Тело
Шрифт:
— Шшш… Все будет прекрасно.
И продолжила его мыть, неумолимо продвигаясь вниз от широких белоснежных плеч.
Добравшись до мужских чресл, обнаружила белокожего в полнейшем нетерпении — его член мощно вздымался вверх, одним своим видом требуя внимания. Опустившись перед ним на колени, приступила к уходу за этим олицетворением мужской силы. Зачерпнув полные ладони искр, выплеснула их на бедра мужчины. И сразу принялась, едва касаясь, размывать их по всей длине члена, по всей поверхности бедер. «Умывая», в процессе слегка массировала горячий и явно очень жаждущий орган, обхватила его ладошками и принялась имитировать внутренние толчки, заставив мужчину застонать.
Движение продолжила губами, обхватив
Синхронно в едином ритме гладила его по всей длине ладонями. И так все быстрее и быстрее, прислушиваясь к хриплым стонам белокожего. Когда его член напрягся и разбух, подрагивая в моих руках, а бедра стали двигаться особенно резко, толкаясь в меня с ожесточением и нескрываемым голодным нетерпением, поняла, что разрядка близка. Лизнув на прощание головку его члена, быстро поднялась и, обхватив белокожего руками за плечи, шепнула:
— Держи!
И сразу, почувствовав, как мужчина подхватывает меня под бедра, обвила его торс ногами, стремясь скорее ощутить его член в себе. Пока старательно распаляла белокожего, собственное тело реагировало так же, проявляя признаки требовательного желания. Так что соития я сейчас желала не меньше.
Белокожий не терялся. Стоило ему ворваться в мое лоно, как, прижав спиной к стене кабинки, он продолжил ритмично двигаться внутри, стремясь к одному — к собственному удовлетворению. Я желала того же и не только для него, поэтому сосредоточилась на движениях собственных бедер, подстраиваясь под его ритм. И еще… я намерена была придать нашим сугубо плотским до этого физическим отношениям оттенок душевности, некоей близости. Поэтому, обнимая его за плечи, потянулась губами к напряженно сжатому рту. И поцеловала… Вернее, намерена была целовать и целовать, сливаясь не только телами, но и губами, ища для наших душ путь навстречу друг другу. Поначалу осторожно, смяв свои губы о его твердый рот, потом все более страстно, усиливая напор, обегая кончиком языка, заставляя его губы раздвинуться. Целовала отчаянно, каждую секунду ожидая, что оттолкнет, заругает… Не оттолкнул — замер! Всем телом, настороженно вслушиваясь в эти мои прикосновения, анализируя действия. Даже его готовый взорваться влагой член застыл на несколько напряженных секунд, погрузившись в меня до предела. Это было невероятное мгновение: тесно прижатые друг к другу тела, он глубоко во мне и наши губы, слившиеся в поцелуе. Впрочем, целовала только я. Он не шевелился, явно не понимая, как реагировать на мои действия. Но я не сдавалась, вновь и вновь сжимая его плечи и лаская ртом. Язык рискнул устремиться навстречу его языку, переплелся с ним, поиграл, изучающе скользнув по внушительным клыкам, и начал двигаться, стремясь вернуть ритм соединения наших тел.
Белокожий словно очнулся, начав вновь врываться в мое лоно резкими отрывистыми толчками. И — о, чудо! — его губы дрогнули, слегка расслабляясь, даже делая неловкие попытки ответить мне. Походило это на шлепок печати — он, откинув немного голову, ткнулся своим ртом в мои губы. Словно первый раз…
Но думать об этом было некогда — миг разрядки надвигался. Я, сильнее вцепившись в мужчину, с силой подалась бедрами вниз, встречая его мощнейший рывок и последовавшую за этим обжигающую влагу удовлетворения, и одновременно, поймав губами его довольный полустон, тоже отдалась своим ощущениям. Тело само сжалось, туго обхватывая его, понукая изливаться без остатка, в свою очередь омывая соком удовольствия. И… как водилось за мной в прошлой жизни, на волне оргазма, слегка прикусила его губу. Однако совсем позабыв при этом о наличии у меня клыков…
Белокожий, казалось бы уже испытавший пик ощущений, резко дернулся, отнимая у меня свои губы, и одновременно неожиданно и сильно толкнулся глубоко во мне. И вновь мощно излился, заставив уже меня замереть от неожиданного удовольствия и гордости за себя. Зажмурившись, уронив голову на его плечо, прислушивалась к тому, что происходило внутри меня. Потрясающе, но его накрыло по второму кругу, а мое сжавшееся вокруг члена тело выжимало его досуха!
