Телохранитель для медички
Шрифт:
– Возьмем. И сбитня горячего, и мяса копченого. До Академии останавливаться будем в тихих местах, без ночлега.
Маша судорожно вздохнула. Карета была, конечно, предназначена для длительных путешествий и снабжена магическими амортизаторами, но все равно ехать в ней по дороге, выложенной кое-как обработанным камнем, было неприятно.
– Мы свернем с Каменного тракта на Торговый через несколько часов, – успокоил девушку дроу. – Та дорога вымощена плитами, ехать будет легче.
Попаданка еще раз повторила про себя мантру «я это выдержу» и взяла еще один пирожок.
Ехать пришлось долго. Ночевки в лесу – прямо в карете, умывание ледяной водой в ручьях, невозможность сменить одежду – Маша измучилась, но держалась стойко. Через две недели они достигли большого города.
– Это Артарн, город, в котором расположена Академия Целителей, – сказал Заардан. – Здесь мы остановимся, приведем себя в порядок, закупим все необходимое, и вы пройдете в ворота целителей…
– Ты уверен, что я пройду? – Маша снова в себе засомневалась.
– У вас, лэри, ярко выражен дар лекаря, – качнул головой дроу. – Главное, не забудьте указать в числе нужных для обучения предметов телохранителя.
– Предметов? – у попаданки рот приоткрылся от изумления.
– Телохранитель для мужчины щит, для женщины – меч, – ровным голосом выдал прописную истину Заардан. – Телохранитель-дроу чаще всего раб, поэтому относится к разделу «предметы, необходимые для посещения занятий».
– Но… ты же не раб? – запуталась в понятиях Мария.
– Не раб, – подтвердил воин, и на его лице не дрогнула ни одна мышца. – Эдан, как мой побратим, оформил на меня контракт, а потом вписал в него вас, как свою невесту. Дополнительный приказ звучал четко и однозначно – хранить даже ценой своей жизни.
Маша промолчала. Усталость взяла свое, или это был шок от того, что телохранитель – это вещь, она не знала. Просто как-то разом все навалилось, и говорить расхотелось.
Телохранитель выбрал приличный, но тихий постоялый двор, спрятанный в окружении обычных жилых домов. Место было «для своих», но Заардан о нем знал.
Они вселились в номер, который назывался «полтора» – устроенный специально для гостей с телохранителями. Понятно, что терять из виду подопечного охране нельзя, но и ситуации бывают разные. Поэтому в комнате у стены стояло несколько ширм разной высоты, а «хозяйская» постель была утоплена в стену так, что лечь в нее можно было только ползком. Из-под монументальной кровати выдвигалась кушетка, которая как раз и перекрывала короткую сторону огромной постели, замыкая круг безопасности. В окнах стоял переплет-решетка с набором небольших граненых стекол – свет есть, а увидеть, кто и что делает в комнате, невозможно. Купальня примыкала к номеру, вода подавалась по трубам, слив закрывала прочная решетка, а двери, ведущие в номер и в купальню, были такой толщины и качества, что их не пробивал в упор арбалетный болт!
В общем, постоялый двор был особенный, как и номер.
Едва они вошли, как Маша стянула берет и устало села на банкетку у двери:
– Все! Больше не могу, – призналась она.
Заардан молча опустился на колени, снял с девушки пропыленные сапоги, дорожный пыльник, куртку, потом отлучился на пару минут, а когда вернулся, взял обессилевшую девушку на руки и унес в купальню. Там уже весело булькала вода, набираясь в большую медную чашу:
– Отдыхайте, госпожа, я добавил в воду расслабляющие травы.
– Расслабляющие? Не бодрящие? – уточнила Мария.
– Вам нужно выспаться, отдохнуть и поесть, – сказал дроу. – Ворота лекаря будут доступны три дня. Нам некуда спешить.
Девушка оглянулась, надеясь, что мужчина выйдет, но телохранитель не собирался уходить – просто раскрыл ширму, через декоративную решетку которой мог спокойно видеть голову подопечной:
– Приятного отдыха, госпожа Мария, – сказал он, и девушка, смирившись, отвернулась, скинула одежду и белье, а потом со стоном наслаждения опустилась в ванну.
Травы, добавленные в воду, успокаивали, расслабляли, но не усыпляли, и потихонечку мысли Маши вернулись к сложившейся ситуации. Учеба в Академии Целителей. Пять лет. За это время Эдан либо найдется, либо будет признан пропавшим без вести.
Об этом с ней тоже говорил старший лэр Ларинен. Если Эдан вернется, она так и будет считаться его невестой, и после окончания учебы им нужно будет решать, как жить дальше. Тащить приятеля юности в ненужный им обоим брак Маша не собиралась. Однако условия «найти равного или лучшего» ставили перед ними некоторые ограничения.
Если же младший Ларинен пропал навсегда, то ситуация выглядела иначе. Учеба оплачена полностью, и по окончании курса Маше придется вернуться в эльфийский лес, чтобы объявить траур. Год в черных одеждах – и она свободна. Некое «вдовье» содержание от семьи Эдана за осторожность в выборе мужа или любовника, в остальном ее жизнь – ее дело.
В любом случае сейчас от нее зависит только одно – усердие в учебе. Остальное будут решать артефакт, судьба и немножко – Заардан. Желающие опорочить семью Ларинен найдут ее и в Академии. Пусть возможностей в ней меньше, но… золото и связи могут сработать даже в самом закрытом заведении!
Сделав такой вывод, Мария вымылась, уделяя особое внимание волосам, и даже не удивилась, когда ей прямо в руку вложили баночку с эльфийским бальзамом – телохранитель бдил, считая здоровье и красоту подопечной частью своих обязанностей.
Ужин им подали в номер, и дроу проверил каждое блюдо. После еды они присели к огню и стали читать газеты, упущенные ими за время пути. Заардан надеялся на возвращение побратима, Маша просто изучала новости, пытаясь свыкнуться с новым для нее миром.
Когда девушка зевнула в третий раз, дроу мягко отобрал у нее газету:
– Завтра откроются ворота лекаря, думаю, пора спать.
Молния сонно кивнула и забралась на огромную постель. Честно говоря, ей было боязно ложиться в такую огромную кровать со множеством подушек. Но Заардан объяснил, что полумрак и подушки размывают цель для потенциальных убийц, и это все сделано нарочно. А еще в изголовье есть ящик для оружия, и он уже положил туда арбалет. Успокоенная его словами девушка легла. Огромное одеяло окутало и придавило, словно заключая в объятия, глаза закрылись сами собой, и Маша-Молния уснула.