Темное солнце
Шрифт:
Выманив из гнезда следующую крысу, Дейв отбежал на несколько шагов, затем резко развернулся, выхватил духовое ружье и всадил в раскрытую пасть отравленный дротик. Яда на его острие хватило бы, чтобы убить шесть взрослых мужчин, но чудище даже не замедлило свой бег. Дейв бросился прочь, на ходу перезаряжая ружье, но в повторном выстреле не было надобности – вскоре движения крысы стали неуверенными, она начала спотыкаться, ноги ее подогнулись, и она в корчах испустила дух.
Таким же образом юноша расправился еще с одним грызуном.
В следующий раз на него набросились сразу трое красноухих. Шемибоб пришлось спустить на них Джума, который до этого сидел на привязи, повизгивая от нетерпения. С яростным рычанием он начал носиться вокруг одной из крыс, отвлекая ее внимание. Та в нерешительности замерла и поднялась на задние лапы.
В это время другая крыса набросилась на Джума сзади.
Услышав жалобный визг, Дейв обернулся и похолодел от ужаса. Все было кончено мгновенно; он ничем уже не мог помочь своему псу. Горевать не было времени – третья крыса была уже совсем рядом. Юноша выстрелил в нее из ружья, а Шемибоб со Слушем добили ее своими дубинами. Тут же на арчкерри напали двое оставшихся красноухих. Одного он сшиб метким ударом палки, но второй уже изготовился напрыгнуть на него и загрызть. Тогда Дейв выдернул из земли заранее приготовленное копье и вонзил наконечник зверю точно в глаз.
И только когда кровавая работа подошла к концу, он позволил себе оплакать смерть своего четвероногого брата.
Засыпав тело Джума землей, он воззвал к богам, чтобы те позволили духу пса дождаться хозяина на пороге загробного мира.
– Мне очень жаль, что так случилось, – сказал ему Слуш. – Но не забывай, что он спас тебя, а возможно, и всех нас. Без него мы не справились бы с тремя крысами.
Как Дейв ни старался, ему не удалось больше выманить из гнезда ни одного красноухого. Тогда он зажег факел и, пригнувшись, полез вглубь зловонной норы. В подземном сумраке очень пригодился бы острый нюх Джума, но теперь приходилось рассчитывать только на свои силы. К счастью, в гнезде оставался только выводок новорожденных крысят, с которыми юноша быстро расправился.
Отрубив убитым крысам головы, друзья собрали их в две плетеные сетки и потащили к своему холму. Не успели они преодолеть половины пути, как со стороны лагеря послышались женские крики и причитания. Дейв бросил свою ношу и помчался напрямик по грязи. Неужели ему суждено потерять и ребенка? Что за страшный день!
Когда он, запыхавшись, наконец ворвался в лагерь, то обнаружил, что Вана сидит на земле рядом с машиной Древних и раскачивается из стороны в сторону, прижимая к груди Дрозда. Лицо малыша застыло в предсмертной гримасе, левая ручка опухла и приобрела зеленоватый оттенок.
Рядом валялась бездыханная Эджип; из накрепко стиснутой пасти свисала перекушенная пополам зеленая змейка с алой головой. Раскрытые глаза кошки уже остекленели, морда чудовищно раздулась от ядовитого укуса.
– Не знаю, откуда она взялась, – хрипло проговорила Вана. – Дрозд заметил ее первым и понес показать мне. Эджип выхватила змею из его рук, но было поздно. Она успела укусить моего мальчика.
– Это водяная змея, – сказала Бе’ньяр. – Должно быть, выползла из болота.
Предав тела земле, Дейв с Ваной в течение положенного времени оплакивали свою утрату, но даже ритуальный траур не мог облегчить их боль.
– Бе’ньяр была права, – постоянно твердила Вана. – Это место проклято. Нам нельзя было здесь появляться, здесь происходят страшные вещи.
– Страшные вещи могут произойти где угодно, – рассудительно отвечал ей Дейв. – Идем, женщина, у нас еще много дел. Ты ведь хочешь, чтобы Киим выросла в новом мире, где с ней не случится ничего плохого?
Не случится ничего плохого? Трудно поверить. Но мне достаточно и того, что новый мир не будет обречен на гибель в звездном пламени, подумал он про себя.
44
– Я бы не советовал больше складывать машину Древних, – сказал Слуш. – Она уже еле отзывается на мои команды. Возможно, запаса энергии хватит еще на какое-то время, но я бы предпочел не рисковать.
Красный огонек, долгое время мигавший на пульте управления машины, теперь горел ровным светом. По мнению Слуша, это был индикатор уровня топлива.
Собрав вещи, друзья двинулись в путь к поселению чау’финг. Вскоре до них донесся шум далеких голосов, веселая музыка, блеяние коз и птичье пение. Ветер донес аромат жареного мяса. На Дейва нахлынули воспоминания о праздниках детства, к глазам невольно подступили слезы. Никогда больше ему не побывать на родной Торговой поляне…
Вана отвернулась и украдкой вытерла глаза.
Подойдя ближе, путники обнаружили, что урожай гороха уже собран, а обнажившиеся склоны холма уставлены множеством навесов, среди которых ведут разговор мужчины, готовят пищу женщины, резвятся дети.
– Какое редкостное зрелище! – восхитился Слуш. – Трудно поверить, шесть людских племен обитают бок о бок, и никто никого не убивает. Очень жаль, что нам придется разрушить эту идиллию…
– Последние землетрясения повалили часть палисада, – отметила Шемибоб. – Его до сих пор чинят.
Словно в ответ на ее слова, земля под ногами вздрогнула. На холме тут же настала тишина. Прекратился шум и крики, смолкли барабаны и дудки, даже козы перестали блеять.
Странно, подумал Дейв, ведь все животные должны чувствовать приближающиеся катаклизмы заранее. Почему же тогда Джум с Эджип в последнее время так спокойно вели себя перед землетрясением? Неужели привыкли? Раньше он никогда не задумывался об этом, а теперь этот вопрос не давал ему покоя.
Через несколько минут ожидания стало ясно, что угроза миновала. Туземцы вернулись к своим повседневным делам, птичий гам возобновился с новой силой.
– Ну что ж, внесем немного смуты в умы! – энергично воскликнул Слуш.
Волоча за собой плетеную сеть, полную крысиных голов, он вышел из-за дерева и решительно зашагал по болоту в сторону холма. За ним, сжимая в руках вторую сеть, следовала Шемибоб; на ее спине с гордым видом восседал Дейв. Эта мысль пришла ему в голову в последний момент. Если туземцы увидят, как храбро он едет верхом на демоне, то несомненно проникнутся к нему уважением. Ему было немного не по себе от мысли, что он имеет наглость сидеть на спине высшего существа, но он не подавал вида.