Телохранитель
Шрифт:
Однако настоящие, заправские драчуны подраться любят и строят свою репутацию на том, скольким вышибалам они задали трепку. Лучший способ справиться с этими — нанести упреждающий удар, настолько внезапный и настолько крепкий, чтобы у них не осталось никаких шансов. Вся сложность заключалась в том, чтобы отличить их от остальной толпы, именно над этим я работал, когда случилась беда.
Все началось на четвертом часу моего дежурства. Несколько тысяч шахтеров как раз закончили смену, и пара сотен из них решила потратить свои с трудом заработанные деньги у «Бетти». Прошло немного времени, и в разных концах зала вспыхнули ссоры, перебранки и драки — обыкновенное дело. Разобравшись с ними, я встал у стойки передохнуть. И вот тогда случилось нечто необычное. В клуб вошла группа напыщенных корпов, огляделась и направилась к свободному столику.
Я был в другом конце комнаты, когда они вошли, но без труда определил, кто они такие, по манере держаться и по тощей, как борзая, зомби, которая плелась за ними по пятам. Не требовалось быть гением, чтобы понять: пришли корпы, значит, жди неприятностей. Ну еще бы, ведь шахтеры имеют обыкновение винить корпов во всем: от утечки давления до неудач в своей половой жизни. Я попытался увидеть лица вошедших, но дым и полумрак не позволяли что-либо разглядеть.
Поначалу ничего не произошло. Корпы заказали выпивку, толковали между собой, иногда смеялись. Их зомби села на пол, прислонилась головой к чьей-то ноге и уставилась в пространство.
Мне стало интересно, о чем она думает, если, конечно, думает, и как она оказалась зомби? Я все еще думал об этом, когда пришла Бетти.
Именно «обходы», как называла их Бетти, принесли известность ее клубу. Они были ее находкой, ее личным приемом, который делал ее заведение непохожим на другие, и в то же время создавал преданную клиентуру. Такова была красота и гармонирующая с ней личность хозяйки, что все хотели познакомиться с ней и удостоиться ее внимания.
Бетти начала от авторассказчиков, прошла вдоль стойки и поплыла в зал. Робопрожектор отслеживал ее продвижение, дым клубился, попадая в сноп света. Бетти знала сотни из завсегдатаев и называла их по именам. Ко всем остальным обращалась «голубчик», «милый» или «дорогой».
— Мерфи, приятно видеть тебя сегодня… Ролингс, какие миленькие серьги. Где ты их достала? Привет, милый, добро пожаловать к «Бетти». Лопес, веди себя сегодня хорошо, а то Максу надоест тебя вышвыривать…
Так продолжалось, пока она не подошла к корпам. Я напрягся, еще надеясь, что все обойдется, но уже имея нехорошие предчувствия. Бетти обратилась к их лидеру. Он сидел спиной ко мне. Хрипло-мелодичный голос хозяйки донесся до меня из шума.
— Привет, голубчик, как вечер?
— Как черт рогатый, — последовал ответ. — Почему бы тебе не сесть ко мне на колени?
Я увидел, что Бетти нахмурилась, и пошел к ним.
— Спасибо, милый, но не сегодня. Как-нибудь в другой раз, быть может.
Я был на середине зала, когда корп схватил Бетти за руку и притянул к себе. Бетти стала вырываться, но он держал крепко.
— В чем дело, потаскушка? Ты плохо слышишь или что? Я сказал сядь мне на колени.
Я подошел сзади, накинул гарроту ему на шею и потянул рукоятки в противоположные стороны. Выпустив Бетти, он схватился за проволоку. Бетти встала, и я отпустил ручки. Гаррота упала. Мужчина повернулся ко мне. И тут я понял, что мы уже встречались.
Это был Курт, тот самый Курт, которого я называл тогда, на Земле, красавчиком, хотя его внешность испортилась после того, как я прострелил ему нос. Доктора славно над ним поработали, но потребуются время и еще не одна операция, чтобы кто-нибудь снова назвал его красавчиком.
Я ждал, что он узнает меня, но маскировка сработала. Я понял это по его глазам. Он знал только, что я тот мерзавец, которому он хочет сделать больно. Да, Курт разозлился, страшно разозлился. Он поднялся, и я ударил его в многострадальный нос. Почувствовав, что нос сломался, я ухмыльнулся.
— Макс! Макс! Сюда!
Я обернулся. Один из телохранителей Курта уже вскочил на ноги и тянулся рукой за пистолетом, другой рукой пытаясь содрать с лица Джой. Прикинув расстояние, я двинул ему ботинком в пах и смотрел, как он складывается. Последнее было с моей стороны ошибкой.
Третий корп, на сей раз женщина, нанес мне образцово-безошибочный каратистский удар ногой по голове. Я пошатнулся назад, и тут зомби ударила меня под коленки. Я грохнулся спиной об пол. О чертовски жесткий каменный пол. Женщина еще поздравляла себя, когда бармен огрел ее сзади дубинкой. Корп рухнула. Я поднялся на ноги. Зал наклонился, качнулся и встал прочно. Я повернулся к бармену.
— Спасибо.
Он пожал плечами, пряча дубинку.
— Я сделал это ради Бетти.
Я понимающе кивнул.
Завсегдатаи грубо подняли корпов под руки и потащили к дверям. Курт, с двух сторон поддерживаемый шахтерами, зажал одной рукой нос, а второй ткнул в меня.
— Убмф!
Смысла в этом не было, но я понял. Он намеревался убить меня лично или нанять для этого кого, как уж там ему удобнее. Я пожал плечами. Тоже мне новость. Ублюдок пытался прикончить меня уже не один месяц.
Шахтеры разбились на команды и состязались, какая команда дальше бросит своего корпа. Их попытки сопровождались взрывами одобрительных криков. Было весело за ними наблюдать, но кучка пьяных окружила зомби и толкала ее по кругу. Зомби не сопротивлялась и покорно отскакивала от одного к другому. У нее была хорошая фигура, и по крайней мере двое из толпы уже распустили руки.
Я подошел к ним, поблагодарил за помощь и послал к бару за даровой выпивкой. Шахтеры заворчали, но подчинились. Побоялись не подчиниться. Зомби уставилась на меня пустыми глазами. Я вывел ее за поводок на улицы и передал зебу. Тот нахмурился, хотел сказать что-то, но передумал и отвел зомби к хозяину.
Хотя зебы не славятся гуманностью, они вчетвером собрались вокруг Курта и переложили его на носилки. В конце концов корпы выше всех по рангу, и «Транс-Солар» владеет компанией, на которую они, зебы, работают, так что, если б не деньги, которые платит им Бетти, чтобы держались подальше от ее заведения, они бы прибили меня прямо на месте. Но они меня запомнили, да, запомнили, и счет будет в конце концов предъявлен.
Я вернулся в клуб. Голова болела, и один глаз заплыл. И это было плохо, потому что, если б мое зрение не пострадало, я бы увидел «зеленых» и был бы готов к тому, что случилось потом. Но я их не увидел и не подготовился.