Темная сторона луны
Шрифт:
Страйкер был настоящим, а Даймоны перед ним – будущим. Если всё пойдет так, как задумано, то, в один прекрасный день, они вернут себе этот мир, который был у них отнят. Лично он начал бы с другого города, но, когда один представитель власти города пришёл к нему с предложением помочь людям избавить Сиэтл от Тёмных Охотников, это стало идеальной возможностью для начала захвата человеческой расы. Эти людишки не понимали, что, как только они будут уничтожены, не будет никого, кто спасет их души. Откроется сезон охоты на всё человечество.
–
Как и все, здесь присутствующие Даймоны, Тратес был высоким и худым, белокурые волосы отливали золотом, а глаза были тёмно-карими – просто воплощение молодости и красоты. Он сдвинул брови и, недолго думая, ответил:
– Как только Контис умрет, мы сравняем счёт к семи.
Страйкер скривил губы:
– Ну, тогда мы слишком рано празднуем победу.
После его слов тишина пронеслась по залу.
– Почему?
Он развернулся и увидел, как его младшая сводная сестра приблизилась к резному трону дерзким и решительным шагом. В отличие от Даймонов Спати, считавшими это место своим домом, она не испытывала перед Страйкером страха. Девушка ступила на помост, и облокотилась о ручки кресла, одетая в чёрный кожаный костюм женщины-кошки, зашнуровывающийся и обтягивающий гибкое, мускулистое тело. В её глазах совершенно не было эмоций. Сатара заносчиво вздернула бровь в немом вопросе.
– Он ещё не мёртв, – произнёс Страйкер, чётко и медленно выговаривая каждое слово. – Имея дело с этими ублюдками, я научился ничего не воспринимать как данность.
Она саркастично ухмыльнулась, вытянула его мобильный из-за пояса и набрала номер.
Теоретически, телефон не должен был работать между двумя мирами. Но, никогда недооценивайте лучшие изобретения человечества, его Спати нашли сверхъестественную волну, которая могла донести сигнал из Калосиса в мир людей. Этот сомнительный трюк им очень пригодился.
Сатара скучающе посмотрела на Страйкера, когда на другом конце провода послышался голос Аполлита - ветеринара из Сиэтла.
– Он уже умер? – спросила она, пародируя тон брата.
Всё, что Страйкер услышал - это слабое бормотание Аполлита в трубке.
Девушка зло рассмеялась:
– О-о-о, – сказала она, соблазнительно морща носик. – Ах, ты плохой мальчишка, кастрировать его перед смертью. Мне нравится.
Страйкер потянулся и схватил трубку.
– Что ты сделал? – даже через статическую линию он почувствовал, как Аполлит вспотел.
– Я…ну… я планирую его кастрировать, мой господин.
Он разозлился не на шутку.
– Не смей!
–
Страйкер взвился, отвечая ей и ветеринару на другом конце трубки.
– По одной причине, я не хочу, чтобы Контис покидал клетку, пока не умрет – он слишком опасен – и ещё одно, я не буду стоять в стороне и смотреть, как достойного противника кастрируют.
Он заслужил умереть с честью.
– С честью, – издевалась Сатара, – его голова взорвётся. Какая здесь честь, если твои мозги разлетаются по всей клетке только потому, что захотелось заглянуть под юбку какой-то человеческой шлюхе? Если бы он действительно был достойным, мы бы никогда его не поймали.
Он ещё сильнее сжал трубку.
– Такие выходки недостойны нашего рода.
– Вернись из Каменного Века, Страйкериус. Таких вещей как благородные дуэли больше не существует. В этом мире выживают сильнейшие.
Может быть, но он ещё помнил времена, когда всё было по-другому, и, после одиннадцати тысяч лет, был слишком стар, чтобы менять привычный уклад жизни.
– Даже если и так, он наш кузен и …
– Оборотни-Охотники выступили против Аполлитов и Даймонов давным-давно. Они больше не считают тебя семьей, – высмеяла его она.
– Некоторые считают.
– Но не Контис, – не унималась Сатара. – Если бы считал, то никогда бы не посмел продать свою душу Артемиде и присоединится к Охотникам. Веками он выслеживал и убивал таких как ты. По мне - кастрируй ублюдка, и носи его достоинство как трофей.
Тратес съежился от её слов, так же, как и несколько других мужчин в комнате, некоторые из них инстинктивно прикрыли своё достоинство руками.
А Сатара ещё удивляется, что никто не хочет с ней встречаться…
– Не трогайте его, – приказал Страйкер Аполлиту, не сводя взгляда с сестры. – Я приеду после заката и сам проверю, так что лучше ему быть в целости.
Не успел ветеринар ответить, как Страйкер прервал разговор и вернул телефон на пояс.
– Не могу поверить, ты выказываешь милосердие к врагу. Ты, который перерезал глотку собственному сыну, чтобы задобрить Аполлими, – сказала Сатара, закатив глаза.
Следуя инстинкту, Страйкер потянулся и схватил сестру за горло, чтобы утихомирить.
– Хватит, – прорычал он, когда её глаза расширились.– Если не хочешь увидеть истинную природу моего милосердия, то начинай говорить со мной более уважительно. Мне всё равно кому ты служишь. Пусть Артемида поищет другую прислужницу. Ещё одно слово и ты замолчишь навеки. – Отбросив её от себя, он встал.