Темная Империя. Книга 2
Шрифт:
— Мм… важные, приятные, переломные, у всех по-разному, но это всегда незабываемое удовольствие и незабываемое лакомство. И не забудь сделать еще глоток вина, он усиливает вкус эссараты.
Даррэн отодвинулся, а я не смогла не спросить:
— А вы сами пробовали ее?
И получила честный ответ:
— Не доводилось. Это считается женским лакомством — ведь эссарата позволяет получать удовольствие от прошлого, мужчины же предпочитают жить будущим, так что…
Я молча, но настойчиво поднесла ложечку к губам господина Эллохара, и увидела, как недоуменно вскинулась его бровь.
— Это же мой сон, — напоминаю очевидное, — а мой сон — мои правила. Пробуйте!
Несколько секунд мне казалось, что он откажется, но долгий пристальный взгляд в мои глаза, а затем Даррэн потянулся за бокалом, сделал глоток вина, и медленно произнес:
— Мне половину и тебе половину, хорошо?
И я поняла, что при ином раскладе мне откажут.
— Хорошо, — весело согласилась я.
Отставив вино, Даррэн осторожно обнял мою ладонь обеими руками, затем, не отрывая взгляда от моих глаз, потянулся к ложечке. Его губы накрыли мусс, затем медленно мужчина отстранился, забрал из моей дрогнувшей ладони ложечку, развернул и поднес к моим губам. И я послушно приоткрыв рот, забрала крем и зажмурилась…
Изломанный искореженный город, битое стекло, мертвые тела, пожары, запах гари, кровь повсюду… Больно. Мой мир разрушен и эта боль, боль по утраченному заставляет сердце сжиматься. И я иду по улицам, но слез больше нет — я словно все выплакала…
Иду туда, где нахожу странного непонятного мужчину, которому больно так же, а может еще больнее.
Но вот он обнимает меня, и дикое, гнетущее чувство одиночества и потерянности исчезает, а в душе поселяется тепло…
Наверное глупо, но там и сейчас тепло, и я больше не чувствую себя одинокой — меня грело сочувствие, проявленное совершенно незнакомым человеком, меня грело его прикосновение, меня согревала мысль, что в этом страшном и жестоком мире, есть те, ради кого стоит жить. Такие удивительные люди, как господин Даррэн Эллохар, сложный, непонятный, вспыльчивый, но честный. Благородный и удивительный человек.
Я улыбнулась и открыла глаза, чтобы посмотреть какое именно выражение сейчас на лице Даррэна и…
Лица не было! Даррэна не было!
Рядом со мной сидел темный лорд! Истинный темный лорд! С платиновыми, почти белыми волосами, темной кожей, внушительным с горбинкой носом, черными бровями вразлет и черными же ресницами, столь заметными сейчас, когда он держит глаза закрытыми. У него были широкие плечи, гораздо шире, чем у людей, жилистая шея, и руки… большие, обтянутые грубой темной кожей, с черными когтями! Идеально подпиленными когтями! Это был темный! Темный лорд! Это…
Где Даррэн?!
Мелькнула следующая мысль, и я сама не заметила, как потянулась к ножу, забыв о том, что мне никогда не сравняться в силе с темным, но забыв о чувстве самосохранения, я хотела знать, где Рэн! И что этот монстр с ним сотворил!
И поднявшись из-за стола, я направила лезвие ножа к шее чудовища…
— Безумно тяжело, — все так же не раскрывая глаз, произнес темный лорд, — не могу об этом вспоминать, не могу об этом не думать — твой запах, но вкус другой женщины на губах, и аромат твоих слез, разливающийся по парку.
Прости меня, Найриша, прости, я не хотел, причинить тебе боль. Я… Нож выпал их моих рук.
И вместе с ним рухнул мой мир! Рухнул и разбился, разлетевшись на тысячи осколков невыразимой боли, выморозив всю душу настолько, что я вдруг почувствовала себя мертвой, убив во мне все, во что я боялась даже поверить…
— Найриша? — темный открыл глаза.
Удивительные серо-синие глаза, которые были мне знакомы.
— Найри, что с тобой? — встревожено вопросило чудище.
И начало меняться. Стали короче и изменили цвет волосы, кожа приобрела человеческий оттенок, черты лица смягчились и тоже уменьшились, как и плечи, как и ладони… миг и передо мной вновь сидел человек, такой до боли знакомый мне человек…
Который человеком не был!
Как и все происходящее не было сном! Не бывает снов, в которых ты столь отчетливо ощущаешь вкус еды! Не бывает снов, где от надавливания зубцами вилки, тебе больно! Не бывает снов, в которых ты вовсе не можешь вспомнить, как заснула! А значит тот синий огонь, охвативший нас и перенесший к краю Бездны тоже не сон. Темные не открывают порталов, как делаем мы, темные выжигают пространство! Огонь!
— Найри, ты вся дрожишь, что с тобой? — и тот, кто выдавал себя за человека осторожно, не делая резких движений, поднялся. — Найриша…
Судорожно вздохнув, я закусила губу, чтобы не расплакаться, затем вскинула подбородок, распрямила спину и потребовала:
— Не смейте меня так называть!
Господин… нет — лорд, темный лорд растерянно остановился. А я смотрела на него и не могла понять — как могла эту жестокую машину убийства принять за человека! Как? Слишком много характерных черт разных народов в нем, слишком несуразный для человека рост, приступы ярости, агрессия по отношению к совершенно посторонним людям, и странности… странности… странности…
— Найри, да что с тобой? — разозлился лорд Эллохар.
Я могла бы не говорить, возможно, и не стоило бы, но меня душила обида. И горечь от того, как жестоко меня обманывали! И понимание происходящего — конечно, он целовал распутных женщин, он же темный, об их темпераменте и любвеобильности ходят легенды!
И сжав кулаки, я четко произнесла:
— Вы темный!
На лице лорда Эллохара отразилось непонимание, затем он слегка прищурился, словно припоминал что-то, после хмыкнул и мрачно поинтересовался:
— Тебе всегда кошмары снятся, да?
— ЭТО НЕ СОН! — мой крик разнесся по всей этой адовой таверне. — Не сон, мы в Аду! Вы притащили меня в Ад, используя огонь — отличительную черту темных лордов. И мы — в АДУ! И это вовсе не сон! И вы — темный лорд!
Я выпалила все это на едином дыхании, чувствуя, как ногти впиваются в ладони, настолько сильно я сжала руки, и как меня захлестывает истерика. Просто истерика.
Но лорд Эллохар вдруг пожал плечами и со смешком произнес:
— Не сумасшедший и то хлеб.