Телегония, или Эффект первого самца
Шрифт:
Не знаю, насколько подействовали мои утешения, но Рыбалко затих и даже на время перестал стонать. В самом деле, зачем ему убивать генерала? Тот ничем ему не угрожал и ни в чем не подозревал. А если главврач не убивал генерала, то и убивать практикантку Марию ему тоже ни малейшего смысла не было. Или я просто чего-то не знаю?
Мои размышления прервал возглас Вадима:
– Антон Семенович, это ваш гламурный мобильник?
Розовый телефончик в покрытом стразами футлярчике действительно выглядел странновато для немолодого уже доктора.
– Где вы это взяли? – Приподнявшись на локте, главврач глядел на мобильник остекленевшими глазами,
– Да вот здесь, – пояснил Вадим, кивая на прикроватную тумбочку.
Главврач с глухим стоном повалился на кушетку. Платон забрал аппаратик, повертел его в руках и с тяжелым вздохом передал Кириллу Петровичу:
– Снимайте пальчики, больше из него пока ничего не выжать. Сим-карта вынута. – Он повернулся к надрывно стонущему Рыбалко: – Может, сразу признаетесь, откуда телефон? Он принадлежал убитой медсестре?
– Я не знаю, откуда он! – внезапно сев на кровати, закричал главврач. – Я не приносил ЭТО домой!
– Ладно, так и запишем, – согласился Платон. – В доме найдены предметы, не принадлежащие хозяину. Их происхождение неизвестно.
– Мне все подкинули, – простонал главврач. – Я буду жаловаться вашему начальству!
– Все так говорят, – подтвердил Вадим. – Как одинаково устроены люди – что в С-ке, что в Москве…
Обыск продолжался. Вадим с Платоном собрали в большой мешок всю верхнюю одежду Рыбалко. Он попытался было протестовать, но сил хватило ненадолго. Мне стало как-то не по себе, и я отошла от постели стонущего главврача. Поглядела на бодро копошащихся во внутренностях большого буфета Платона с Вадимом и решила заглянуть на кухню. Там эксперт решил исследовать банки с маринованными огурцами, крупой и черным кофе и все глубже ввинчивался в большую кладовку, складывая часть банок в заплечный мешок. Кладовка оказалась несуразно большой, и он зашел туда полностью. Внезапно он присвистнул от изумления.
– Кирилл Петрович, что у вас там? – заволновалась я, поскольку он больше минуты стоял неподвижно. – Вам стало плохо, мне подойти?
– Ничего-ничего, Вероника Николаевна. – Эксперт вышел из кладовки, его лицо светилось торжеством. – Это я изумился так. Зато вот это находка так находка!
Он протянул мне трехлитровую банку с полупрозрачной жидкостью. В банке одиноко плавала человеческая почка.
Глава 40
Главврач Рыбалко лежал в своей больнице, в той же отдельной палате, где убили генерала. Но, в отличие от симулянта Нечаева, сердечный приступ Антона Семеновича лично у меня сомнений не вызывал. Он был весь опутан проводами датчиков, в подключичную вену ему воткнули катетер, а прямо у постели дежурил мордоворот из ОМОНа.
Воспользовавшись случаем, Платон предъявил розовый мобильник в футляре со стразами двум медсестрам, работающим в отделении кардиологии. Обе без колебаний ответили, что очень похожий телефон видели у практикантки Марии Семенцовой. Кирилл Петрович доехал с нами до больницы, но сопровождать до палаты отказался. Он рвался в лабораторию, чтобы исследовать найденную почку.
– Уж на этот раз хитрецы не украдут ее у меня из-под носа. Фиг им! – И он для верности показал нам сложенный из трех пальцев кукиш.
Он уехал, а я прошлась по отделению кардиологии, поглядела на озабоченно беседующего с персоналом Платона, вышла во двор и села на узкую лавочку рядом с будкой охранника. Вопросов у меня было намного больше, чем ответов. Зачем главврач убил генерала? Зачем хранил вырезанную почку в собственной кладовке? Конечно, там прохладно, но это, мягко говоря, не самое лучше место для хранения органов. Честно говоря, если почка хранилась в кладовке больше нескольких часов, использовать ее для пересадки будет нельзя – начнется процесс умирания клеток.
Если бы мы искали обычного маньяка, это все не имело бы значения. Маньяк мог взять почку просто на память, а генерала убить, испугавшись неудачно брошенного косого взгляда. Но мы охотились за пусть и безумным, но гениальным ученым, в одиночку повторившим то, что создавали целые научные коллективы в хорошо оснащенных западных лабораториях. Если этот ученый – главврач Рыбалко, то почему он так небрежно обращался с органами? И зачем, спрашивается, ему вообще вырезанные органы, когда он мог вырастить новые из клеток заказчика? Но если не ради органов, то ради чего было похищено больше сотни местных жителей плюс недавно прибывший Петр Ромашов? А вдруг я снова ошиблась в своих предположениях? К примеру, девочек действительно клонировали, но органы не выращивали, а вырезали у похищенных людей?
И кстати, кто и зачем звонил майору Федотову? Если допустить, что в первый раз звонила несчастная практикантка, каким-то образом видевшая, как главврач ночью прокрался в палату генерала, то кто тот мужчина, который звонил во второй раз? Откуда он мог знать, что дома у главврача хранится спирт и вырезанная почка?
В сильном нервном возбуждении я поднялась на второй этаж в отделение кардиологии. Платон продолжал расспрашивать встревоженных медсестер, а я в нетерпении слонялась по коридору. Кто из персонала бывал в гостях у главврача? А вдруг все улики были подкинуты? И звонил как раз тот, кто их подкинул несчастному? Судя по всему, он жил один, а значит, любой желающий мог вскрыть отмычкой хлипкий замок и занести в квартиру все, что угодно.
– Не веришь, что наш нервный Антон Семенович – маньяк? – раздался сзади голос Вадима.
От неожиданности я подпрыгнула на месте и издала какой-то несолидный писк. Да, нервы разболтались абсолютно, нельзя быть такой впечатлительной. А то скоро стану не менее нервной, чем осмеянный Вадимом главврач.
– Не смотри на меня так, я тебя напугал не специально! – взмолился Вадим. – Мне тоже в его виновность как-то не верится. Кишка у него тонка – почки у живых людей вырезать. Да и специализация у него не та, он ведь кардиолог по профессии. А с другой стороны, он мог и не сам оперировать, а лишь курировать поставки органов. Ну, и за хранение отвечать. А теперь нервы сдали и сообщ ники решили от него избавиться.
– Думаешь, звонили сообщники? – спросила я.
– А кто еще мог знать, что хранится у него в квартире? – в свою очередь удивился Вадим.
– Тот, кто подкинул улики.
– То есть подставили бедолагу? – задумался Вадим. – Да, все может быть. Но вряд ли. Очень уж все сходится. Главврач ушел этой ночью поздно, мог спокойно зайти в палату генерала и поменять бутылки.
– Но охранник-то увидел бы?
– Да спал твой охранник! – с досадой сказал Вадим. – Видела, какое удобное кресло стоит возле палаты? Любой уснет. Медсестра, которая дежурила в ту ночь, честно призналась, что бросила пост и пошла в ординаторскую спать. Девчонка молодая, что с нее возьмешь? А охранник не признается, естественно, что проспал все на свете. Но его все равно по статье уволят, можешь не сомневаться.