Темнейшее поражение
Шрифт:
– А что ты думала я имел в виду?
– Ну, блин. Я думала, ты хотел, покалечить их.
Секундочку.
– То есть сломать коленную чашечку соперника перед началом соревнований это нормально, а украсть главный приз для своего… своего… супруга?
– для него почти невозможно было произнести это слово. Это словно делало их соглашение постоянным, а не временным.
Остановившись, она уставилась на него.
– Поверить не могу, что ты, наконец, спросил об этом. Ломания коленных чашечек ожидается у моего вида.
Даже поощряется.
–
– Верно, но я наблюдала за моей матерью, когда она участвовала.
– Хорошо, - проворчал он, - Можешь сделать кого-нибудь хромым, - в то же время он будет придерживаться своего первоначального плана. Пока она будет сокращать число своих конкурентов, он изучит лагерь Гарпий. Планировка, расположение часовых, время переклички, - Работай руками, хотя бы потому, что резать как-то грубовато, - на самом деле, он просто не хотел нечаянно наследить кровью в палатке, оставив после себя доказательство своих намерений.
– Больше ничего не говори. Я подготовилась к небольшому бою без резни, - она скользнула рукой в свои… трусики? Да. Святые небеса, да. Прямо по центру, где наверняка она была теплой и влажной, готовой для его рта, его члена, - У меня кое-что есть, думаю, тебе понравится.
Черт, да. Страйди-Монстр весьма быстро стал весьма неудобным, и ага, позади него определенно вился змееподобный след. А затем Кайя поразила его, вынимая руку обратно и разжимая ладонь. В центре лежал небольшой серебряный брусок.
Разочарован и удивлен, он нахмурился.
– Что это?
– Смотри, - она ухватилась за один конец и дернула запястьем. Щелчок. Брусок вырос на несколько дюймов. Еще щелчок, еще несколько дюймов, до тех пор, пока эта чертова штуковина не стала напоминать огромную полицейскую дубинку. Или Страйди-Монстра.
– Я тоже хочу себе такой, - сказал он.
Ее глаза вспыхнули удовольствием.
– Я знаю, правда. Однако руки прочь, мальчик-демон. Этот мой. А теперь пошли, - и она двинулась дальше.
– Эй. Я твой супруг. Все твое — мое, девочка-Гарпия, - и что бы вы думали? Произнести это звание, на этот раз, было не так сложно.
Он пополз за ней. Наконец они добрались до границы временного лагеря, о чем свидетельствовал огонь, потрескивавший в центре площадок. В первые дни здесь, на земле, охота на Ловцов зачастую приводила его в такие же лагеря. Разнообразные палатки, валуны в качестве стульев и дичь, зажаренная на огне.Только там территорию всегда патрулировали солдаты.
– Здесь никого, - прошептал он.
– Я знаю, - ответила Кайя. Она вздохнула, подавленная?
Обитатели в спешке покинули лагерь. Об этом свидетельствовали шаркающие следы ботинок в грязи, словно они двигались слишком быстро, чтобы успевать подбирать ноги. Дичь сгорела, обугливаясь все сильнее с каждой прошедшей секундой, завитки черного дыма поднимались в небо. На земле лежали опрокинутые бутылки с водой, из которых лилась жидкость.
– Я слышала, как они бежали с корабля, - добавила она, - Но
Неужели никто больше не защищает свою территорию?
Она их слышала? Тогда как он, обученный солдат, не слышал ни гребаной души? Нет нужды в эго-контролере. «Так не отвлекайся. Не забывай о Главной Цели. Жезл — и вовсе не тот, что у тебя в штанах».
– Я проведу осмотр территории. А ты оставайся здесь, вести наблюдение.
– Ни за что! Я все обойду. А ты останься на месте.
– Черт возьми, Кайя. Ты лучше… ухм, - что-то жесткое обернулось вокруг его лодыжки и, дернув, оттащило назад. На полпути он развернулся, сел, несмотря на движение и оттолкнул нападающего. Послышался болезненный женский вскрик, когда его противник запнулся, и он был свободен.
«Победа», сказал вдруг Поражение, заговорив впервые с тех пор, как они покинули мотель. Есть. По крайней мере, на мгновение. Женщины воины окружили его, глядя сверху вниз. У каждой было какое-то оружие, от мачете до топоров и кинжалов эпохи Неолита.
Так, так. Он медленно поднялся, ладонями вверх, сама невинность — и все ложь.
– Доброго вечера, леди. Чем мы можем быть полезны?
Кайя пригнулась к земле и пронзительно завопила. Он распознал этот вопль. Ею завладела Гарпия. Из-за мысли, что его ранили? Или потому что другая женщина приберет его к рукам? В любом случае, она смотрела на мир сквозь красно-черную пелену, жаждая ощутить на языке вкус крови.
– Мой, - произнесла она низким, двоящимся голосом. Это было всего лишь ее предупреждение, прежде чем броситься в атаку.
Когда она завертела той палкой, с грацией и умением, которые поразили его, Поражение захныкал, еще настойчивее требуя победы. Она двигалась словно танцовщица. Смертельная, психованная танцовщица, жаждущая остаток жизни провести в тюрьме. Типа МОЯ женщина. Металл обрушился на их кости, послышался треск. Еще вскрики, несколько стонов. И тогда началась настоящая битва. Когда Кайя повернулась, он увидел выражение ее лица. Холодное, беспощадное. Красные всполохи присоединились к черноте ее глаз. Словно огонь. Настоящий, потрескивающий огонь. Он мог ощутить их тепло, отчего на коже выступила испарина. Даже ее кожа излучала лазурное свечение. Не сияние Гарпий, с теми восхитительными осколками радуги, спрятанными под поверхностью кожи, а горячайшие огненные вспышки.
Он вспомнил их поцелуй — опять — как она зажгла его, какой горячей была. Живой огонь. Это возбудило его, заставило почувствовать вне своей игры. Теперь ему было интересно… Было ли это демонстрацией некой силы?
Ее зубы и когти заострились. Тела вокруг нее двигались так быстро, что взгляд не в состоянии был уследить за ними, но каждые несколько секунд Кайю отбрасывало назад, будто кто-то в нее врезался. Биение сердца спустя этот кто-то выл от боли – потому что они обжигались?
«Победить»,– зарычал Поражение, мгновенно забывая о страхе.