Темная Академия
Шрифт:
— Драгоценный из Драгоценнейших Хозяин! Я Лики Пики, хранитель замка «Шендан», жду вашего приказа и перенесу вас и ваших достойнейших друзей в тронный зал. — И она потешно наморщила носик, явно с чем-то там сверяясь. — Ведь вам, Великий, ровно через семь с половиной минут придется принимать важные решения.
«Вод дает, блоха, во чешет», — подумал впечатлившийся таким напором Ярослав.
— Давай, Лики Пики, банкуй, крошка! Хочу увидеть тронный зал.
Этот стопроцентный антидепрессант заразительно рассмеялся и выдал немного микро-стриптиза, показав в выгодном свете свои прелести, при этом звонко и весело пропищав:
— Шлям-плям, пополам! — И махнула при этом жезлом. Драконы исчезли с плато, как и все, зараженные пляской Святого Вита.
***
Так
Стоит войти в один из самых веселых кабаков столицы, а именно в «Вечное и Доброе», как сразу по всем вкусовым рецепторами и обонянию посетителя словно кувалдой бьет тягучий и сладковатый винный дух, перемешанный с бражным запахом свежего эля, пивного солода и горечью забористого хмеля. Когда первый барьер удавалось пройти, немедленно подступал второй — музыкальная сцена. И сегодня там отжигал коллектив, именуемый очень подходяще для этого заведения «Наоремся, нажремся», собственно, именно этим они и занимались.
На небольшой засаленной от пролитого пива сцене не в меру улыбчивые братья-близнецы с выбитыми зубами самозабвенно колотили в два больших пехотных барабана. Рядом с этими без слуха и голоса отморозками на трех смычковых артарнах, вовсю наяривая, рвали струны вошедшие в раж музыканты, выглядевшие как обычные налетчики. А чуть поодаль и впереди три здоровенных бородатых амбала с таким же остервенением, как и все предыдущие, хором драли луженые глотки. Коллектив был почти до неприличия раздет, весь в татуировках и поту. И, что удивительно, этот пьяный, охрипший оркестр еще умудрялся держать ритм, сохранять кое-какую устойчивость в ногах и даже притоптывать. А собравшему народу нравилось: кто-то колотил кружками по столам, разливая пиво, кто-то ржал, были и коллективно взявшиеся за руки для устойчивости и пытающиеся отплясывать — получалось не очень, неровные приседания с последующим опрокидыванием.
Немного в стороне этого отвязанного и угарного веселья в самом дальнем углу за длинным столом собрались сразу две боевые группы Академии в полном составе: «Пламенеющие» и «Тринадцать». Решено было отметить и хороший профит, и рождение группы Тринадцать, и успешную во всех смыслах совместную операцию. Все было отлично или даже просто прекрасно, собравшиеся непринужденно разговаривали, ели всякую всячину, пили забористое пиво. Чтоб произнести тост в который раз из-за стола встал Ати Аллоу с немалым жбаном в руке.
— Предлагаю налить до краев и выпить за новую занозу в заднице старого порядка. За «Темный Саботаж» и за его лидера, до дна! — Тут явно что-то произошло, Пламенеющий посуровел, проговорив как-то отстраненно: — Погодите, письмо, — и указал вверх большим пальцем. А затем из крепкой пятерни рыжего гиганта вскользнул жбан пива, и он, не обращая внимания на этот казус, произнес: — Яр Темный проломился через Черные Скалы и вошел в долину Небесных Потоков. Празднуйте без алкоголя, предлагаю не расходиться, и на всякий случай будьте готовы. — И он исчез во всполохах портала.
Глава 23. В преддверии Противостояния
Несмотря на очевидную несхожесть цивилизаций, в поясе миров существуют и общие закономерности, применимые к любой из них. В каждом мегаполисе, на любой из планет трудно в начале дня отыскать спокойное и тихое место, если только это не кладбище. Хотя в нашем случае это не совсем так.
