Телохранитель для стервы

Одувалова Анна Сергеевна

— Я могу ее отпустить.

— Ты — дебил, — снова начинает Самбурский, и на лестничной площадке уже собираются местные, крайне любопытные бабульки. — Оттолкнешь Нику, будет плохо ей, будет плохо тебе, будет плохо мне, ибо страдающая дочь — это пипец, как тяжело. Сейчас ситуация тоже не огонь. Марк, ну вот засунь в жопу свою гордость. И подумай головой. Я наработался за свою жизнь и устал. Мне все равно придется отойти от дел. Хорошо — не сейчас, не через год или два, а через десять лет. Я блять, пожить хочу. С внуками ездить отдыхать в Италию или Грецию. При этом хочу знать, что мой бизнес в надежных руках. А Ника не примет, потому

что у вас совместная гордость. Я не против вас. Я не против ваших отношений, блин, я даже гордость уважаю, но не тогда, когда она вредит всем. Не хотите жить со мной, ОК, я уеду в квартиру. Мне этот дом в хер не встучался. Не хотите жить в особняке, я его продам. А деньги? Куда я деньги дену? Положу на счет? И когда сдохну, может быть, вы ими воспользуетесь, а до этого будет жить нище и благородно? Зачем?

— Не знаю, — Прислоняюсь к стене и прикрываю глаза.

— Пойми, это не подачка тебе и ей. Это разумное распределение ролей. Да я работал на бабло, а ты служил. Да мне сорок семь, а тебе двадцать пять. Тебе не поздно начать зарабатывать. Можно, конечно с нуля, но блин зачем?

Ответа на этот вопрос у меня нет, но есть мерзкое ощущение, что в борьбе с потенциальным тестем я проиграл.

— Я подумаю…

— Ну а гарнитур? — тут же наступает Самбурский. — Мы его тут поставим. Хорошо?

Качаю головой, вздыхаю и ухожу, понимая, что сопротивление бесполезно. Я проиграл. Хотя бы потому, что, спускаясь вниз, сажусь в машину Ники, точнее, в ту машину, на которой я ездил, пока охранял Нику. Ту, которую Самбурский купил для меня, когда я только устроился на работу. Сегодня с утра я отвез Нику на практику или защиту чего-то за чем-то, короче, в университет. Я не вникал. В любом случае машина Самбурского. Сама Ника доехала на ней исключительно досюда, сказала, что неудобно, и решила пригнать свою, точнее попросила Андрея. Эту, естественно, назад отгонять никто не стал. Сегодня Ника попросила отвезти ее в универ, так как с утра шел дождик и плохая видимость. Мне не жалко. Все равно я пока на больничном. И сейчас я еду забирать ее на машине, которая стоит как два моих годовых заработка. Хорошо не тех, которые оплатил Самбурский с учетом ранения, но все же.

В салоне «крузака» визитки, в том числе и от Самбурского. С работой надо будет решать в ближайшее время. Самое отвратительное, что и тут, если подходить с холодной головой и здравым рассудком, становится ясно — самое выгодное предложение у Самбурского. Не только по оплате, но и по характеру работы. Но об этом можно подумать не сейчас. Две недели законного отдыха у него осталось.

Паркуюсь возле университета и, созвонившись с Никой, иду по направлению ко входу. Немного раздражают взгляды — шрамы, по прежнему, привлекают слишком много внимания, но мне наплевать. Почти наплевать. Особенно когда с лестницы в мои объятия летит счастливая, пахнущая персиками Ника. Ловлю ее за талию, целую и до сих пор не верю, что в нашей сказке о красавице и чудовище счастливый конец.

— Ника, ты что совсем? Ты лижешься со своим охранником? — раздается презрительный вопль.

Напрягаюсь, так как узнаю голос. С головой накрывает бешенство, и я отстраняю девушку от себя. Ника растеряна, а вот Паша в окружении парочки друзей, чувствует себя уверенно и поэтому ведет себя нагло, только вот не учитывает один момент. Я больше не охранник, и у меня нет никаких инструкций по поводу того, как я должен себя вести. Поэтому

нехорошо, криво улыбаюсь, немного отодвигаю Нику и делаю кошачий плавный шаг вперед.

— Ну и что? — нагло смотрит Пашка. — Ты не можешь меня ударить. Иначе я тебя посажу.

— Уверен?

— Тебе не выдадут лицензию или что там вам дают, чтобы вы могли нас охранять.

— Представления не имею, — пожимаю плечами. — У меня ничего нет. И я не на работе.

Удар получается четкий и короткий. Пашка сразу же летит на землю. Его друзья кидаются на помощь, но добегает только один, так как второй трусливо отскакивает сторону, а оставшийся тоже получает по роже. Смелым быть не всегда выгодно, иногда лучше просто умным.

— Ника, я твоему папочке все расскажу, он тебя уроет! — вопит Пашка тонким противным голосом.

— Ее папочка все знает, — припечатываю я и снова бью. На секунду отворачиваюсь и уточняю у ползающего тут же дружка. — Тебе добавить?

Тот мычит и пытается убраться с линии удара. Я в азарте весь подбираюсь, понимая, что впервые за долгое время действительно получаю удовольствие от происходящего.

От Пашиной машины, неловко путаясь в костюмах, бегут два охранника. По ним видно, время, проведенное в зале, не пошло на пользу. Мышцы надулись, и мужики напоминают человека-зефира из старого фильма. Первого я вырубаю ударом в солнечное сплетение, а со вторым хочу покрасоваться перед Никой, да и народу собралось немало, поэтому прыгаю вертушку. Ударяю сначала одной ногой в подбородок, а догоняет другой и, под оглушительный свист толпы, приземляюсь прямо рядом с Пашкой, который так себя и не отскреб от асфальта. Наклоняюсь к нему и говорю так, чтобы услышала и толпа любопытных.

— Знаешь, ты настолько жалок, что я готов даже с тобой поработать. А…прости, ты же ничего из себя не представляешь, с твоим папочкой. Прежде, чем нанимать себе в охрану эскортников (потому что, очевидно, ни на что другое твои ребята просто не годятся), отправляй их ко мне на тест-драйв.

Я разгибаюсь, кидаю на живот парня свою визитку и, приобняв сияющую Нику за талию, увлекаю ее за собой к машине. За спиной потрясенное молчание, даже Пашины охранники не спешат кидаться занами следом. Только запоздало бегут люди в форме со стороны университета, но они самое интересное пропустили, поэтому мы с Никой садимся в машину и уезжаем.

— Я хочу есть, — страдальчески заявляет она и надувает губы. Про драку молчит, но ее глаза сияют. Сразу понятно, зрелище ей понравилось.

— У меня есть предложение получше, — улыбаюсь я.

— Какое?

— Поехали к морю…

— На городской пляж не хочу, — Тут же говорит она. — Там много народа, грязь и шум.

— А я не про городской пляж. Не хочешь повторить наш отдых на краю света?

— Хочу! — Зажигаются ее глаза. — Только надо заехать к папе за ключами, «хайлюксом» и купальником.

— А без папы нельзя? — страдальчески уточняю я.

— Можно, конечно, — философски пожимает плечами Ника. — Ты и на этой машине проедешь, в дом влезем через окно…. — в целом меня устраивает и то, и другое, но потом Ника припечатывает. — Ну а купаться я могу и голышом. А что? — возмущается она, поймав злой взгляд. — Сам посуди, народа мало, я не отличаюсь скромностью, фигура у меня красивая….

— Я против.

— Ну вот я и говорю, заедем к папе. Чайку попьем опять же. А потом сразу на дачу. У тебя ведь эта неделя свободная?