Темное Наследие II: Дикое Поле
Шрифт:
Спригган устремилась к одному из камней, которые воспринимались мною как «горькие», на полном ходу вошла в него и пропала. Мгновением позже так же поступили вторая и третья спригганы, прибежавшие с других сторон. Недолго думая, я последовал их примеру, но камень отказался прокомпостировать мой билет. Он оставался все таким же твердым и таким же «горьким».
Тогда я вызвал боевое тело и со всей доступной скоростью ринулся к Эхиту. Боевое тело я теперь использовал повсеместно, и имея на то причины и просто так, практикуясь в его использовании, и тренировки эти приносили результаты. Как таковое боевое тело не требовало освоения – все навыки управления были вшиты при помощи контрольных устройств, модулей духа. Облачаясь в него, я попадал в родную среду, словно всю жизнь
Еще немаловажный момент – это прокачка сродства Силам. Единственный надежный способ, который я видел – это практика. Вроде как, начинаешь отжиматься – становишься сильнее, а начинаешь использовать модуль гравитации – развивается сродство силе Тяги.
Бонусом использования боевого тела шла прокачка биологического тела. Как я понял, у меня были сняты все «биологические блоки» вплоть до того, что система посоветовала мне переродиться в кого-то большего, нежели человек. Любые нагрузки на биологическое тело очень быстро его прокачивали, даже если эти нагрузки были совершены в боевом теле. Парадокс – каждый раз возвращаясь из боевого тела к родному я находил его во все более хорошей форме, оно становилось сильнее, гибче и выносливее.
Более того, достигнув капа в развитии человеческого тела, я задал системе это состояние как эталон и ввел градацию от нуля до десяти. То есть сейчас у меня было человеческое тело ур.10. Затем я попросил систему исходя из этой таблицы ранжирования оценить уровень моего тела на момент попадания в этот мир, оказалось, что мой уровень был 1.4.
То же самое я попробовал применить к физическим характеристикам, однако система выдала мне всего три параметра: сила, гибкость и выносливость. Все остальные показатели оказались комплексными, например та же скорость выводилась как сочетание силы и гибкости соответственно зависела от них.
Вывести общий показатель для каждого из параметров не удалость. Для каждой мышцы он был свой собственный, для бицепса, для шеи, для бедра, для пальца. Система предложила мне аппроксимировать все показатели, но толку от этого было нуль. Вот, к примеру, допустим, что бицепс у меня прокачан на «10», а каждый из пяти пальцев на «1», тогда среднее значение силы будет «2.5», но о чем оно скажет? Это как средняя температура по больнице…
Главное, что мое тело развивалось даже когда я использовал боевое тело, поэтому использовал я его часто и с удовольствием. Тот прыжковый модуль, что я установил в «червивой пустыне», стал моей любимой игрушкой. С его помощью я мог совершать прыжки почти на тридцатиметровую высоту. Это не поднимало меня над лесом, здесь в среднем высота деревьев была метров под пятьдесят, но все равно вызывало детский восторг с каждым новым прыжком – американские горки и прочие адреналиновые аттракционы и близко не лежали!
Как оказалось модуль был составной, состоящий из нескольких компонентов, и каждый из них можно было использовать отдельно, в ручном режиме. Например, можно было ослабить действующую на себя гравитацию, стать более легким, и соответственно увеличить высоту прыжков и скорость бега. Еще можно было во время бега придать телу инерционный импульс в нужном направлении, что на какое-то время опять же увеличивало скорость передвижения, словно мне в спину дул попутный «инерционный ветер».
Прибежав к Эхиту, я встал на плиту и мысленно сосредоточившись определил от какого обелиска несёт горечью; оказалось от низкого. Сфокусировавшись на нем, на периферии зрения я стал различать другую местность, размыто и неясно, но все же достаточно явно чтобы не считать это глюком. Казалось, эта «новая» местность начитается там, где заканчивается мое внимание, по
Я телепортировался, переместился, прошел из одного места в другое… Не во сне – наяву, физически, материально! Чудесная находка, которая частично решала вопрос с быстрым переходом на большие расстояния… Я изначально предполагал, что зеленые спригганы могут как-то перемещаться через деревья, но подтверждения этой гипотезе не находил. Теперь же оказалось, что среди охватившей Лукоморье чреды изменений есть и некое подобие транспортной системы.
Поскольку портальные камни были двухсоставные, состоящие из каменных и растительных элементов, то это изменение скорее всего было еще одним свойством взаимного проникновения. Русалки, используя меня в качестве проводника, проникли и друг в друга. Полагаю, что камень являлся чем-то вроде основы, растения служили навигационной системой, а жар-цвет питал эту систему энергией.
В результате перемещения я оказался где-то на границе Споровой топи. В одном месте туман сконцентрировался более плотным сгустком, зеленоватым и непрозрачным. Образование хоть и клубилось, меняло форму в определенных пределах, но оставалось стабильным, не рассеивалось и не перемещалось. Вероятно, именно из этого туманного образования в нашу локацию проникли интервенты.
Пришельцев было трое, по крайней мере, изначально. Они походили на огромных чешуйчатых гуманоидов ростом слегка за два метра. Руки были длиннее ног, трехпалые, оканчивающиеся длинными когтями. Крокодилья голова крепилась к туловищу без участия шеи. По ширине плеч существа тоже приближались к отметке в два метра, что делало их фигуру относительно квадратной и массивной. Достаточно длинный хвост выравнивал баланс тела. По голове и спине проходил двойной жесткий гребень. Существа, хоть и казались неповоротливыми с виду, но наносили удары с огромной скоростью, могли прыгать на своего противника, кусать. Вдобавок с определенной периодичностью плевались чем-то жидко-дымным.
Судя по всему, это и были те самые крокоджайлы, которыми пугали меня русалки, когда наставляли в поход за цветком папоротника, и которых я так и не повстречал на болотах, поскольку путь до «перунова перста» преодолел во сне.
К моему прибытию битва была почти закончена. Один крокоджайл лежал на земле без движения. Второго как раз в момент моего прибытия добивали спригганы. Они прыгали на противника и старались пронзить его своими копьеобразными руками с усиленными каменными пальцами. Причем делали это весьма результативно.
Изначальное соотношение сил было примерно один крокоджайл к пяти спригганам. Многие из дендроидов были повреждены и чадили кислотным паром, но летальных потерь пока не понесли.
Последний противник оказался или смышленее остальных, или везучее. Спригганы особым умом и тактикой не блистали, поэтому нападали всей оравой, естественно мешая друг дружке. Вообще, глядя на них складывалось забавное впечатление, если выражаться терминами видеоигр, то у них словно был очень высокий пинг, в следствие чего верные вроде действия они зачастую производили с критической задержкой…
Крокоджайл вертелся и наносил круговые удары хвостом, разбрасывая стражей леса как деревянные кегли, плевал в них кислотой. Он перехватил одну из спригган, в тот момент, когда она нанесла свой коронный удар в прыжке, и попробовал разорвать ее пополам; дендроид подозрительно затрещал, но затем его нижние корни пришли в движение, стали оплетать противника, лишая его подвижности.
Я воспользовался моментом, вызвал из инвентаря драконье копье, и задав конечную точку приземления прыжковому модулю, атаковал крокоджайла почти вертикально сверху. Копье без труда пробило голову монстра, заставив его взреветь и завертеться на месте, стараясь дотянуться до меня когтистыми лапами. Повторным прыжком я эффектно вернулся на изначальное место, а спригганы воспользовавшись тем, что противник отвлекся, добили его в своей неподражаемой манере, пронзающими ударами копьеобразных рук.