Телохранительница его темнейшества
Шрифт:
Аплодисменты. Бурные и продолжительные.
Ну просто герой. Да если бы не мой Шурш и не мое добровольное возвращение, ничего бы он не сумел!
– И как там светленькие поживают? Совсем побелели? – спросила демонесса, сидевшая в почетном первом ряду. Кончики ее черных волос были окрашены в сиреневый цвет, как и ее длиннющие когти. Такие же искры расцвечивали черные радужки больших глаз. Красотка. Со звездой пятой степени, кокетливо приколотой к большому сиреневому банту на мантии.
– Судя по их представителям здесь, чернеют потихоньку, – ответил Дьяр, окончательно
Я и не ожидала, что взметнется лес рук или все магистры наперегонки побегут преклонять колени. Но от малочисленности поднявшихся сторонников стало почему-то обидно за Дьяра. Выходит, Ирек был прав, и Академия оказалась гнездом бунтовщиков? Ай да Вултон!
Посмотреть, как темные магистры приносят присягу владыке Темного Трона, мне не позволили. Дьяр, не поворачиваясь, сказал негромко:
– Ирек, сейчас я с ними и один справлюсь. Будь другом, уведи Лику во дворец.
Уже переступив порог зала, я услышала, как Дьяр с угрозой бросил магистрам:
– Мой отец правил слишком мягко, если позволил созреть бунту у себя под носом…
Тут во мне шевельнулась царская кровь. Подумалось: вот зачем он их еще сильнее нагибает, а? Ему бы компромиссы искать. Впрочем, это же демоны. Они уважают только силу в любом ее проявлении, и любой компромисс для них – слабость. Ирек не дал послушать речь будущего тирана – дернул меня за руку и захлопнул дверь.
В сопровождении группы Драхиса мы прошли по коридорам к выходу из здания. Из-за дверей доносились занудно бубнившие голоса: в аудиториях фантомные «варежки» морочили головы молодым демонам, не подозревающим о свершившейся в стране смене власти.
Глава 23
И темные вихри враждебные
На улице у ворот Академии нас ждал крытый экипаж, запряженный двумя огромными псами. Спасибо, на этот раз не придется тащиться пешком. Дворец откочевал на самый дальний от Академии холм, и пришлось ехать через весь город.
Нормальные города освещаются ночью. У демонов все наоборот: днем они обычно спят, а улицы затемняют от солнца магической дымкой. Лучи все равно проникали сквозь полог, и каменные строения казались серыми и безжизненными, хотя сегодня наблюдалось оживление: на каждом перекрестке бдела стража. Наш экипаж никто не останавливал, из чего я сделала вывод, что страже хорошо знаком устрашающего вида вензель на дверцах или возница.
Ирек сел напротив и сразу устало откинулся на подушки, прикрыв веки. Видать, хлопотная это работа – военные перевороты.
Когда карета тронулась с места, я целую минуту решала мучительную дилемму: обидеться на то, что мастер тайного сыска прикидывался другом, а сам шпионил за мной и Мирандой, или затаить обиду, но выяснить хоть что-то. Победил гуманизм.
– Где настоящий владыка, Ирек? – спросила я.
Он сонно пробурчал:
– Дьяр и есть теперь самый настоящий владыка.
– А Сатарф?
– Ты так о нем волнуешься? – приоткрылся один глаз.
– Он единственный,
– Да, – Ирек снова закрыл глаза. – Отец уехал в дальнее путешествие поправлять здоровье.
Ага, значит, можно говорить свободно.
– Разве на церемонии его не будет?
– Нет. Зачем? Он уже отрекся от Трона и передал власть наследнику. Тьма и Тени приняли Дьяра, наделили силой владыки. Осталось показать это подданным.
– А что тут показывать? – фыркнула я. – Порвет парочку демонов в пыль, и все остальные поклонятся.
Ирек покачал головой.
– Если бы ты была демонессой, Лика, ты бы увидела, что на самом деле происходило в зале. Во-первых, Дьяр ударил по ним превентивно, еще до появления там армии, иначе была бы драка. Мы блокировали их источники, разрядили артефакты и перехватили внутреннюю связь у Вултона. Потому тот, кто не понял утром, что Трон пошатнулся – а в момент передачи Трон наиболее слаб, – не услышал призыв на ковен. Их вызвали позже, когда мы уже накинули колпак на все сборище. Потом мы с Дьяром и армейцами обложили магов, и брат направил против них часть отобранной у них же силы. И, пока мило болтал, держал их за горло. Всех до единого, понимаешь?
– То-то они так шумели.
– Магически держал, а не буквально. Я не зря говорил о ежиках. Представь, что твои когти начали расти внутрь, в тело. Болезненный процесс. А тут – их личный кусочек силы вдруг стал враждебен. Они и пошевелиться не могли, чтобы самое простенькое заклятие сотворить. Это круто.
Меня передернуло от его восторга. Улыбайся, Лика, улыбайся.
Даже если хочется удавиться от одной мысли, что теперь мой синеглазый кошмар – полновластный владыка, а в его сердце отныне одна царица – Тьма. Я, конечно, знала, что это случится. Но, богиня, почему так рано?
– Так чисто еще никто не проводил захват ковена и Академии, – Ирека просто распирало от эмоций. – Еще бы они не признали в нем владыку. Не дураки, хотя идиоты, раз решились на переворот.
– Как раз пока не признали.
– Раз земля не дрожит, молнии не летают, Академия не рушится, значит, признали. Может, и не полным составом. Но и остальные не самоубийцы. Принесут присягу, никуда не денутся.
– Но если Сатарф отрекся, зачем было захватывать магов, да еще и с применением пыток?
– Мы демоны, Лика. Мы признаем только силу. Того, что стало с Сатарфом, магистры не видели. И долго еще не увидят. Показаться им в таком виде – катастрофа не только для отца, но и для всего нашего рода на многие поколения. В Тархареше никому не прощают слабости. Отречения Сатарфа никто не слышал, кроме Тьмы, Теней и нас, его детей. Причем Зарга узнала последней, когда Дьяр уже принял силу и благословение. Для нее отцу пришлось повторить отречение. Это было весело. Она до сих пор в бешенстве, пришлось связать. Но присягу у нее вырвали, так что наша кобра теперь присмиреет.