Шрифт:
1. Взаимное проникновение
Надеюсь, обычай прилечь на дорожку станет нашей семейной традицией. Ночка выдалась бурной, но большую часть происходившего я не запомнил – эмоциональный накал был столь высок, что скорее всего перегрузил моё восприятие. Шквал эмоций затопил сознание, смазал детали, превратив всё происходящее некое подобие экзальтического транса, наполненного нескончаемой эйфорией и неконтролируемым экстазом. Единственное, что помнил наверняка это то, что концовка была, дважды.
Странно, конечно, ведь несмотря на то, что мы трое получали удовольствие от этого действа, его нельзя было считать «моим» подарком
Не уверен возможно ли вообще такое, чтобы духи природы, русалки, забеременели от живого человека и, полагаю, они тоже не были уверены в результате, однако попытка однозначно была засчитана.
Как ни странно, я не особо переживал по поводу того, что мог стать отцом, причем не обычном отцом, а отцом двух стихийных духов. Скорее даже наоборот, было интересно в кого пойдут дети в папу или в мам? Чего в них будет больше, от стихийных духов или от человека? Какими сверхъестественными способностями будут обладать?
Мое духовное становление точно не было завершено, ведогонь намечен, но не сформирован до конца: я закрепил лишь область живота и укрепил волю. Да и русалки были на начальных стадиях своего нового развития, «берегини ур.1». Поэтому, как мне кажется, вероятность успешной беременности была минимальна. Однако самое важное в этой ситуации было то, что меня не пугало отцовство как таковое, ибо с этими девушками я готов был провести остаток вечности.
Стоит отметить, что все произошедшие со мной в этом мире события оставили след в психике; нет, я не слетел с катушек и не закалился, но стал более приземленным, на деле увидел, что у всех моих поступков имеются реальные последствия и теперь не боялся брать за них ответственность. Полагаю, что ключевым фактором такого переосмысления стала смерть, я убивал животных и монстров, и они пытались убить меня в ответ. Котлета перестала быть красиво упакованным продуктом из магазина, а превратилась в вполне реальное живое существо. Смерть перестала быть абстракцией, я реально почувствовал её присутствие, в том числе и на своей собственной шкуре. И это сделало мир более реальным, плотским, ощутимым. Живым.
Что до остального, то события развивались, причем не совсем так, как я предполагал изначально. Например, я понял, что русалок здесь больше нет, они ушли. Не, ну всё, как бы логично – после того как прощаются, обычно так и поступают, уходят. Просто я-то думал, что это они меня провожают, а оказалось, что это я их проводил. Качаются теперь поди, пока жених спит…
Это открытие о многом говорило, ведь мои ненаглядные, будучи русалками, духами стихий, были привязаны к этой местности. Если сравнивать природных духов с компьютерными программами, то их сервера, в которых располагалась цифровая сущность, физически находились в этой местности, стационарно, были распределены среди деревьев и скал или что-то вроде того. Хоть русалки и не были гамадриадами, не зависели от одного конкретного дерева, но при этом все же имели привязку ко всему здешнему лесу и горам. Получалось что именно «имели», в прошедшем времени.
То, что они смогли уйти с этой локации, означало, что они получили какие-то новые мобильные тела, которые могли быть использованы для перемещения в пространстве на дальние расстояния. Русалки получили автономность. Подозреваю, что это было нечто вроде моего тела сновидения –
Возможно, именно обретение вот этих вот новых «сновидческих» или, не знаю, как правильно назвать, «божественных», «берегиньских» тел и позволяло русалкам, в свою очередь, рассчитывать на успешную беременность… Еще меня, как Булкаковского Буншу, терзали смутные сомнения, что секаса-то и не было. Было «что-то», «нечто», чему не было определения в моей системе мировоззрения, и оно облекло это нечто половой связью, а на самом деле, возможно, это была, скажем, некая «привязка», которая сделала русалок более реальными, наделила телами и подарила мобильность. Может это они и просили в подарок, а не гипотетическую, несвоевременную и не совсем логичную беременность?..
Самое интересное, что, даже оставшись без хозяек, локация начала разительно меняться. Не уверен насчет древесных составляющих дубравы, но, вроде как, они стали гуще и выше, но это не точно, поскольку леса здесь и так были мощными, могучими и темными. Но вот не заметить, что теперь в лесу помимо деревьев растут еще и камни было сложно: в том или ином месте прямо из земли начинали прорастать настоящие скальные фрагменты, обелиски, какие-то заостренные шипы, или просто окатые каменные валуны. Они не росли в открытую при мне, но каждый раз после сна я обнаруживал всё новые и новые «ростки».
Некоторые из камней оказались весьма причудливыми, абстрактными, скрученными, вытянутыми, завёрнутыми спиралями, аркообразными; имелись и совсем маленькие, просто камешки, а были прям большие – три-четыре метра высотой. Хотя нет, растительность все же стала гуще, появились лианы и целая новая ниша леса, которой раньше не было и которая располагался ближе к верхушкам деревьев; собственно, из-за нее лес теперь и казался более густым и темным.
Также теперь по локации свободно разгуливали спригганы. На меня они не агрились, но остальные животные заметно поутихли. Появление дендроидов-стражей сподвигло меня глубже проанализировать взаимоотношения животных и деревья. В результате чего я понял, например то, что белки и кабаны находились в большей гармонии с лесом, чем олени и зайцы, поскольку они питались плодами, а не объедали листву, ветви или кору, то есть не вредили, не наносили урон. На моих охотничьих предпочтениях, однако, это никак не отразилось: я окончательно переквалифицировался в траппера, а в ловушку кто попался тот попался, белка так белка, заяц так заяц, кабан – так прощай ловушка…
Еще в лесу появилось больше хищников, волков, рысей, баюнов, а также активизировались крупные травоядные животные, такие как кабаны, лоси, бизоны. Повсеместно ощущался какой-то беспорядочный подковерный движняк, даже если с виду ничего не было заметно.
Особо много завезли именно волков, на меня они не нападали, но это до поры, пока не обозначились новые границы новых владений. При этом вступать с волками в территориальные распри казалось мне чем-то неразумным и несусветным, ну не стану же я в самом деле их метки перебивать, у меня на это банально мочи не хватит. Да и я же человек, значит вся природа априори моя, и я великодушно позволяю в ней жить и волкам, и прочим оленям. До поры.