Темная Корона
Шрифт:
Глава 52. Остров Демона.
Остров Демона — так его сейчас называют…
А ведь раньше это был обычный форпост, маяк в заливе, с большой крепостью, с кучей магов и баллист, что встречали всех врагов, которые посмели подойти слишком близко. Ну, это если те как-то Могильного титана миновали.
Даже пушки вроде были, пусть и немного. В мое время они только начинали появляться, здоровенные дуры, которые никто толком не умел изготовлять без магии, а уж чтобы усилить выстрел из такой Аурой, и речи не шло. Почти никто не знал, как, и навыка в Хрониках, чтоб подсказать,
Но это все я помню исключительно как отчеты да слова на совещаниях. О самом форте воспоминаний почти нет. Когда я прибыл сюда сам, все уже уничтожили. Сейчас вот видны лишь остатки крепостных стен, оплавленные башни и небольшие ручейки ржавчины, что когда-то были потеками расплавленного боевой магией металла. Не знаю, сделали ли все это наши, или уже дракон похозяйничал, сказать сложно.
Остров Демона представлял собой довольно неприятное зрелище. Полностью голая каменистая поверхность, лишенная даже намека на растительность, с пеплом вместо песка и множеством обугленных и оплавленных камней вокруг, от чего смотрелось окружение весьма паршиво. Если Дункельхейд хотя бы напоминал место, где кто-то хоть жил раньше, то здесь и зомби не поселится.
— Ну слушай, деточка, — ласковым и добродушным басом говорил крупный зомби-огр, чуть пригнувшись, чтобы Мерли было удобнее его слушать. — Твои кровавые сгустки весьма хороши, но не закачивай в них слишком много огня. В бою с живыми, лучше наоборот, больше давления и меньше пламени. Основной поражающий фактор при взрыве гранаты — это осколки, а потому постарайся придать кристаллизованной крови наибольшее ускорение, так страданий и убийств среди живых будет больше. Огонь же сожжет почти все частицы, и они не долетят до своих жертв. Против нежити еще неплохо, но если ты потом еще сможешь как-то воздействовать на свою кровь, то застрявшие в трупах осколки будут куда полезнее.
— Вау, я и не знала такое, — с восхищением ахнула терийка. — Спасибо вам большое за совет, дядюшка Руди.
— Ну что ты, — расплылся в улыбке мертвец. — Я всегда рад поделиться опытом с начинающим пиротехником. Как старший канонир на корабле в мои обязанности входит обучение матросов, и я подхожу к этому со всем трепетом и старанием. Еще не забудь, что взрывная волна неплохо контузит живых и этим нужно пользоваться. Простые методы умерщвления порой самые эффективные.
— Угу-угу, я сейчас запишу, — кошка достала очень знакомый блокнот и стала быстро записывать «мудрость» от нежити-пирата.
Я вот слушал все это и не знал — мне напрягаться или умиляться?
С одной стороны, картина довольно милая.
Огромный мертвый огр с огромной корабельной пушкой на плече и сумкой с ядрами и бомбами, с вшитыми в его плоть пластинами брони и глухим шлемом закрывающим верх лица, а из его зубастой пасти торчит большая металлическая трубка с горящим фитилём, на подобии курительной. Выглядел он крайне брутально, говорил грубым басом и создавал впечатление сурового пирата, но стоило ему увидеть Мерли как мужик стал словно добрый дедушка делиться знаниями и рассказывать как правильно работать с огнем и твердыми материалами.
По словам Ризуса — его зовут Рудольф Мясное ядро, он старший канонир на «Летучем Волканце», отличный стрелок, гренадер и бомбардир. Занимается инструктажем и обучением других пушкарей, а также помогает боцману поддерживать порядок на корабле. Сам по характеру он вроде бы довольно добрый, несмотря на суровый внешний вид, но при этом известен он как садист и пироманьяк, обожающий взрывы и то, как они разрывают на куски живых. Ну и само нахождение такого парня на командной должности среди мертвых пиратов тоже не характеризует его как мягкого по характеру разумного, не смог бы такой подчиненных в порядке держать.
Многогранная, в общем, личность. Вот и думай теперь, как к такому типу относиться.
— Как дети… — произнес с другого конца нашей компании еще один новенький.
Высокий сурового вида мужчина с длинными черными волосами с несколькими седыми прядями, короткой бородой и глубокими шрамами на лице. Обычно вампиры не стремятся оставлять какие-либо дефекты на лице или теле, предпочитая быть красивыми и элегантными, благо, мертвая ткань не шрамируется, и даже псевдоживая плоть вампиров требует сознательного усилия, чтобы шрам таки остался.
Подопечные Гауруна эти усилия как раз-таки прилагают. Не для каждой раны, нет, за каждым должна стоять какая-то история, какой-то достойный противник… Ну, в случае мужчин. Женщины, говорят, оставляют шрамы только если они особо красиво легли, придавая налет этакой дикости их красоте. Впрочем, им никто за попрание традиций не пинает. Брутальные обычаи — это конечно хорошо, но симпатичные личики у девушек видеть все же приятнее, чем шрамированные морды.
Так или иначе, этот крупный мужчина, что стоит рядом со своим командиром, а теперь и Лордом зовется Рантир Нерушимый, один из Рыцарей Драконьей Крови, что служил еще при Берите и был с Артемием в одной элитной армии.
На меня данный господин посматривает со смесью неприязни, злости и… благодарности. Такое поведение меня несколько раздражало, но Рантир сам подошел и высказал мне в лицо все что думает.
— Будем честны, Орландо, — сказал Рантир, когда мы только встретились. — Вы мне не нравитесь, и я искренне ненавижу вас за убийство моего владыки Загана. Будь моя воля, я бы вызвал вас на смертельную дуэль, даже если бы это означало мою неминуемую смерть. Есть вещи, с которыми настоящий воин не может мириться…. Однако вы спасли нас от контроля Нарциссы, а также отомстили Каэкусу за моего брата в тот день, а потому я благодарен вам, — он кивнул. — Я ненавижу вас, но не ударю в спину и прикрою даже ценой своей жизни. Таков мой долг как Рыцаря Драконьей Крови.
Прямолинейный и грубый, но честный воин, с которым можно работать. Шанс того, что он все же сорвется и атакует меня в самый неудачный момент — минимален, но все же не стоит терять его из виду. Не только потому, что я опасаюсь предательства, но и потому что у темных не принято расслабляться и легко доверять спину всем вокруг. Все же темные есть темные, и такое поведение может считаться оскорблением для них.
Кто это такие и что мы делаем?
Ну…
Все получилось довольно глупо.