Тёмное начало. Пепел надежд
Шрифт:
Оказывается, мои родители даже ездили в академию, чтобы выяснить, что случилось с их второй дочерью. Это узнала от Кейрана, который взял на себя роль переговорщика, чтобы успокоить их и заверить, что меня найдут. Мама устроила там скандал, как я поняла. На моей памяти это первый раз, когда она не сдержалась. Сестра пыталась также ее успокоить.
После позднего ужина я отправилась в свою временную комнату, в которую меня вызвался проводить Кейран.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, когда мы уже оказались внутри.
Я села на кровать и ответила:
– Уже намного лучше, живот все ещё болит, но меньше… Остальные раны не столь значительны.
– Я имею в виду не только физическое самочувствие, Агата, – проговорил Кейран, садясь на тот стол, где недавно сидел принц, – знаешь, что я увидел, когда в тот день мы с Генри нашли тебя? Сначала у тебя отразилось облегчение, которое быстро сменилось… тем чувством, которое я не могу описать. Ты словно пожалела, что мы нашли тебя, Агата. Будто ты хотела умереть…
Я поджала губы, стараясь не выдать своих истинных эмоций.
Кейран взял мою руку в свою.
– Поэтому спрошу ещё раз. Как ты?
– Со временем буду лучше, – ответила я правду, в которую хочу верить.
Мы провели некоторое время в тишине, после чего Кейран ещё раз обнял меня, пожелав Светлых снов, и вышел.
Эта была одна из самых ужасных ночей, но я ещё не знала, что это только начало… Таких ночей будет ещё много.
Мне снился Хавлэс, который вновь пронзает горло Рут своим ножом. Я хочу закричать, предупредить её, когда он оказывается за ее спиной, но не могу этого сделать. Ничего не могу… Просто стою и смотрю, как это происходит.
– Их тэр дэсэр, – говорит мне Хавлэс, и его лицо оскаливается в ужасном оскале.
Его слова означают, что я следующая.
Я кричу. Чувствую, как по щекам катятся слёзы. Далее ощущаю чью-то тёплую руку на своём плече.
– … проснись, Агата, это сон, – слышу я и с трудом разлепляю глаза, тяжело дыша, – это только сон, – говорит Кейран, заставляя смотреть ему в глаза. – Тебе приснился кошмар…
– Это не просто кошмар, – шепчу я, – это то, что я пережила.
Кейран вытирает слезы с моих щёк и что-то говорит мне, но я не могу разобрать его речь.
Он сидит со мной так какое-то время, все ещё продолжая что-то говорить и держа меня за руку.
– Спасибо, Кейран, – говорю я позже, выдавливая из себя улыбку, – и за то, что спас, и за сейчас тоже спасибо.
– Я могу остаться, если нужно, – предлагает он.
Я только сейчас смотрю на то, что он в ночной рубахе и штанах. Вид весьма сонный. Видимо, своим криком я разбудила его. Надеюсь, только его, а не всех в этом доме.
– Не нужно, – ещё улыбка, – правда. Сейчас уже лучше. Иди спать.
– Если что моя комната находится через две от твоей, – сообщает он, вставая с кровати.
Я киваю, а Кейран уходит.
Лежу ещё долго, боясь если усну, то мне снова приснится этот кошмар. По итогу, засыпаю только с первыми лучами солнца.
Утро. Вернее, время обеда.
Я проспала до трёх часов дня, и то меня разбудил лёгкий стук в дверь. Трой принёс мне еды, сказав, что я всё-таки спящая красавица.
С порцией справилась достаточно быстро, поэтому когда закончила, то отправилась в ванную. В моей временной комнате вторая дверь ведёт именно туда.
Как только я повернула ручку крана, то потекла тёплая вода! Вот это да! Видимо, здесь где-то есть сфера, которая отвечает за нагрев воды.
Я набрала полную ванную, разделась, остались только бинты, которые после придётся перевязать, и опустилась в воду. Кожа тут же покрылась вся мурашками.
Стоит ли говорить, что мылась я более часа? Не потому, что движения все ещё даются с трудом и боюсь, что разойдутся швы, а просто из-за тёплой воды и приятных ощущений. Когда я нормально мылась в последний раз? В академии. А если также тщательно, как сейчас, то во дворце после нападения на Генри и меня в лесу.
Все сводится к лесу… Даже сейчас я все равно нахожусь в этом лесу!
Как только я закончила мыться, то ножницами разрезала старые и мокрые бинты и взяла свежие сухие, которые тоже оказались в ванной.
Обнаженной я подошла к огромному зеркалу, которое здесь стоит возле одной из стен. Захотелось посмотреть на себя и изучить каждую черту, которая изменилась.
Определенно, я похудела килограмма на четыре. Мои золотистые волосы из-за воды стали темнее и длиннее. Щеки немного впали, а кожа побледнела. Бровь рассечена. Вроде это не такое ранение, но что-то мне подсказывает, что именно бровь будет заживать хуже всего. Синяки на теле… я сбилась со счета, когда досчитала до четырнадцати. И самое главное – глаза… не могу сказать, что не так, но что-то точно изменилось в них.
Вид на животе мне совсем не понравился. Теперь в районе селезенки красуется порез, который в дальнейшем превратится в шрам. Длинной он около четырёх сантиметров прям, как лезвие ножа, которым Хавлэс нанёс мне удар.
Воспоминание о тех событиях навсегда останутся не только в моих мыслях, но и на теле.
Чтобы закончить со всеми ранами у меня ушло ещё около получаса, после чего я оделась в свежую одежду, которая также оказалась мне на размер больше, и вышла из ванной. Трой сказал, что это одежда Мии. Привозить мою опасно, потому что наша комната с Катрин подвергалась проверки. Кто-то даже предположил, что я могла сама уйти со стены и сбежать! Что за странная теория?!
В комнате меня снова ждала маленькая порция ещё не остывшей еды.
Я мысленно улыбнулась и поблагодарила Троя. Он сказал, что есть первое время буду часто, но мало, а потом наоборот. Видимо, каждые два часа, пока не сплю.
Съев всё, взяла пустую посуду и неспешным шагом направилась вниз, чтобы вымыть ее.
– Я уже подумал, что ты утонула там или уснула, – сказал Трой, как только я оказалась на кухне.
– Нет, – мои уголки губ дрогнули в улыбке, – я просто мылась. Спасибо за еду.