Телохранитель для Евы
Шрифт:
Смотрел на её хрупкое тело и не мог понять: как? КАК она вынесла всё сама, одна? Это очень сильный психологический прессинг, как только выдержала её система нервная! Ева оказалась ему не по зубам, сильная, не сломалась и не собирается гнуться под ним. Первый раз вижу такое изощрённое ублюдское поведение с женщиной, которое развернулось прямо на моих глазах. Всё обрушил на неё — и физическую силу, и свою власть, своё положение. Только всё равно проиграл ей. Он от девчонки зависим, а не наоборот. Неужели нравится ему её боль, страх, отторжение. Даже я чувствую, как она его ненавидит. Сразу почувстовал, с первого дня, только не
Меня просто колошматило от её слов. Схватил за руку, потянул и посадил себе на колени. Обнял. Она прижалась ко мне и заплакала котёнком на моей груди. Ублюдок. Просто ублюдок. Он изнасиловал девочку, остался без наказания, и продолжает по сей день это делать. Теперь я всё понял, почему она с ним ругается, почему она пьёт вечерами, часто плачет, страдает, почему в её голове есть мысли о самоубийстве и почему она пыталась залезть в мою постель.
— Ян, я так устала. Просто устала… — плакала она.
Впервые Ева показала свою слабость без прикрас, без масок и намёков. Она не противно ныла, как многие женщины, а просто поделилась тем, что её гложет. Её слабость была мне понятна, я увидел перед собой просто девушку, женственную, трогательную, которая ищет защиты у меня.
Взял её лицо в свои ладони и заставил смотреть на меня:
— Надо было давно сказать. Ты хотела, чтобы я… Хотела заплатить собой мне, чтобы я тебя отсюда вытащил?
Она хлюпнула носом и стыдливо посмотрела на меня:
— Прости. Я пыталась тебя использовать. Не знала, что делать. Но ты мне правда нравишься, Ян. Очень сильно. Все, что у нас было — искренне. Я никогда бы не решилась на это, никогда не подошла бы сама, не посмела бы даже коснуться тебя, но меня вынудило отчаяние.
— Ты хочешь, чтобы я тебе организовал побег? Ты понимаешь, что под носом у Измайлова это не просто. Он найдёт тебя, если ты ему вправду нужна. У него большие связи. Он — опасный человек.
Ева помотала головой, и ещё больше удивила меня:
— Отцу помоги. Не хочешь помогать мне — я пойму. Плевать на меня. Но папу нужно уговорить уехать. Когда пропадёт рычаг давления, я что-нибудь придумаю. Может быть. Неважно. Лучше даже овощем быть, чем жить…так. Ты поможешь отцу, Ян?
Еве не нужна её жизнь, она лишь хочет защитить своего близкого человека. Сколько в этой девочке силы, света, жертвенности ради других, того, что я не видел и не понимал? Сейчас передо мной была не маленькая избалованная стерва, а отчаявшаяся, но не сдающаяся до последнего девушка, личность. Не пустая и многогранная. Боец. При мне мужики ломались и от меньшего, а она всего лишь молодая девчонка, которая ещё даже жить толком не умеет. Я бы даже взял её с такими талантами на задание. Прекрасный солдат, который улётно целуется и посвёл с ума окружающих мужчин. Меня тоже. Но я не могу её взять. Это было бы нечестно.
— Да, помогу. Насчет тебя пока не могу обещать. Всё сложно. Но я кое-что придумал и для тебя. Дай мне пару дней.
— Правда поможешь?
— Сказал же — помогу.
— Ян, — она нежно провела рукой по лицу и не менее нежно и благодарно произнесла моё имя.
Потянулась к губам. Позволил себе лишь на миг ощутить её вкус, взять в плен меня на время. Замечательный плен, очень приятный. Голову тут же стало вести. Маленькая колдунья.
Я не целую женщин. Это вызывает привычку. Это нежность, очень
Но поцелуи Евы пробили во мне брешь, как бы я не противился.
Не должен ей позволять. Голова мне нужна холодная. Отстранился.
— Ева, моя готовность помочь — не означает взаимность. Извини.
Заставил её встать на ноги. Девчонка растерянно смотрела на меня.
— Я не могу ответить на твои чувства. Не тешь себя надеждой. Мы не сможем быть вместе. Постарайся не провоцировать Родиона. Иди, отдыхай.
— Он не выгонит тебя?
— Думаю, что нет. Иди, не переживай. Пока я здесь — буду тебя защитить.
глава 27
Ева
— Думаю, что нет. Иди, не переживай. Пока я здесь — постараюсь тебя защитить.
При этих словах в душе разлилось тепло и счастье, которого я давно уже не испытывала. Я под защитой. Под защитой Яна. Он — лучший мужчина, что мне доводилось встречать.
С благодарностью сжала его ладонь. Он обнял пальцами мои в ответ.
Не обманывай, Ян, что я тебе не нужна. Я не сдамся.
Пусть он сказал, что ничего быть не может уже дважды, и что ответить на чувства он не может… "Не может ответить" и "нет чувств" — разные вещи. Он специально аккуратно выбирает слова. Чувства есть. Я знаю. Он смотрел в мои глаза, держал за руку и не спешил уходить. Он обманывает не только меня, но и самого себя.
— Иди, — мягко высвободил свои руки от меня. — Родион может проснуться.
Нехотя поднялась и пошла. У выхода обернулась — смотрит вслед. Улыбнулась ему и пошла в спальню для гостей. Рядом с Родионом я спать просто бы не смогла. Завернулась в оделяло и лежала в темноте, снова перебирая в голове каждое слово моего телохранителя, каждое касание и нежный поцелуй.
Он редко отвечает мне, но он наслаждался. Дал время прочувствовать ласку, а лишь потом оборвал. Ты уже любишь меня, Ян. Ты не сможешь долго сопротивляться. Женщина всегда такое почувствует, какой бы маской равнодушия не прикрылся мужчина. Он боится утонуть в этой страсти и потерять голову, привязаться. А боится, потому что хочет этого.
Улыбнулась своим мыслям. План соблазнения номер два. Я знаю, что делать, Ян.
Ян
Проходил мимо комнат для гостей и заметил в одной из них открытую дверь. Заглянул. На кровати спала Ева. Она не пошла к Родиону.
Не смогла. Что ж, это понятно. Он сам должен понимать, почему она его сторонится. Не удержался, зашёл и присел возле неё. Лицо, наконец, спокойное. Маленькая красавица больше не плакала. Её слёзы рвут душу когтями. ТАКИЕ слёзы. Каждый раз, когда я вспоминаю её исповедь, мне хочется свернуть шею Измайлову. Просто взять и хладнокровно скрутить. За неё, за просто девочку, за всё его отвратительное и недостойное мужчины поведение. Таким жить не стоит. Но я не Господь Бог и не убийца. По личным мотивам никогда никого не убивал. Однако, когда я думаю о том, как он обращался с этой девочкой, хочется изменить своим принципам. Но я не буду этого делать. Он не достоин, чтобы я марал об него руки и брал грех умышленного убийства на себя.