На самом большом погосте столицы «Тихие холмы» в этот день было тихо и спокойно. Впрочем, как всю предыдущую тысячу лет. С самого раннего утра накрапывал плотный мелкий дождик, убаюкивал, шумя по листве многочисленных вязов. Денек обещал быть ненастным. Наверное, поэтому и скорбных посетителей почти не пришло, да и работников погоста захочешь не сыщешь,
В это время, несмотря на такую всеобщую умиротворенность, в одном очень неприметном месте, в котором, казалось, царило полное запустение, все же творилось нечто очень странное и, скорей всего, опасное. На первый взгляд, вроде бы ничего примечательного. Древний растрескавшийся некрополь, по правде сказать, развалины, сплошь обвитые ядовитым плющом, затаившиеся в прохладной тени раскидистого вяза. А вот цепкий заинтересованный взгляд, пожалуй, сразу же смог бы уловить одну невнятную закономерность. На других кладбищенских вязах-гигантах прятались от дождя неугомонные стайки вездесущих воробьев, а здесь не было ни одного, ни прыгали, ни чирикали, ни чистили пёрышки. Все просто: чувствительные птахи хоть и озорны и бесстрашны, но не настолько чтобы находиться там, где не только воробью опасно. И не приведи Система, здесь оказаться ребенку, женщине, мужчине или даже отряду боевых магов — разницы никакой, и любой полег бы за пару секунд. Еще бы! На старом вязе под мощным скрытом заняли позиции две пятерки лучших стрелков светлых и высшая боевая группа — легендарный «Девятисил», состоящий из девяти Архимагов. И это была всего лишь охрана, находящаяся под сложной маскировкой. Основное действо разыгрывалось внизу, в метрах ста под землей, в тайном бункере общества «Академия света». Членами коего были по большей части наставники и преподаватели школы Альтарим, а также многие ее чрезмерно одаренные выпускники. И сейчас там, внизу, расположившись за круглым столом из белого мрамора, стилизованного под небесное светило, заседал, экстренно собранный, высший совет общества.
Было их четверо, магистров, носивших звучные титулы, занявших места по сторонам света. Первым взял слово магистр Юга Тигго Атас, Милостивый глава второго факультета боевой магии. Внешность у него была запоминающаяся: альбинос, жесткое худое лицо со страшными бесцветными глазами, движения стремительные, жесты резкие, слегка угловатые для светлого эльфа.
— Мы не можем больше ждать! Понимаете? Не мо-жем! — медленно и зло цедил сквозь плотно сжатые зубы Тигго Атас Милостивый. Видимо, от очередного припадка ненависти у главы второго факультета боевой магии свело челюсти. — И сколько еще мы будем откладывать? Десятилетие? Два? А может быть, столетие? Сколько? Хорош трястись! Скажите, что такого мы выиграли за эту прорву лет нерешительности, с тех пор как трон Пояса миров и Академию заняли братья Тампы? А я отвечу, братья, как есть, мы дождались того, что стали проигрывать! Причем в чистую. Ничего, абсолютно ничего мы не выиграли за это время. И это если не катастрофа, то уже совсем близко. Я считаю, что это полный… — и влиятельный эльф грязно выругался. Ему ответили, и это явно был воин.
— Не сгущай краски, Тигго. Все не так мрачно, как ты тут нам рисуешь. Нас много, за нами сотни и сотни миров. А противники — это кучка дерьма, недостойная и взгляда. В общем, я за то, чтобы не пороть горячку, — вальяжно и спокойно проговорил магистр севера Ильми Атман Серый лед, глава первого факультета боевой магии, мощный воин с татуировкой на лице. В нем с трудом угадывался светлый эльф, разве что остроконечные уши свидетельствовали о принадлежности к этой расе.
Слово перешло к магистру запада, Теку Умра Белый Феникс, главе факультета огня, выглядящему как высушенный старичок с длинными седыми волосами и цепкими жгучими карими глазами.
— В одном я с тобой соглашусь, Ильми, нас явно больше, да и всего остального нужного для процветания больше на порядки. Однако я, пожалуй, в большей степени соглашусь с уважаемым Тигго. Выжидательная позиция принесла нам одни лишь потери, да и, что скрывать, множество локальных проигрышей. Думаю, есть смысл перечислить и вывесить списком, дабы наши общие провалы выглядели понаглядней. — Тут же в центре эльфийского схрона возник полупрозрачный информационный куб, и Белый Феникс продолжил резать правду матку, а на гранях фантома всплывали все новые и новые обобщающие надписи, буквально режущие по живому.