Темная Империя. Дилогия

Чвилев Дмитрий

Под землей, как оказалось, они селились вовсе не по собственному желанию, а из-за необходимости: в недрах гор была целая уйма полезных ископаемых, доступ к которым с поверхности получить было попросту невозможно. По преданиям, гномы были потомками людей-рудокопов, поселившихся в горах да так там и оставшихся. Со временем, в условиях темноты коридоров и усердной физической работы, их потомство привыкло махать киркой в забое и эволюционировало под новые условия жизни. Дети стали рождаться более низкими, чтобы пролезать даже в самые малые штольни,

более крепкими и кряжистыми, чтобы подолгу работать, не уставая ворочать тяжелые глыбы руды.

Здесь я многозначительно хмыкнул. А как же? Если спросить у самих гномов, откуда они возникли, так в подгорных летописях скорее всего написано с точностью до наоборот. Что людишки — это их недостойные потомки, выползшие жить на поверхность.

Мозг тем временем лихорадочно обрабатывал информацию. Рынок бородатых коротышек сулит невиданные плюшки, коли я умудрюсь на него влезть. Что можно взять от них и что нужно им самим? На выходе: полезные ископаемые да продукты кузнечного дела. Золото, искусное оружие, искусная броня и, пожалуй, редкоземельные металлы да руда. На входе: нехватка хорошей еды, предметов роскоши и домашнего обихода специализированного оборудования.

Что ж, работать можно. Главное — втереться в доверие и побороть знаменитую упрямость коротышей. Я радостно потер лапки, предвкушая плотное сотрудничество. Целая раса в зависимости от меня — это высший пилотаж.

Тем временем мы подкатили к банку. Солидное, приземистое, построенное на века строение, с плоской крышей и монолитными колоннами у входа. А вот сама дверь была узкой — видимо, на случай штурма. Коротышки были весьма предусмотрительны, явно не собираясь отдавать свое богатство никому. И даже самим вкладчикам, хе-хе.

Едва мы зашли — прозвенел колокольчик и тут же степенно, но быстрым шагом к нам подошел… гном. Я смерил его долгим изучающим взглядом.

Ростом коротышка не дотягивал даже до моего плеча, зато в ширину был как целых два, а то и три меня.

— Чего господа изволят? — важно поинтересовался гном, встряхивая густой, солидной бородой по пояс.

Продолжая разглядывать коротышку, я ответил:

— Валюту разменять. Деньги иностранных государств — на местные монеты.

Интересно, в какой он должности? Скорее всего, слишком низкой, чтобы заводить речь о том, что я собирался провернуть.

— Прошу за мной, — бородач невозмутимо развернулся и повел нас за собой.

По пути к обменнику встретилось несколько гномов, так что было, с кем сравнить проводника. По бокам бороды нашего провожатого было заплетено несколько косичек, в которых находились небольшие кольца и висюльки-кулоны. По моим предположениям, размер и количество этих украшений говорил о статусе гнома: у проходящих мимо кольца были изящнее, а камни в кольцах — побольше. Кулоны и висюльки тоже отличались в лучшую сторону, более богатой резьбой или ажурностью.

Наконец, приведя нас к кабинету, провожатый открыл дверь ключом из внушительной, висящей на поясе связки

и, попросив подождать внутри, удалился.

Комната была обставлена минималистично: широкий плоский стол с каменной поверхностью, четыре стула вдоль стены, люстра для свечей на потолке да места для факелов на стенах. Окон в комнате не было, что, впрочем, ничуть не мешало — потолок был сделан из неизвестного мне пористого материала, сильно фосфоресцирующего и дающего света не меньше, чем яркая галогенная лампа.

Дверь распахнулась, и в нее бодро заскочил очередной коротыш.

— Господа желали обменять валюту? — он прошел к столу и выжидательно уставился на нас. — У нас самый выгодный курс!

Я невольно обратил внимание на его бороду: косичек в два раза больше, колец и висюлек — тоже. Камни в кольцах — изумруды или что-то подобное, зеленоватое. У нашего провожатого были рубины. Наверное, на специализацию указывает.

— Да, желали. Для начала, вот, — я порылся в рюкзаке и небрежным жестом вытащил небольшой мешочек мелочи, заготовленный заранее. Одно, двух- и пятирублевые монеты весело зазвенели, когда гном высыпал их перед собой и, достав откуда-то увеличительное стекло, принялся внимательно разглядывать.

Нахмурившись, коротышка проделал серию пассов руками, заставляя поверхность стола засветиться чистым ровным светом, таким же, как потолок.

— Ух ты, первая магия! — воодушевился внутренний голос. — Надо бы мага найти, да в ученики к нему.

— Всему свое время, — отмахнулся я.

Гном тем временем принялся медленно сходить с ума: вцепившись себе в бороду, он что-то яростно бормотал и, кажется, ругался на своем языке. Передвигая монеты по столу в одной, ведомой лишь ему последовательности, коротышка то хмурился, то щурился, постепенно скатываясь до полной растерянности.

— Это же не чистое серебро? — наконец, неуверенно спросил он.

— Чистое. Чистейшее, — глумливо улыбаясь, нагло соврал я.

Гном приуныл. Кинув взгляд на монеты, коротышка вновь начал закипать:

— Dort hash mor!Проклятье всех богов, да быть такого не может, чтобы почтенный Дорт не смог определить состава металла!

Вскинувшись, он схватил пятирублевку и, чуть ли не рыча, принялся ее обнюхивать. Бедный. Так и до припадка недалеко.

— Ладно, — сжалился над гномом я. — Это не чистое серебро, а сплав с примесями. И определить вы его все равно не сможете.

Дорт, чуть ли не плача, уставился на меня глазами побитой собаки:

— Почему?!

Я покровительственно усмехнулся в ответ:

— Это золото… простите, серебро давно ушедшей цивилизации Тхан-Ткалл, которую злые боги утянули на дно океана. Их величественные города уже давно облюбовали рыбы, а все их достижения канули в вечность, разве что всплывая в древних преданиях. А вот валюта — валюта осталась. И секрет ее производства — утерян.

Макс радостно ощерился, услышав подобную сказку.