Темные туннели. В интересах революции. Непогребенные. Трилогия

Антонов Сергей Валентинович

Шаман обернулся. Седым Диггер называл Томского. А Толя действительно выглядел очень странно: смотрел на рассказчика так, будто впервые увидел его всего несколько секунд назад. Странной была и поза Томского — ноги широко расставлены, плечи расправлены, руки в боки… Шаман подошел ближе.

— Анатолий…

— Да?

— Не надо на него так смотреть, — шепнул алтаец, наклонившись на ухо Томскому. — Это его злит.

— Хорошо, — Томский язвительно улыбнулся. — Я не буду.

— Напомни ему, что делать дыру в моей голове бессмысленно! — визгливо выкрикнул Диггер. — Без меня вам не выбраться!

— Продолжай, — Шаман заслонил собой Томского. — Наш друг не собирается причинять тебе вред.

— Друг! Видал я таких друзей… М-да. Эдичка. Я-то думал, что нашел спутника-диггера, а оказалось, что попал в лапы

самого дьявола. Ему не нужна была Либерея. Эдичку интересовали книги древних колдунов. Я, дурак, рассказал ему все о себе и Иисусе. Эдичка, будь он трижды проклят, только хохотал. Мы вместе спустились в подвал и прошли до конца лестницы. Боги, мои боги! Это был настоящий подземный город без конца и края. Я рвался идти туда, но Эдичка остудил мой пыл. Серьезная подготовка, так он сказал. Мы идем туда не на один день. Ха-ха-ха! Он был прав, но еще не осознавал, насколько. Собираться пришлось в спешке — соседи что-то пронюхали. Я даже видел машины с мигалками у подъезда. Но разве могла остановить полиция того, кто выполнял божественную миссию? Руки коротки!

Поначалу все выглядело довольно мило. Наше путешествие походило на прогулку. А потом… Когда мы наконец-то поняли, что заблудились, было слишком поздно. Настоящий ужас начался после того, как у нас кончились съестные припасы. Тогда мы еще не обладали достаточной сноровкой, чтобы ловить крыс, и всерьез собирались бросить жребий: кому быть съеденным…

Голос Диггера доносился до Толика сквозь бешеные удары крови в висках. Томский догадывался, что происходит, но не мог сопротивляться вторжению Желтого. Очертания предметов смазывались, силуэты людей расплывались. Все тонуло в багровом тумане. Анатолий понял, что смотрит на мир глазами гэмэчела. Лишь Диггера Толик видел отчетливо. Мерзкие струпья на изуродованной болезнью половине лица. Свисающие сосульками волосы. Черные пеньки гнилых зубов во рту. Он даже чувствовал зловонное дыхание безумца, и его переполняло отвращение.

«Сумасшедший убийца. Крысоед и каннибал. От таких, как он, — все беды. Существо, именующее себя Диггером, заразно. От этой болезни есть только одно лекарство — смерть!»

— Остановись, Толик! Возьми себя в руки, пока не поздно!

Знакомый голос. Только очень слабый, звучащий издалека. Кто это?

Как только Томский сосредоточился на голосе, багровый туман рассеялся.

— Дело не дошло до убийства только потому, что мы оба едва передвигали ноги. Я пытался молить о спасении Бога. Эдичка наверняка собирался прибегнуть к помощи черной магии. Нет, я не убивал его. Пальцем, хи-хи, не тронул. Он подох сам. Обожрался, когда мы нашли этот склад, до отказа забитый свиной тушенкой и галетами. Булимия! Представить себе не мог, что человек может погибнуть не от голода, а от резкого насыщения.

— А веревка на шее? — не выдержал прапор. — Она тоже от резкого насыщения?

