Тёмные сектора
Шрифт:
На полу камеры лежал труп садовника. Кожа его сделалась серой, на руках и лице виднелись следы чёрной слизи, и весь он выглядел, как иссушенная древняя мумия. Вместе с информацией Первый высосал все его соки — ни капли не оставил.
***
Итан бродил по обугленному мусору, который ещё недавно был особняком Лао. Он засунул руки в карманы брюк и ёжился от пробиравшего до костей резкого ветра. Осень в Лакарте уже была близка к тому, чтобы уступить зиме свои владенья и уйти на покой до следующего года.
Белые ботинки на плоской подошве уже стали чёрными от сажи. Он ходил кругами уже несколько часов.
Он пришёл сюда с рассветом, едва увидев сообщение от Кары. Совсем короткое: «Особняк Лао взорвали. Сури в Забвении. Закария созывает Совет». Вот и всё.
Понять что же произошло было невозможно. Алоафи Первых он не чувствовал, точнее ощущал только силу Сури, но других не было. Возможно ли, что ассимилянты взорвали особняк? Вполне. Сделано чисто — ничего не скажешь. От старинного дома остался лишь фундамент, да поляна из пепла и мелких обломков.
Взрыв был мощный. Вся Лакарта на ушах, зеваки то и дело приближаются к тому, что осталось от ограды — её положило на землю почти полностью. Город ещё долго будет приходить в себя. Но никто не пострадал. Взрывчатка нового поколения и детонаторы способны полностью контролировать мощность и направление взрыва. В духе Лао, но ассимилянты… Интересно, они такие же гуманисты, как двенадцатый?
Вряд ли. У них есть повод мстить Первым и аматийцам, которые по большей части ни во что не ставили потомков экспериментальных цивилизаций. А значит, не будут осторожничать. Или всё-таки будут? Жалость — плохое чувство, мешает делать работу чисто. Жалел ли он когда-нибудь людей, которых уничтожал? Вряд ли. Работа, есть работа, а работа приносящая пользу, пусть даже с заделом на будущее, не может вызывать эмоций. Они лишнее.
Его мысли снова вернулись в Лакарту. Что же случилось? Зачем сравнивать с землёй особняк? Повод только один — скрыть следы преступления. Вот только какое из них? Похищение платы или кража Алоафи у Лао? Да и кража ли это? Теперь Итан сомневался. Он ещё раз огляделся. Нет. Так чисто мог сработать только умный человек, знающий, что делает, и знающий, как добиться цели. Таких по-прежнему было двое: он сам и Закария. Но мог ли Зак убрать Сури, которая всегда была на его стороне? Запросто. Для отвода глаз и подозрений.
Итан потёр шею. С отвращением заметил, что ботинки можно выкинуть и стиснул зубы. Шерово дерьмо! Как же всё это достало!
— Итан!
— Не ожидал тебя здесь увидеть, — бросил через плечо Первый.
— У нас проблемы.
Итан замер и медленно повернулся:
— Именно с этой твоей фразы моя беспечная жизнь превратилась в череду кошмарных событий, Кара. Что на этот раз? Опять кто-то отправился в Забвение?
Первая стояла внизу. Там, где когда-то цвели деревья, теперь оставались лишь жалкие остовы стволов, торчащие остриями обломков, словно кричащие в серое пасмурное небо. Кара обняла себя руками и не сводила с тринадцатого глаз. Будто хотела что-то сказать, но не спешила, реакция Итана могла быть непредсказуема, но делать нечего.
— Закария убил садовника и узнал, что при Лао
— Возле меня тоже постоянно находится Тристан, и что?
— Она тоже была с экспериментальной планеты… Эксперимент Лао. ЛА-981.
Итан замер. Неужели выросла? Мысленно вернулся в тот день, когда забрал единственную девочку с планеты. Сколько ей было? Девять? Всё сходится. И то, что служанка закрыла лицо руками… Этот взгляд, когда она уходила… Интересно…
— Итан, — продолжила Кара, с опаской глядя на него. — Закария и Джейд отправились к Лорин. Потомки экспериментов объявлены вне закона. На них началась охо…
Он не дослушал. Нырнул во Вселенную и вышел во дворе особняка, который когда-то построил Лао для ассимилянтов.
Десятки потомков детей, которых он забирал с планет подверженных зачистке до сих пор жили здесь. А за новыми постояльцами ухаживала Лорин, бывшая любовница Итана, в честь которой он назвал свою машину. Она же была ответственная за ассимиляцию детей, за обучение и трудоустройство тогда, когда они будут готовы выйти в жизнь в новом для них мире.
В основном они работали прислугой в домах богатых аматийцев. Им не разрешалось получать образования выше, чем могли получить аматийцы, они не могли путешествовать и подлежали чипированию. Создавать семьи могли только с себе подобными и тщательно контролировались агентами Совета. Всего не больше двух тысяч человек ныне населяли Амату и другие аматийские планеты.
Сейчас в Центре Ассимиляции проживало несколько семей с детьми — те, чьих предков когда-то поселили здесь. Последняя, кого Итан забрал с экспериментальной планеты уже выросла.
Во дворе было полно народа. Ассимилянтов согнали сюда, как скот. Было раннее утро, и они полуголые, ничего не понимающее, толпились босиком на холодных плитах внутреннего двора администрации.
Их окружили вооруженные нюхачи, а Закария стоял, заложив руки за спину, и изучал испуганных мужчин и женщин, которые пытались заслонить собой детей. Перед ними лежало тело женщины. Итан не видел лица, но копна седых волос, где оставались рыжеватые пряди… Лорин не хотела красить волосы, даже когда они начали серебриться…
Что же… Она прожила долгую жизнь.
Закария Итана не заметил и выпустил Алоафи. Плотной завесой она окружила его и начала двигаться по направлению к людям.
Тринадцатый долго не раздумывал. Пройдя, а точнее проскочив через Вселенную, Итан встал на пути силы Первого. Его собственная Алоафи вырвалась из-за спины словно огромные крылья и бросилась навстречу противнику. Закария не ожидал отпора и, когда две силы столкнулись, его отбросило на десяток метров. Он упал на плиты, а вперёд выступил Джейд — верный брат всегда был рядом.
— НЕ СМЕЙ!
Голос Итана, голос Вселенной, поглотил все звуки в округе. Остался лишь шум тысячи его голосов.
Джейд остановился. Глаза его были черны, но Итан сейчас был полон Алоафи. Опасный, непредсказуемый…. Младшенький научился контролировать силу лучше других, а значит, мог одержать победу.
— Итан, — Закария уже стоял на ногах и отряхивал брюки.
— Что ты себе позволяешь?!
— Когда-то Совет разрешил Лао ассимилировать этих, — он небрежно кивнул в сторону людей, с ужасом взирающих на стычку сверхлюдей. — Но они предали.