Темная мишень
Шрифт:
Когда шок начал проходить, он обнаружил, что бежит на лыжах по следам бродяг, которые уже частично засыпал неспешно валивший с неба снег. На лице - панорамная маска, за спиной ружье. Так же машинально Сергей начал припоминать маршрут. Сейчас он двигался вдоль улицы Шоссейной. По бокам медленно проплывали остовы полуразрушенных зданий. Вскоре ему нужно будет свернуть налево и двигаться уже по льду замерзшей Москвы-реки, так быстрее и короче, меньше препятствий. Еще дальше - перебраться через дамбу, по которой полегал проспект Андропова… пересечь третье транспортное кольцо… Большинство старых названий стёрлось из памяти, но основные ориентиры он помнил…
Почему-то каждый вздох давался с трудом, но не из-за маски, фильтр работал исправно. Наверное, надышался какой-то
Нет. Он понял, что с ним.
Его душили беззвучные рыдания, а он, вместо того, чтобы дать горю прорваться, принести облегчение, по привычке держался, сцепив зубы, и усилием воли гасил в себе боль. Он осознал это только сейчас, когда семьи его не стало - кого он потерял. И насколько это больно. Он потерял тех, без кого жизнь становится нестерпимой, теряет ценность, становится абстрактной…
Нужно было взять ту фотографию. Тогда бы хоть что-то осталось. Нужно было взять…
Теперь он - одиночка. И единственное, чего он желал сейчас - мести. Яростной и беспощадной. Он должен добраться до метро и найти союзников для осуществления своих планов.
Но пока все, что от него требуется - это не останавливаться.
Падал снег. Одинокая человеческая фигурка двигалась среди руин разрушенных улиц. Из оконного проема, царапая когтями бетонные края, выглянула уродливая черная голова крупного зверя. Блеснули в слабых отблесках луны острые зубы в оскаленной пасти. Из глотки вырвался тихий горловой рык, в котором чувствовалась некая озадаченность.
Человек двигался настолько уверенно и целеустремлённо, распространяя вокруг себя ауру такой сжигающей ярости, что зверь не решился нападать на странного противника и предпочел вернуться в логово.
Глава 4. Ночная охота
Неловкий перехват - и верёвка едва не выскользнула из рук.
Покалеченная правая «клешня» судорожно ухватилась за мёрзлый край крыши, Сотников рывком подтянулся и перевалился через край. Проминая телом снег, откатился от кромки на безопасное расстояние, распластался на спине. От взрывных усилий руки сотрясала дрожь, мышцы горели, а в груди клокотал ледяной воздух, сипло вырываясь из глотки.
Ну и пробежка, чёрт побери… ну и пробежечка…
Но сейчас валяться нельзя.
Димка через силу зашевелился, поднялся на четвереньки. Ещё и колени дрожат, черт. Он посмотрел на тёмный провал окна на втором этаже здания, в котором угадывались напряженно ждущие фигуры сталкеров. Лучше ребятам побыстрее убраться из той квартирки, очень она… нехорошая. Эта кровь на стенах, останки людей, да ещё информация от караванщиков насчет неведомых вязальщиков.
Он опустил взгляд - туда, откуда неслась шумная на таком близком расстоянии возня многих тел, вой и рычание. Ёханый бабай, как любит говорить его давний знакомец Фёдор Кротов, сколько же их там… Сотни полторы? Или больше? Пространство между гаражами и стеной трансформаторной будки заполнял самый настоящий ковёр из оскаленных клыков и горящих голодом глаз. Нервная ухмылка растянула подрагивающие от волнения губы. Вот как он это сделал? Забросить на бегу крюк на крышу и зацепиться за едва видимый выступ, очертания которого лишь угадывались под снегом? Такое не на каждой тренировке получится. Но получилось. Причем совершенно спонтанно. Предчувствие. Интуиция. Словно что-то вело под руку, помогая все сделать, как надо. Значит, и дальше всё будет хорошо. Хотя караванщик всё-таки прав - он псих.
