Темная миссия. Секретная история NASA

Бара Майк

Таким образом, короткий всплеск интереса к гиперпространственной физике — обсуждение теории Калуцы-Клейна среди физиков и топологов — к 30-м годам XX века сошел на нет. Это произошло отчасти из-за того, что Клейн доказал практическую невозможность прямого экспериментального подтверждения существования дополнительного измерения, а отчасти из-за существенных изменений, широко охвативших становящийся все более и более технологическим мир большой науки.

В то время по всему миру прокатилась волна проверок теорий при помощи ускорителей ядерных частиц. Проводились исследования квантовой механики. Быстро увеличивающееся число «элементарных частиц», порожденных этим необычным математическим миром, заставило Эйнштейна относиться к этой теории как к «колдовству». Позднее, даже после принятия некоторых

результатов опытов, он по-прежнему продолжал скептически относиться к тому, что это — полный ответ на вопрос, поставленный физической вселенной.

Прошло еще тридцать лет, прежде чем научный интерес к гиперпространству возродился в виде теории суперструн. В ней элементарные частицы и «поля» рассматриваются как гипер-пространственные вибрации бесконечно малых многомерных струн. Для большинства физиков, занимающихся проблемой сегодня, суперструнная гиперпространственная модель имеет огромное преимущество перед своими предшественницами. Помимо того что она фактически объединяет все известные силы Вселенной, от электромагнетизма до ядерных сил, в буквально прекрасную «окончательную» картину мира, она также в определенном смысле предсказывает общее число п-измерений, которое может сформировать: десять или двадцать шесть, в зависимости от чередования струн. Плохо только, что это тоже нельзя проверить, потому что все десять измерений скручены (в модели) в недостижимой опытным путем планковской длине.

Новейшая официальная физическая теория, развивающаяся на протяжении более полувека, максимальное приближение к «Теории Всего» — это не только гиперпространственная модель действительности, это по-прежнему другая теория, которая по причине своей фундаментальности не может быть научно проверена — в то время как гиперпространственную модель, которую можно проверить (и которая, вероятно, проверялась за Железным занавесом в течение десятилетий) систематически игнорируют Западом в течение более ста лет.

Тесла, Бирден и ДеПалма

Когда Хогленд продолжил поиск новых связей геометрии Сидонии при помощи исторической обработки гиперпространственных реальностей, он столкнулся с тем, что ряд ученых-экспериментаторов работали в том же направлении. В их авангарде были д-р Брюс ДеПалма, исследователь-физик из Массчусетского технологического института, и подполковник Томас Бирден,

инженер-атомщик и физик, который работал над оригинальной моделью Максвелла со времен службы в программах скалярного оружия армии США.

Бирден тщательно исследовал подлинники работ Максвелла и пришел к заключению, что на самом деле оригинальная теория Максвелла — это Священный Грааль физики, первая удачная обобщенная теория полей в истории науки. Бирден проделал большую детективную работу по раскрытию подлинной сути трудов Максвелла. На основании полученных результатов он сделал заключениe, что Хевисайд буквально искромсал теорию Максвелла и этим отбросил современную науку почти на сто лет назад. По Бирдену, современные физики никогда не смогут найти единый элемент, объединяющий тяготение, электричество и магнетизм (поскольку все это основывается на испорченной модели Максвелла в версии Хевисайда). Но если оригинальная модель была бы восстановлена, она могла бы помочь открыть почти безграничные источники энергии и дать человечеству доступ к таким «базовым» силам, как тяготение на квантовом уровне.

Tакая радикальная точка зрения нашла подтверждение и в его собственных научных исследованиях. Они основывались на исследованиях и опытах, которые проводили сэр Эдмунд Уиттекер и Никола Тесла в начале XX века и были позднее подтверждены опытами Ааронова-Бома³⁶.

