Темная страсть
Шрифт:
И снова, как не раз до этого, меня осенило. Крис сам по себе был олицетворением мрака и боли, и сколько бы он ни уверял, что научился держать эту часть своей натуры в узде, на самом деле все обстояло иначе. Сказать по правде, я сильно сомневалась, что ему вообще хочется контролировать эту часть себя. Да, я хотела исцелить его, хотела всегда быть рядом, но не знала, смогу ли. Точнее, не была уверена, позволит ли это Крис.
Размышляя над этим, я пропустила мимо ушей все остальные речи и мысленно возликовала, когда благотворительный обед подошел к концу. К несчастью, как вскоре выяснилось, до конца было еще далеко. Мы с Крисом смешались
Часом позже мы снова были в клинике – облепленный со всех сторон детворой, Крис рисовал забавных зверушек и персонажей мультиков. Удивительно, но никто, кроме меня, похоже, так и не заметил, насколько он подавлен. А я не сводила с него глаз – и за маской легкомысленного и остроумного мужчины видела человека, готового, несмотря на собственную боль, щедро дарить радость другим, и за это любила его еще сильнее.
Распрощавшись, мы с ним решили напоследок еще разок заглянуть к Дилану. Уже возле самых дверей его палаты Крис вытащил телефон, чтобы прочитать эсэмэску. У него вдруг так изменилось лицо, что я перепугалась.
– Что такое? – вцепилась я в него.
– Это от Блейка – говорит, замок на ячейке не меняли, зато внутри все выглядит, как будто там все перерыли. Спрашивает, так ли было, когда мы заходили туда в последний раз.
– Нет! Скажи ему, что нет!
– Уже. – Крис пробежал глазами еще одно сообщение. И тут же принялся писать ответ. – Блейк считает, что тот частный сыщик пытался поменять замок, пока не было электричества, и в итоге ячейка осталась открытой.
Я мгновенно сообразила, куда он клонит.
– Но ведь мы не запирали замок моим ключом. Просто набрали комбинацию, чтобы замок мог сам закрыться, когда дадут электричество.
– Верно. Держу пари, как раз этой возможности он и дожидался в ту ночь, когда наткнулся на тебя. Из этого следует вывод, что, забрав из ячейки то, что ему было нужно, он просто закрыл твой замок.
Я вдруг почувствовала, что голова у меня вот-вот взорвется.
– Спроси, там действительно все перерыли?
– Блейк говорит, все ее вещи вывалены на пол и разбросаны повсюду.
Я в отчаянии топнула ногой.
– Может, позвонить в полицию?
– Блейк уверен, что нам никогда не доказать, что внутри был кто-то еще, кроме нас. И он по-прежнему считает, что не стоит вмешивать полицию.
Я была вынуждена смириться, хоть и неохотно.
– Но если там были еще дневники, тогда, выходит, они потеряны для нас навсегда. – А вместе с ними, возможно, и ответ на главный вопрос: где сейчас Ребекка и кто виновен в ее исчезновении, мысленно добавила я.
– Послушай, Блейк и его ребята в своем деле собаку съели. Если кто-то и сможет найти Ребекку, то только они.
– Знаешь, если они и в самом деле лучшие, как ты говоришь, и тем не менее не могут напасть на ее след, то дело принимает скверный оборот.
– Тут ты права, – нахмурился Крис.
Уже взявшись за ручку двери в палату Дилана, я попыталась отогнать мрачные мысли прочь, однако стоило нам переступить порог, как на душе у меня стало еще тяжелее. Веселый, жизнерадостный малыш, которого я уже успела полюбить, исчез. Сейчас, зеленовато-бледный, он склонился над лотком – беднягу рвало, а мать, обхватив его за плечи, пыталась успокоить его. Единственное,
Потом, взяв себя в руки, он принялся расспрашивать Бренди – и выяснилось, что за это время ей так и не удалось ни поспать, ни поесть. Пообещав посидеть с Диланом, он уговорил ее немного отдохнуть. Когда она ушла, он уселся на край постели Дилана и мигом дал себя уговорить нарисовать Фредди Крюгера. Поразительно, но едва карандаш Криса коснулся бумаги, как малыш сразу приободрился, и на губах его появилась слабая улыбка.
В четыре у Криса была назначена встреча со спонсорами – я предложила посидеть с Диланом, и мы договорились встретиться в половине шестого в отеле. Но было уже без четверти пять, а я все еще металась перед клиникой, целых полчаса тщетно пытаясь поймать такси. Я написала Крису, предупреждая, что опаздываю, но он не ответил.
В конце концов он позвонил.
– Только что освободился. Поймала машину?
– Нет, – чуть не плача, сказала я. – В городе сейчас проходят две конференции и еще премьера какого-то фильма, так что это безнадежно.
– Вот как? Тогда скажи таксисту, что его ждет сто долларов на чай, которые от получит, когда я увижу тебя у дверей отеля. А если и это не сработает, я пришлю за тобой машину.
Через четверть часа я увидела поджидавшего меня Криса, одетого в джинсы и простую белую футболку, еще влажные после душа волосы вились на висках колечками. Выудив меня из машины, он сунул сто долларов таксисту, после чего положил руки мне на плечи и крепко поцеловал.
– Я по тебе соскучился, – шепнул он.
Хотя Крис был не из тех, кто демонстрирует свои чувства прилюдно, однако сейчас он, похоже, даже не замечал устремленные на нас любопытные взгляды. Я заглянула ему в глаза – и тут же заметила в них затравленное выражение, при виде которого у меня все перевернулось внутри. Я откинула упавшую ему на лоб прядь волос, надеясь, что Крис не заметит захлестнувшие меня чувства.
– Крис, я… – За спиной рявкнул клаксон. Крис втащил меня на тротуар за секунду до того, как мимо стрелой пронеслась машина. Оказавшись на тротуаре, я мысленно добавила: «…люблю тебя».
– Чертов лихач! – прорычал Крис, крепко ухватив меня за руку.
Мы направились ко входу в отель. Если бы не эта машина, я бы призналась Крису в любви. Впрочем, может, оно и к лучшему, вздохнула я. Что за черт дернул меня за язык? Сейчас не время и не место, убеждала я себя. Но что-то подсказывало мне, что очень скоро я пожалею, что упустила прекрасный момент.
Наспех приняв душ, я накинула махровый халат и занялась прической и макияжем. К тому времени, как на пороге появился облаченный в смокинг Крис, я только что закончила укладывать волосы в гладкую прическу. Отложив щетку, я повернулась к нему, потрясенная тем, как идеально сидит на нем смокинг. А тут было на что посмотреть. Безупречно отглаженный смокинг облегал его стройную, мускулистую фигуру, как перчатка. Я вспомнила, что Крис вечно ворчал, называя себя «обезьяной в смокинге», и невольно спрятала улыбку – он не побрился, и однодневная щетина придавала ему чуть диковатый, хоть и весьма сексуальный вид, а слегка растрепанные светлые волосы довершали облик бонвивана и светского бунтаря.