Телохранитель для мессии. Трилогия
Шрифт:
— Не рыпайся! — мой шепот сквозь зубы был далек от любовного. — Уходим отсюда, не привлекая никому ненужного внимания. Если не хочешь оказаться в ласковых объятьях местной стражи, веди меня в тихое местечко, где мы спокойно побеседуем о… м-мм… о вечном.
Маленький воришка проявил редкую понятливость, покорно двинувшись в сторону выхода с рынка. Впрочем, на этом его покладистость и закончилась.
— Ой, мамочка-папочка мои! А-аааааа!!! — внезапно заголосило чадо. — Заобижали вашего сиротинушку-у-у-у! Злые люди недоброе замышляют! Свести
Он повалился на землю, исступленно дергая за руку, стеная и размазывая по щекам несуществующие слезы, поднимая пушистое облако желтой пыли. Правое ухо оглохло напрочь, в носу засвербело от поднятой пылищи. Одна половина посетителей базара тут же повернулась в нашу сторону с нескрываемым осуждением во взоре, другая со здоровым интересом. Лица стражников у ворот посуровели, в глазах зажегся азарт, руки поудобнее перехватили короткие копья. Я, не дожидаясь последствий, поспешила прямо к ним на встречу, волоча за собой извивающееся маленькое тело в полуподвешенном состоянии.
— Дядечки-и-и стражники-и-и, — завывания у меня получились ничем не хуже. — Ну хоть вы мне помогите поганца на путь истинный наставить!
Стража несколько оторопела от подобной просьбы. Мальчишка тоже, судя по стихшим враз причитаниям.
— Совсем от рук отбился, — не давая им опомниться, зачастила я. — По дому не помогает, младшеньких не нянчит, к гончару в ученики идти не желает. Из последних сил выбиваюсь, прокорм добывая! Ни мамки, ни папки-то нет! А ему б только по улице пошляться! Того и гляди, воровать начнет…
Услышав мои последние слова, сказанные с трагическим надрывом, народ забеспокоился о сохранности своих кошельков. Осуждающий ропот ураганом пронесся по собравшейся толпе и стихнул в последних рядах.
— Э-ээ…, — растерянно протянул стражник с печальными усами, косясь на дородного купца, явно не нашедшего наличность на положенном месте, и теперь обхлопывавшего себя в ее безуспешных поисках. — Не хорошо это…
Мальчонка тоже как-то поскучнел и притих, смотря в ту же сторону.
Толпа пришла на помощь обделенной фантазией страже: советы по воспитанию малолетних в сжатые сроки в достатке сыпались со всех сторон.
— Ремнем обормота!
— Розгами оно вернее будет!
— В соленой воде не забудь вымочить!
— Своими пора обзаводиться, красавица! Приходи, помогу…
Народ оказался неисчерпаем на выдумку. Предложения выливались широким потоком, каждое из которых встречалось дружным хохотом.
Другой стражник, судя по наличию короткого меча, начальник, старательно делал вид, что его не интересует происходящее, и уже украдкой дергал усатого за рукав, собираясь незаметно ретироваться.
— Долгих лет Вам, Достопочтенный! — лобызать грязную мозолистую руку не хотелось, поэтому для пользы дела пришлось просто стукнуться в нее лбом. — Ваша мудрость зажгла над нами свет прозренья!
Легким сжатием руки я убедила мальчугана
* * *
— Ты куда? — моя не один раз воспетая реакция опять пришла на выручку, не позволив остаться в тишине подворотни в гордом одиночестве.
Сграбастанный за руку в последнюю минуту перед бегством мальчишка по-партизански смолчал.
Ну что ж, пришло время показательных выступлений.
Труднопроизносимые слова, не имеющие абсолютно никакого смысла, посыпались из моего рта. Радужка глаз порадовала быстрым изменением цвета от ярко красного с оранжевыми всполохами до беспросветно черного (простенькая иллюзия, а впечатляет!). Я грозно свела брови и веско произнесла:
— Зря ты связался с Гильдией, щенок. Теперь это уже внутри тебя, — и многозначительно посмотрела куда-то в район его желудка.
Мой тон и взгляд подействовали на него самым благоприятным для меня образом — цвет лица мальчишки сменил большую часть радужного спектра, прежде чем остановить свой выбор на нежно-зеленом.
— Что … что у меня внутри? — испуганно пролепетал малолетний преступник.
— Как что? — искреннее недоумение от его дремучести слегка окрасило мой голос. — Бородавчатая жаба, конечно. Чувствуешь, как она начинает шевелиться и расти внутри?
Сила слова — великая сила: он готов был грохнуться в обморок, прислушиваясь к шевелениям несуществующей жабы.
— Нет? Скоро почувствуешь, — удовлетворенно сказала я. — Нечего распускать руки на деньги мага. В следующий раз будешь умнее, и знать, кого обкрадывать. Если доживешь, конечно…
Мальчишка почти повис на моих руках, но я не спешила проявлять сочувствие, на всякий случай, не выпуская его заведенного за спину локтя.
— Но я не знал…. Я думал, Вы простая служанка, Достопочтенная, — в его глазах заблестели хорошо отрепетированные слезы. — Мне нужно кормить семерых братьев и трех сестер.
— Вот только не надо давить на жалость. Неужели твои родственнички все как один безногие и безрукие калеки, что только такой пацан их может прокормить?
Мой суровый взгляд предотвратил жалостливую историю о многочисленной семье инвалидов, которой собрался порадовать меня мальчуган.
— Чеши это кому-нибудь другому, а не мне, — его открытый для рассказа рот тут же захлопнулся. — Насквозь тебя вижу.
— Что чесать…? — недоуменно переспросил он.
— Ладно, проехали, — махнула рукой я. — Есть один способ избавиться от данной проблемы. Но услуга за услугу.