В этот раз мы оба тяжело дышали, выложившись до предела, испытав невероятную массу ощущений и эмоций, полностью обессилив. Стоило белокожему выскользнуть из меня, как я тут же соскользнула вниз, подчиняясь ослабшим ногам и опускаясь на пол. Он вдруг сел рядом, так же обессилено откинувшись спиной на стену.
— Теге… — справляясь с дыханием, начал он, но я перебила, порывисто схватив его за руку.
— Я — Марина! И не надо меня хвалить, мне наконец-то и самой понравилось!
Белокожий рывком обернулся, впившись в меня алыми глазами, на его лице было очевидное изумление.
— Понравилось… тебе? — он повторил, словно не мог поверить в смысл этих слов, не веря в возможность подобного.
— Ага, все было неимоверно приятно! Впервые так с тобой, — я кивнула и с неожиданным смущением отметила кровоточащую синим ранку на нижней губе. — Ой, я нечаянно!..
Хотела коснуться его рта рукой, ободрить, но белокожий мою ладонь перехватил на подходе и оттолкнул, не позволив прикоснуться к себе.
— Не бойся, — успокоила я, — только пожалею.
И без того вытянутое мужское лицо вытянулось еще больше, рот непроизвольно приоткрылся, изобразив формой букву «о», а тиски жесткой хватки разжались, освобождая мою ладонь. В этот раз я была осторожнее — руку поднесла плавно и едва-едва кончиками белоснежных пальцев коснулась нижней губы, поглаживая. Потом потянулась к нему сама и… подула на нее, после легчайшим поцелуем отметив уголок его губ. Мужчина сидел не шевелясь, зажмурившись и, кажется, не дышал!
«Вот оно! Когда тупо имеешь бездушную куклу, на нежность с ее стороны рассчитывать не приходится».
Но стоило мне отодвинуться, как он резко встал и, шагнув под водопад бенгальских искр, повернулся ко мне спиной.
— Теге — молодец! — завел он старую пластинку. — Я доволен. Будешь делать так еще.
Мысленно вздохнув: не все сразу, хотя время и поджимает, полюбовалась на великолепный вид сзади. Тело у белокожего было что надо. А у меня упрямство врожденное… было и есть. А раз терять все равно нечего, будем работать на победу. А в этом деле главное — спуску не давать. Вот возьму и залюблю его до смерти, а заодно еще и удивлю не меньше.
— Я не Теге, меня зовут Марина.
— Теге! — гневно зашипел в ответ мужчина.
— А как твое имя? — демонстративно проигнорировав его выпад, продолжила я расспросы.
— Теге молчит! — очередное шипение.
Просто не будет, но… одна мысль о свиноматках наполняла решительностью, поэтому я была намерена хотя бы попытаться привнести свои правила:
— Как скажешь: молчать — буду молчать. А жаль, только собралась рассказать тебе о том, что делают в нашем мире, чтобы удовольствие было обоюдным и максимальным!
Плечи мужчины на миг дрогнули, давая мне понять, что цель достигнута — информация до нужных ушей дошла. Но он не поддался:
— Лучше покажешь!
Тоже неплохо — поймаю его на слове. А там, может, и поговорить удастся.
— Вставай, — поманил меня ближе белокожий.
Прислушавшись к себе, поняла, что ноги уже не дрожат, поэтому поднялась и тоже отправилась очищаться (это у них священнодействие какое-то или просто мне попался фанатичный чистюля?). Искры местной «воды» уже не смущали, как и собственная нагота: ко всему привыкнуть можно — особенно, если знать, что дальше лучше не будет.