрьме. Бродил, пока его существование не оборвал прицельный выстрел Кича. Пуля пробила панцирь и угодила прямо в кристалл. Спусковой механизм наконец-то сработал. Лапы третьего детолова запутались в шнуре, и он с грохотом повалился на пол. Но до победы было ещё далеко. Чудище размахивало хвостом, а клешнями принялось разрезать сковавшую паутину. Первые два патрона угодили в дёргающиеся лапы. Третья — точно в цель. Меткости Кича мог любой позавидовать.
Тис подошёл к парализованному электричеством техномонстру. Распорол когтями панцирь и вынул аметистовый кристалл.
— У нас, кротов, аметист — один из самых любимых минералов. Над входом в дом любого уважающего себя семейства должно висеть не меньше трёх кристаллов. И чем их больше, тем лучше. Ещё в старину считалось, что они притягивают добро, богатство и процветание. А вот в этом безобидном прозрачно-голубом камушке сидит чёрная душа убийцы… Эти твари отняли мой дом! Мою семью… Вот в этом красивом, безвредном на вид камне покоится свирепое зло. Будь проклят тот, кто из красоты творит чудовищ! — с этими словами он когтями расколол кристалл.
Младенцев нельзя было спасти. По крайней мере, сейчас. Защитную оболочку может убрать лишь маг, наложивший заклинание. Или его смерть…
В неестественном свете электрических ламп отливала медью и сталью массивная дверь. Она не была закрыта на засов, но, чтобы открыть, пришлось хорошенько постараться — в ней веса не меньше нескольких тонн.
За дверью багровела в дрожащем огне настенных факелов винтовая лестница. Она вела вверх. Первым на её ступеньки зашёл Томб. Остальные пошли следом. С каждым шагом — всё ближе к цели…
Мы шли по коридору. Впереди я, за мной Джина, а в самом конце Бирюк. Волк шёл бодрой походкой, не было даже и намёка на прихрамывание. Пока что на пути врагов не встретилось (кроме смертоносных башен, разумеется) но на душе становилось всё тревожней. Предчувствие неминуемой битвы нарастало. Не очень-то оно и приятно. Не знаю как для кого, но лично для меня: ожидание боя гораздо тяжелее самого боя.
С каждым днём я убеждаюсь всё больше: мои предчувствия сбываются с пугающей точностью. Этот раз исключением не стал.
За очередным поворотом мы столкнулись с группой примов, одетых в причудливую бордовую форму. Их было пятеро. Увидев нас, они тут же обнажили клинки. Каждый в нижних руках сжимал рукояти кинжалов, в верхних — коротких мечей. Настороженной походкой они приближались к нам. Джина метнула сюрикен. Не останавливаясь, прим отбил его кинжалом. Что-то не нравится мне всё это…
Я выпустил огненный шар. Никогда ещё не видел, чтобы мыслящие могли так быстро отпрыгивать. За несколько скачков меня настиг один из них и обрушил лавину ударов всеми четырьмя клинками. Я только и успевал пятиться, отбиваясь мечами. А тем временем сбоку наскочил ещё один прим. Я выпустил в него молнию. Запахло палёной шерстью, но враг и не думал сдаваться. Даже обгоревший от электрического удара, он вступил в бой. Джина отбивалась от поблёскивающих на электрическом свету клинков прима. Двое остальных нападали на Бирюка с разных сторон. Не успевали челюсти волка отпугивать одного врага, как другой уже замахивался для удара. Благо, его можно было достать хвостом. Я пятился к стене, еле отмахиваясь от града восьми клинков. Если им удастся прижать меня, можно смело готовиться к путешествию в потусторонний мир. Дела Джины обстояли не лучше. Её умение фехтовать кинжалами меня всегда приятно изумляло. Но противник в этом не уступал. Даже в чём-то был лучше. Нанеся удар, он мог с лёгкостью перепрыгнуть через её голову, в