Темная бездна

МакКаммон Роберт Рик

— Нет, — наконец отозвался он. — Это хороший рассказ. Ведь все, что в нем написано, правда?

— Да, все правда.

— Ты очень старался?

— Да, сэр.

Он огляделся по сторонам, взглянул на картинки чудовищ, прилепленные к стенам, и наконец его глаза остановились на мне.

— Может, будет лучше, если ты представишь на конкурс рассказ о привидениях или о пришельцах с Марса? — спросил он меня, чуть заметно улыбнувшись.

— Только не в этот раз.

Отец кивнул, закусив нижнюю губу.

— Тогда действуй, — сказал он. —

Предложи его на конкурс. — И вышел из комнаты.

На следующее утро я положил рассказ в конверт из манильской бумаги, оседлал Ракету и покатил к публичной библиотеке, которая находилась на Мерчантс-стрит, рядом со зданием суда. В прохладном помещении библиотеки, где под потолком шелестели лопасти вентиляторов, а солнечный свет струился сквозь жалюзи на высоких арочных окнах, я передал свой конверт с конкурсным сочинением, на котором написал темно-коричневым восковым мелком: «Короткий рассказ», миссис Эвелин Пратмор.

— И о чем наш маленький рассказик? — сладким голоском спросила миссис Пратмор и ласково мне улыбнулась.

— Об убийстве, — коротко ответил я. Улыбка тут же исчезла с ее лица. — Кто входит в жюри в этом году?

— Я, мистер Гровер Дин, мистер Лайл Рэдмонд, преподаватель английского языка школы Адамс Вэлли, мэр Своуп, наша широко известная поэтесса миссис Тереза Аберкромби, а также мистер Джеймс Коннахот, литературный сотрудник «Журнала».

Она взяла мой рассказ двумя пальцами, как тухлую рыбу, и взглянула на меня поверх своих очков в оправе жемчужного цвета.

— Так говоришь, рассказ об убийстве?

— Да, мэм.

— Почему такой вежливый и приличный молодой человек не нашел темы лучше, чем убийство? Неужели на свете нет других, более приятных тем? Можно написать, например, о своей собаке, лучшем друге или… — Миссис Пратмор нахмурилась, очевидно смутившись из-за того, что перечень более приятных тем оказался так короток. — Короче говоря, о чем-то, что может развлечь и просветить.

— Нет, мэм, — ответил я. — Я должен был написать об утопленнике, который лежит на дне озера Саксон.

— Ах вот как. — Взгляд миссис Пратмор остановился на конверте из манильской бумаги. — Ладно. А скажи, Кори, твои родители знают, что ты предлагаешь этот рассказ на конкурс?

— Да, мэм. Мой отец вчера вечером прочитал его.

Миссис Пратмор взяла шариковую ручку и написала на конверте мое имя.

— Назови свой номер телефона, — попросила она, и когда я это сделал, она приписала цифры ниже. — Хорошо, Кори, — холодно улыбнулась она. — Я прослежу, чтобы рассказ попал по назначению.

Поблагодарив ее, я пошел к выходу. Прежде чем выйти за дверь, я еще раз оглянулся на миссис Пратмор. Она распечатывала конверт, но, заметив, что я смотрю на нее, отложила его в сторону. Мне показалось хорошим знаком что она так торопится ознакомиться с моим сочинением. Я вышел на солнечный свет, отцепил Ракету от парковой скамейки и покатил к дому.

Лето шло к концу, в этом не было сомнений.

По

утрам стало заметно прохладней. Ночи съедали все больше дневного света. Звук цикад казался теперь каким-то усталым; их жужжание превратилось в глухой гул. Сидя на нашем крыльце, можно было глядеть на восток и любоваться одиноким иудиным деревом на лесистом холме: его листва за одну-единственную ночь приобрела темно-красный цвет, резко выделяясь на общем зеленом фоне. И самое грустное для нас — страстных поклонников летней свободы: радио и телевизор с мучительной настойчивостью возвещали о продаже школьных товаров в преддверии нового учебного года.

Время текло неумолимо. Вот почему в один из вечеров за ужином я поднял давно уже волновавший меня вопрос. Собрал все свое мужество в кулак и взял быка за рога. Бросился вперед очертя голову.

— Можно мне пойти с ребятами в лес, в поход с ночевкой? — задал я свой вопрос, и за обеденным столом повисла тишина.

Мама взглянула на отца. Отец взглянул на маму. Они оба старались не смотреть на меня.

— Вы обещали, что разрешите мне пойти в поход, если я проведу неделю в гостях у дедушки Джейберда, — напомнил я родителям.

Откашлявшись, отец принялся ковырять вилкой в тарелке с картофельном пюре.

— Что ж, — наконец заговорил он, — почему бы и нет? Можете поставить палатку на нашем заднем дворе и развести костер.

— Нет, я совсем не о том говорю. Мы хотим пойти в лес и там заночевать.

— Сразу за нашим домом начинается лес, — ответил отец. — Лес как лес, что вам еще нужно?

— Нет, сэр, — возразил я, чувствуя, как часто бьется мое сердце, потому что такой разговор с моей стороны был сущей дерзостью. — Мы хотим пойти туда, где настоящий лес, где не видно ни одного огонька Зефира. Мы хотим, чтобы у нас был настоящий поход с ночевкой.

— О господи! — тихо проговорила мама.

Отец хмыкнул и положил на стол вилку. Потом переплел пальцы и задумался, нахмурив брови, отчего поперек лба у него образовалась складка. Все это, как я знал по прошлому опыту, предвещало заключительный вердикт из одного твердого «нет».

— Значит, вы решили прогуляться в лес? — снова спросил отец. — И как же далеко?

— Я еще не знаю, — ответил я. — Думаю, что мы пройдем какое-то расстояние, потом выберем место, чтобы остановиться на ночь, а утром вернемся домой. Мы возьмем с собой компас, сэндвичи, порошок для приготовления прохладительных напитков, рюкзаки — в общем все необходимое.

— А что вы будете делать, если кто-нибудь из вас сломает ногу? — подала вдруг голос мама. — Или кого-то укусит гремучая змея? А что, если вы угодите в заросли ядовитого плюща или бог знает куда? Ведь летом в лесу полно опасностей.

Я притих, потому что мама разошлась не на шутку.

— Что ты будешь делать, Кори, если на вас нападет рысь? Господи, да мало ли что может случиться в лесу!

— Все будет хорошо, мама, — ответил я. — Мы уже не малые дети и сможем сами о себе позаботиться.