С Дмитрием Сотниковым многое случилось с того момента, как он прошёл через «быстрянку», мутагенное изменение, которому медики в Ганзе уже подобрали официальное название - «циклодинамия», или, если коротко - ЦД. Многое изменилось в характере, и во взглядах на жизнь. Иногда он и сам не понимал мотивов своих поступков. Он словно играл… играл со смертью, но не хотел себе в этом признаваться. Эта сумасбродная выходка - не первая, и, видимо, не последняя. Чертов адреналинщик, вот он кто. Если бы не Наташа, которая ждёт его в метро на Таганской, единственный по-настоящему близкий ему человек, жизнь, наверное, потеряла бы для него смысл. Слишком уж всё усложнилось для них двоих среди людей после всех этих изменений. Ведь люди, в отличие от них, остались прежними. И их зачастую слепая, безрассудная злоба к «мутантам», панический страх перед теми, кто непривычно отличался от них, нарушая нормы человеческого существования и мышления - всё это никуда не делось. Тогда зачем он им помогает?
Нет, не о том он сейчас думает.
Нужно заняться делом, а собственные проблемы подождут.
Сосредоточиться непросто. Нервное возбуждение сбивало нужный настрой, который ему сейчас так необходим. Еще из рассказов бывшего наставника из Полиса - Ворчуна, Димка знал, что клыканы обладают подобием коллективного сознания, и чем больше стая, тем лучше они соображают, как загнать добычу. А однажды стал свидетелем редкого явления - как небольшая стая клыканов, не издавая ни звука, носилась вокруг клумбы, недалеко от Третьяковской. Существа, расплодившиеся на поверхности после того, как человек ее покинул, уступив среду обитания, имели иной раз довольно причудливый вид и крайне необычные повадки. Никто точно не знал, почему клыканы это делают, но имелись предположения, что таким своеобразным способом у них выявляется сильнейший - после многосуточного, на износ, кружения без остановки. Звучит странно, конечно… Но Ворчун утверждал, что пока звери выбирают вожака стаи, все остальное их попросту не интересует.
Что ж, подходящий момент проверить теорию на практике - так ли это на самом деле. Чем не работа для искателей? Особенно если учесть, что именно так Димка и рассчитывал выкрутиться, решившись на эту авантюру. Но сперва придется вычислить вожака в этой массе - сама по себе непростая задачка, ведь на лбу у твари фосфорной краской не высвечивается, кто тут главный.
Левой рукой он решительно вытащил из набедренной кобуры увесистый «Бердыш». Много воды утекло с тех пор, когда осколок гранаты лишил парня указательного и среднего пальцев на правой кисти, как не тренируйся, а полностью компенсировать такое увечье невозможно. Но с пистолетом проще, чем с веревкой, для владения этим оружием хватает и левой руки, переучился на совесть. Сегодня из «Бердыша» стрелять ещё не приходилось, магазин полный, все восемнадцать патронов терпеливо затаились в ожидании своих будущих жертв. Запасной в кармане. Ну а потом, если не хватит патронов, и нож сгодится, не зря же он болтается в ножнах на ремне. Но до этого лучше не доводить. Может быть, удастся договориться… иначе.
Ну, где же этот чертов настрой…
Димка досадливо встряхнул головой и снова прищурился.
На этот раз помогло.
Тёмные фигуры мечущихся тварей слабо засветились изнутри, вычерчивая на взрыхленном лапами снегу причудливую мозаику из желто-розовых пятен. Теперь, при более внимательном взгляде, в шевелящейся массе уже угадывались отдельные «течения» - обособленные в непрерывном движении группы. Димка наконец вычислил что-то вроде стаи среди стаи, вокруг которой всё и вертелось - крупный матерый зверь, и десятка два клыканов комплекцией помельче - видимо, самки и взрослеющие щенки. Вот он, вожак, с самым большим «гаремом». В лунном свете голая кожа зверя маслянисто блестит как застывший битум на изломе; на боках и загривке проступают пятна окраса посветлее. Крупная голова снабжена развитыми челюстями - такими легко перекусить голень взрослого человека. Поджарый торс перевит рельефно проступающими мускулами, словно связками канатов. Массивные лапы с широкими подушками, которыми так удобно ступать по снегу, вооружены впечатляющей длины серповидными когтями.
Красава, ничего не скажешь. Хищное воплощение смерти.
Каким образом эти твари, лишь отдаленно напоминающие собак, от которых, возможно, и произошли, не мерзли без шерсти зимой, догадаться несложно. В инфракрасном спектре клыканы всегда светились ярче остальных мутантов, встречавшихся на поверхности. Горячая кровь, гораздо горячее, чем у человека, и наверняка плотная жировая прослойка, позволяли им не обращать внимания на морозы. Но чтобы поддерживать жар своих тел, им непрерывно требовалось что-нибудь жрать. Закон сохранения энергии не обойти, будь ты мутантом хоть трижды…