Тёмные лисы
Шрифт:
— Фрау, — улыбаясь, говорит эсесовец. — Зачем вам это всё? Вы же принадлежите к высшей расе хоть и не являетесь чистокровной арийкой, но, и это очевидно по вашему черепу, у вас доминирует отцовская кровь. Вы случайно влезли в те дела, которые вас не касаются. Сделали ошибку, понимаю. Красивый мужчина, увы, женщины неполноценны по сравнению с мужчинами, вам свойственно принимать решения, руководствуясь эмоциями. Поэтому лично вам, не стоит беспокоиться за свою жизнь и свободу, если вы нам расскажете то, что вам известно, то мы вас отпустим.
— Я ничего не знаю, — устало отвечает женщина. — Вы меня с кем-то
— Отнюдь, — голос эсесовца становится холодным, он достаёт из папки фотокарточку. — Не держите нас за дураков. Он появился в вашем доме через несколько дней после побега из тюрьмы и пробыл у вас две недели. Где были сейчас остальные его пособники неизвестно. Но фрау, это очень опасные люди, враги Рейха и нашей великой нации.
Эсесовец перевёл дыхание, сделал глоток воды из стакана и снова уставился на женщину.
— Кроме того, они очень опасны. Эти люди, убийцы и террористы. Их поймали, когда они собирались взорвать железнодорожные пути. Фрау, я надеюсь вы понимаете, что они попытаются непременно это сделать вновь. Подумайте хорошо, ведь пострадают невинные люди.
Нацист говорил очень убедительно, как будто и правда переживал за простых горожан. Но женщина не поддалась на эту демагогию, а долго и внимательно глядит на фотографию, а потом равнодушно пожала плечами.
— Я его не знаю. Мало ли кто проходил мимо моего дома.
Эсесовец поджал губы, а потом резко поднялся и, обойдя вокруг стола, подошёл к женщине, развернул её лицом к себе и со всей силы отвесил пощёчину. Женщина вскрикнула и попыталась заслонить лицо руками. Не обращая внимания на её попытки защититься, нацист схватил пленницу её за волосы и сильным рывком приподнял её со стула.
— Скажи мне, где искать этих поджидков, ты тварь, проклятая метиска… — зашипел он ей в ухо.
Но договорить ему не удалось. Внезапно эсесовец вскрикнул и отпустил женщину. Одной рукой он схватился за горло, из которого торчала вязальная спица. Алиса так и не поняла, откуда спица появилась в руках у пленницы. Нацист захрипел и попытался вытащить спицу. Второй рукой он стал оттаскивать женщину, но она, не теряя времени, выхватила пистолет из его кобуры, навела на подбегающего солдата, и попыталась выстрелить, но не получилось. Оружие было на предохранителе. Рядовые эсесовцы не растерялись и тело пленницы, почти мгновенно изрешетили пулями охранники. Их командир попытался остановить стреляющих, но было поздно. Его пленница упала на пол улыбаясь.
Смотреть дальше не было смысла. Она наверняка погибла, а вот её враг выжил. Рана-то была пустяковая, потому что в той своей жизни Алиса не могла убивать. Просто не умела.
— Сразу отвечаю на твой вопрос, она, а вернее, ты, не была участницей подполья. Самая обычная женщина из мещан, как говорили в те времена. Немцы не трогали тебя, потому что по отцу ты была немкой. И я не совру, если скажу, что с началом оккупации твоя жизнь даже улучшилась. Ты получила стабильный заработок в оккупационной администрации, потому что хорошо знала и немецкий, и русский, помогая господам истинным арийцам общаться с их слугами.
Алиса отрешённо смотрела на труп улыбающейся женщины, а Смерть тем временем продолжил.
— А потом ты случайно встретила на улице человека сбежавшего из подвалов гестапо. Он попросил своих соратников оставить его, чтобы не мешать
Всё это Смерть произносит абсолютно равнодушным голосом. Алиса, уже успокоившись, глядит в закрывающееся окно, на корчащегося на полу эсесовца, которому пытаются помочь его подручные.
— А как умер он? — спрашивает она.
— Долго и мучительно, — отвечает Смерть. — Во время освобождения города войсками Красной армии, его подстрелили во время боёв на улице. Одна пуля разворотила позвоночник, вторая попала в живот. Умер он не сразу, долго мучался. Заполз в какой-то подвал и там сдох на третий день, испытав все прелести беспомощности, гниения заживо и полной безнадёжности.
Лисёнка довольно улыбнулась.
— Ты, кстати, с ним была знакома и в этой жизни, — добавляет Смерть. — Один из подручных Белецкого — Гарри.
— Охренеть, — опешила Алиса. — Я даже понимаю логику этого перерождения… Полуживотное, которое и происхождением похвастаться не может.
— И постоянный контроль, за тем, чтобы не стать животным окончательно. Он отработал карму и теперь ходит по вот этим коридорам, дожидаясь нового рождения.
— Спасибо, — проговорила Алиса. — Я действительно всё поняла.
Алиса наконец поднялась на ноги и похромала прочь от Смерти, к выходу из мрачного туннеля между жизнью и смертью. Там её ждали Антуан Белецкий и Илья Изотов. И ещё её команда.
Тем временем над её почти бездыханным телом, магическая разборка шла полным ходом. Господа маги изволили валить всё друг на друга.
— Какого хрена ты влез, вообще со своим «не надо вмешиваться, пусть она сама выбирает», — распалился Изотов, даже на время позабыв своё настороженное отношение к некроманту.
— Какого надо, — не оставался в долгу Антуан. — Изотов, блядь, ты чё не понял, некромантия — это не твоё, ты ни хрена не разбираешься в магии смерти, но, ёпта, нос свой суёшь.
— Зато я разбираюсь в работе Тёмных Лис, — злобно бросил Куратор спецпроектов. — И если Алиса сейчас умрёт…
— Уйдёт… — попытался поправить его некромант, но нарвался на вспышку ярости.
— Ой, да какая на хер разница-то для нас! Короче, если она не переживёт этой ночи, то вся наша операция против Темпус Доминуса пойдёт по пизде!