воздухе нанеся ещё несколько атак. Такой реакции и скорости любой крот позавидует. Бирюк умудрился хвостом раскрошить череп противника. С одним примом было куда легче бороться. Нужно постоянно держать его в поле зрения, не подпускать к себе близко и атаковать при первой же подходящей возможности. Я обдал огненным фонтаном прима. Он не успел отскочить. Шерсть и одежда загорелись мгновенно. Но вместо того, чтобы упасть в попытках потушить себя, он кинулся на меня. Хотел спалить, что ли? Я сделал подсечку. Полыхающий враг повалился на пол как дерево во время лесного пожара. Второй прим полоснул кинжалом в месте стыковки моих защитных наручных пластин. Жгучая боль просачивалась сквозь рану. Я плюнул в него кислотой за это. Не знал, что способен на такое. Жаль, что прим отпрянул, и струя едкой жидкости с шипением расплескалась по стене. От натиска ударов, Джина упала на пол. Прим занёс над ней мечи. Ещё пара мгновений, и он будет праздновать победу в этой схватке. Но нет. Зубы Бирюка впились в его спину. Волк теребил его в разные стороны как тряпичную куклу, пока не оторвал здоровенный кусок. Искалеченный прим стукнулся о потолок и упал на пол. После такого никто бы не выжил… Но тем временем прим, бой с которым волк прервал, чтобы спасти Джину, наносил удар за ударом в пепельный шерстяной бок. Пришедшая в себя Джина метнула нож — прямо в горло обидчика Бирюка. Схватившись за рану, он упал, извиваясь в предсмертных конвульсиях. Мой противник был ослаблен ударом электрического разряда. Я пошёл в наступление. Несколько взмахов, обманное движение одной рукой, второй — мечом точно в сердце. Убийство мыслящих не добавляет мне радости. Понимаю ещё — техномонстра с землёй сравнять. Но это… это совсем другое… Мой меч окропился кровью прима. Мои заклинания служили убийству. Но я не ощущаю угрызений совести. Может быть, когда-нибудь потом, в глубокой старости… Я не хотел. Просто не было другого выбора…
Бой окончен. Мы победили. Враги мертвы, а у нас только один раненный. Ему нужно оказать помощь. Джина достала свою последнюю бутылочку с лечебным зельем и напоила им Бирюка. Раны были глубоки и опасны. В лучшем случае, должно бы пройти несколько недель, пока они заживут. Вспять всем законам природы, они заживали на наших глазах. Не прошло и десяти минут, как от них не осталось и следа. Но зато Бирюк проскулил, что невероятно устал и хочет спать. Он улёгся на пол.
— Слушай, дружище, — я начал догадываться, в чём дело, — а ты, случайно, не маг?
Бирюк устало прорычал, что засыпает. Я достал из сумочки восстановительные жвачки и протянул ему:
— Не засыпай ещё. Потерпи. Пожуй их немного…
Ведя неравный бой с зевотой, волк раскрыл пасть. Я кинул в неё жвачки. Чем дольше он их жевал, тем бодрее становился. Вскоре Бирюк поднялся на лапы и сообщил, что сон как лапой сняло, и он готов продолжать путь.
— Это не лапой сняло. Это восстановительная жвачка сил твоему магическому существу добавила! Ты, случаем, не пил кровь колдуна в последнее время?
Отпираться было некуда. Бирюк всё рассказал. Убийца Алерадуса, Лимб — оказался магом. Видимо, существо врага перетекло в волка. Всё это время он старался об этом не думать и не говорить. Гордому волку только и не хватало заиметь в своей крови магического паразита…
— Как видишь, этот паразит тебя уже второй раз спасает, — встала на защиту магии Джина.
Бирюк неуверенно протявкал, что и сам бы прекрасно справился.
Когда мы встретились взглядами, примы стояли у двери. Должно быть, они охраняли вход. Не в покои Тризолуса, случаем? Что ж, самое время это выяснить.