Темное время суток
Шрифт:
– Привет, Даздра.
Кивок.
Ее когти – особая статья. Никто не знал принципа их действия. Ни серебра, ни рун. Ни всяких там древних символов. Возможно, заговор, но Даздра об этом не распространялась.
– Ну что?
Вопрос Рамона был адресован «дозорным».
Мумик не ответил. Да и не мог ответить при всем желании. Хрон допил вермут и, размахнувшись, выбросил пустую бутылку в кусты.
– Повыли немного. Думаю, волки.
Рамон двинулся к реке.
– Спокойно тут, Никита.
– И что? Предлагаешь остаться?
Молчание.
Рамон присел на корточки. Уставился в свое отражение. Щетина
– Замок построишь, а, Миша?
– Идея, – Хрон вскинулся. – Я строитель. На Москву раньше мотался. Разнорабочим, каменщиком… Отделочником.
– Лучше бы библиотеки посещал, – Рамон зачерпнул воды. – Церковные.
– Это к Кадилову.
– Не поминай всуе.
Они засмеялись.
Мумик открыл глаза.
– Доброе утро, – поздоровался Рамон.
– Угу.
– Как оно?
– Дрых, засранец, – ответил вместо напарника Хрон.
Обязанность его такая. В лунатичной ипостаси Мумик полезнее всего. Главное – не разбудить…
Рамон зашагал в обратном направлении. К костру.
Лагерь медленно просыпался. На южной оконечности острова, там, где развалины графской усадьбы переходили в уступы террасы, Леа упражнялся с мечом. Словно в замедленном сне, прорабатывая одни и те же комплексы приемов, то ускоряясь, то замирая в стойках. Самый молодой в группе, от силы двадцать. Кореец или китаец – в его срезе Поднебесная разрослась до невиданных пределов…
Полина сидела на берегу, вытирая мокрые волосы полотенцем. Рамон улыбнулся ей и сел на прежнее место.
Азарод не проронил ни слова.
Только на бумаге лежала заговоренная пуля. Свинцовая пуля. Рамон взял ее двумя пальцами, задумчиво покрутил. Ничего особенного. Сложно свыкнуться с мыслью, что слова оберегают.
– Бери смело, – сказал некромант.
Решившись, Рамон вставил патрон в обойму. На страх и риск. Даже сам себе удивился…
Подвалил Кадилов.
– Ну что, нечестивцы? Не уберегли огонь?
– Не уберегли, – в тон ему ответил Рамон.
– Креста на вас нет.
Анатолий Ефимович Кадилов – случай занятный. Достойный упоминания в летописях и исторических хрониках. Духовная семинария, психиатрическая лечебница, должность кладбищенского сторожа, затем – смотрителя в городском морге Урюпинска… Извилистый жизненный путь. Про Ефимыча ходила тьма разнообразных слухов. Первый: Ефимыч на самом деле не человек, а ангел шестого уровня, воплощенный на земле для борьбы с нежитью. Второй: на одном из кладбищ, где работал «ангел», якобы открылся межпространственный портал, и переверты попытались прорваться в мир, охраняемый Кадиловым; несколько недель герой доблестно отражал атаки «нечистых», а затем вторжение захлебнулось. Едва ли не единственный случай, когда оборотни отказались от своих целей. Говорят, там они понесли потери, сопоставимые разве что с небольшим локальным конфликтом где-нибудь в Чечне или Заире… Третий: Ефимыч поддерживает постоянный контакт с архангелом Гавриилом и регулярно отчитывается перед ним о достижениях, получая новые задания и «переводы». Четвертый, и далеко не последний: означенный «ангел» специализируется не только на перевертах, но также на вампирах, ведьмах, зомби и некромантах, коих истребил за свою жизнь немеряно… Рамон знал лишь то, что Ефимыч неплохой мужик. Старший в группе. Наиболее опытный, это факт. Умеющий грамотно строить оборону, конструировать хитрые ловушки и применять нестандартные тактические решения. Что до вампиров и ведьм… Рамон их не встречал. Ни разу. Во всех предыдущих слоях он воевал исключительно с перевертами. Зомби… Тоже, видимо, байка. Некроманты… Далеко ходить не нужно. Вот он, Азарод, рукой подать. Никто не трогает.
Пользовался Ефимыч заговоренным стилетом, обрезом дробовика и прибором ночного видения. Ему хватало. Таскал с собой повсюду икону Божьей Матери, много курил и выпивал. То есть на роль ангела никак не годился. Рамона звал по имени и говорил, что встречал раньше одного Никиту, бомжа и грешника, «сложной судьбы товарища». Прошлое Кадилов вспоминал редко и с неохотой.
– А ты молился, Ефимыч, перед завтраком? – к мертвеющему костру подсел Хрон.
– Само собой.
– Иегова одобрил трапезу?
– Не богохульствуй, – Ефимыч замахнулся на Хрона иконой. Дозорный притворно отшатнулся, закрывшись руками.
– Прости дурака! Не вели казнить…
На шутки спутников Кадилов не обижался. Привык…
Мумик принес охапку дров и сухостоя, добровольно возложив на себя обязанности кострового. Вскоре реанимированный огонь благодарно затрещал, вгрызаясь в ветки. Подтянулись Леа, Полина и Даздра. Девушки расчесывали мокрые волосы гребнями, найденными в одном из брошенных селений. Азиат был непроницаем. Как обычно.
– Садитесь, детки, – Ефимыч подвинулся ближе к Рамону. – А ты, Никита, складывай свои причиндалы. Есть пора.
– Раскомандовался, – буркнул Рамон. Но «причиндалы» свернул и отнес к джипу. Инструмент, обоймы, патроны и серебро сунул в багажник. Ствол кинул на переднее сиденье.
Вернулся в круг.
Полина уже разогревала котелок с кашей, Хрон и Мумик готовили импровизированный стол: раскладывали на пожелтевшей газете хлеб, зелень, вскрывали консервы. Хрон извлек из кармана початую бутылку «Клюквенного бальзама», заткнутую пробкой от шампанского. Запасливый. Ага, вот и кружка с сиськами (обычная пластиковая кружка с намалеванным женским лицом и торчащими грудями, изначально предназначенная для кофе). А вот и ложки.
Хрон откупорил бальзам и налил. Протянул Ефимычу. Тот, перекрестившись, выпил.
– Аминь, – не сдержался Рамон.
Ефимыч промолчал.
Леа снял с костра котелок, Даздра принялась накладывать кашу.
– Ну, – заметил Хрон. – Между первой и второй…
Кроме них с Ефимычем никто не пил. Кто за рулем, кто не привык. Рамона напрягала обстановка. Не те места.
Гиблые места. Злые. Каменные двух-трехэтажные домики, мощеные булыжником улочки городов, фермы, обилие погостов… Изнанкой – заброшенные фабрики, мертвые электростанции, обвисшие провода, истресканные автострады… Словно фреска, где один культурный слой проступает из-под другого. Как день проступает сквозь ночь.
Рамон доел кашу и отставил миску.
– Надо решать, – сказал он. – Что делать дальше.
Заканчивался бензин. Доедали последние консервы. Никто из отряда не знал этот мир достаточно хорошо, чтобы сойти за проводника. От карт было мало проку – они составлялись в старые времена и описывали другую реальность. До вторжения. Конечно, названия некоторых районов и географических объектов сохранились, но вот города… Что города, что дороги пришли в негодность, и проехать теперь можно далеко не везде. Редкие группы людей идут лесами, звериными тропами и просеками… Там их и едят. Потому что в городах перевертам охотиться не на кого. Все свои…