Тесла, которому современная цивилизация обязана открытием переменного тока, провел ряд соответствующих опытов в своей лаборатории в Колорадо Спрингс в 1899 г. Во время проведения одного из опытов он наблюдал и записал «интерферирующие скалярные волны». При помощи мощных экспериментальных радиопередатчиков, построенных на вершине горы в Колорадо, он вел передачу и прием «продольного напряжения» (в отличие от обычных электромагнитных «поперечных волн») в вакууме. Используя оборудование, сделанное им самим в соответствии с оригинальными расчетами Максвелла, он обнаружил интерференцию при «возврате» от линии проходящей грозы. Тесла назвал этот феномен «стоячей волной» и следил за ним в течение нескольких часов, пока холодный фронт двигался на запад. Эксперименты Теслы были остановлены, когда его спонсор Дж.П.Морган выяснил, что настоящая цель опытов — получение неограниченных объемов электрической энергии, «стоящей меньше затрат на ее получение». Бирден также интересовался производством энергии посредством создания «продольного напряжения» в вакууме, используя кватернионные/гиперпространственные уравнения Максвелла. Он написал несколько теоретических работ, которые были опубликованы на официальном сайте Министерства энергетики³⁷.

Затем Бирден сосредоточился на создании реального устройства, которое могло бы брать «энергию из вакуума», и запатентовал машину («Неподвижный электромагнитный генератор»), который производит энергию буквально из ничего³⁸.

Разумеется, получить что-то просто из ничего нельзя, и Хогленд понял, что эффект Бирдена иллюстрирует тот же «гиперпространственный» эффект, который он наблюдал при выработке тепла планетами.

Сегодня среди западных физиков остро дискутируется вопрос квантовой электромагнитной энергии нулевой точки — «энергии вакуума». Для многих из тех, кто знаком с подлинниками трудов Максвелла, Кельвина и др., это очень похоже на известный нам «эфир», только немного усовершенствованный и называющийся теперь другим именем. Описываемая для приемлемости как некий необычный квантовый эффект, эта «энергия нулевой точки» есть не что иное, как гиперпространственная физика Максвелла, только в другом ракурсе.

Таким образом, создавая «напряжение» и высвобождая его, вихревой эфир Максвелла является эквивалентом отвода энергии вакуума, который, согласно современной модели квантовой механики, имеет огромный объем этой энергии на каждый кубический дюйм пустоты. Даже небольшое высвобождение этой «потенциальной энергии деформации» в нашем трехмерном мире, или в теле, существующем в трехмерном пространстве, создает эффект, что эта энергия из ниоткуда — что-то из ничего. Другими словами, для целых поколений студентов и астрофизиков, не знакомых с первоначальными уравнениями Максвелла, такая энергия является пресловутым «перпетуум мобиле».

Этот «новый» источник энергии — в более точном контексте — вероятно, является причиной не только аномального инфракрасного избытка, отмечаемого Хоглендом у так называемых планет-гигантов нашей Солнечной системы, но и энергии, которую излучают сами звезды.

Однако как кто-то может создать «напряжение в эфире» для производства энергии или проверить эту гиперпространственную физическую теорию? Теории Максвелла и Бирдена уже проверены, хотя и не специально, вышеупомянутым доктором ДеПалма.

ДеПалма, брат известного кинорежиссера Брайана ДеПалмы, задолго до встречи с Хоглендом провел (с начала 70-х) серию новаторских «вращательных экспериментов», которые подтвердили многое из того, что Хогленд теоретически повторно откроет двадцать лет спустя. Одним из практических изобретений является «N-машина» ДеПалмы — высокоскоростной «униполярный генератор», который может извлечь определенное количество электроэнергии из «разреженного воздуха» (вакуума) без затрат на топливо...

В числе других достижений ДеПалмы — опыт, в котором он одновременно выстреливал из испытательной установки два металлических шара— один из них крутился со скоростью 27 000 об/мин, а второй не вращался вообще, и затем измерял скорость их подъема и падения. В отличие от ожидаемых согласно обычной «ньютоновской» механике результатов, крутящийся, шар вылетал выше и быстрее и падал на землю быстрее, чем некрутящийся шар, несмотря на то, что к ним обоим был приложен совершенно одинаковый момент сил.