— Не рекомендую меня перебивать. Могу разозлиться, — Диггер встал, приблизился к решетке и загадочно улыбнулся. — После смерти Эдички я не сидел на месте. Приспосабливался, открывал новые способы выживания. Понимая, что тушенка рано или поздно закончится, научился ловить крыс. Эти твари считают себя слишком умными, но со мной им сладить не удалось. Свежее мясо оказалось гораздо вкуснее консервов. В общем-то, я обеспечил себе вполне комфортную жизнь, но… Мне надо домой. Я хочу, чтобы все было так, как до моей встречи с Иисусом. Старый дом, магазинчик на Арбате…

— А какие проблемы? — воскликнул прапор. — У нас-то еще мозг не отсох. Выведем тебя — и пикнуть не успеешь. Магазинчика я тебе, правда, не обещаю, да и Арбата тоже, но…

— Заткнись! Меня нельзя вывести отсюда людям, ибо не люди привели меня сюда. Думаете, я не пытался? Исходил здесь все вдоль и поперек, делал пометки на стенах, оставлял знаки. Никакие ухищрения не помогли. Дело не в запутанных коридорах и переходах. Проблема во мне самом. Освободиться от проклятия поможет только чудо. Рука Славы!

* * *

— Здесь что, кроме Эдички еще и Слава есть? Не вижу! — прапор осмотрелся. — Ты че, зарыл его в банках?

— Успокойся, Аршинов, — Шаман отстранил прапора рукой и приблизился к решетке. — Я, кажется, знаю, о чем ты говоришь, Диггер.

— Знаток! Видал я таких знатоков, но сравнению

с которыми ты — полный невежа! Нет! Ты и представить себе не можешь то, что я видел во время своих одиноких скитаний по этим местам! — Диггер оглянулся, словно опасаясь, что их подслушивают. — Толпы. Толпы бесов прыгают в той стороне. Они хохочут и рыдают. Только от одних этих звуков можно лишиться рассудка. А если уж бесы прикоснутся к тебе своими лапищами… Видишь, что они сотворили с моим лицом? И мне еще повезло. Чем-то я приглянулся их главному, Мистеру Неваляшке. Он — как шар. Ни рук, ни ног, одна голова. Пасть, которой мешают закрыться слишком большие зубы, да еще глаза. Их столько, что Мистер Неваляшка видит все, что здесь происходит. Ничто не ускользает от его взора. А двигается повелитель бесов так быстро, что от него не убежишь и на гоночной машине. Настигнет и… чвяк! Раздавит в лепешку.

Диггер замолчал. Бросился от решетки, заглянул за угол. Вернулся, уже успокоившись.

— В той стороне бесы, в другой — безглазые змеи. Они только кажутся рептилиями, но я-то знаю — это души тех, кого сожрали Мистер Неваляшка и его дружки. Они хоть и умерли, но по-прежнему боятся своих убийц, поэтому и обратились в змей. Предпочитают лишний раз не высовываться, ползать на брюхе. А еще кровавые метрособаки. Они умеют проходить сквозь стены и появляются там, где их меньше всего ожидаешь. Их шерсть светится в темноте, а глаза отливают зеленью. Хи! Ни дать, ни взять — собаки Баскервилей. Я хотел быть оригинальным и назвал их псами Дойля. Таковы жители Метро-2, господин всезнайка! Куда ни кинь — всюду клин. Даже когда я возвращаюсь сюда, мне нет покоя — Эдичка достает. Подкрадывается всякий раз, когда я закрываю глаза. А стоит мне открыть их, как я вижу его пустые глазницы и скривленный в вечной улыбке рот. Эдичка требует обратно свои руки, а я…

— Ты не можешь их вернуть потому, что давно сжег, — кивнул Шаман. — Да уж. Тупик так тупик. Зря вешал и уродовал мертвого Эдичку. Чтобы получить Руку Славы, нужна кисть повешенного живьем. Неудивительно, что чуда не произошло.

— Эй, ребята, вы об чем? — нетерпеливый прапор. — Какие руки-ноги? Какие повешенные?

— При всем должном уважении, наш друг Диггер имеет в виду универсальный метод колдовства. Для того, чтобы запустить этот магический механизм, у повешенного отрубали руку, обматывали тряпкой и пытались выдавить из нее остатки крови. Потом руку клали в глиняный горшок и мариновали вместе с солью, перцем и селитрой. Две недели спустя содержимое доставали и сушили на солнце или в печи, добавляя папоротник и вербену. Когда Рука Славы была готова, оставалось лишь поджечь пальцы, и пока они горят, загадывать самые гнусные желания. Я прав?

— Браво! — Диггер трижды хлопнул в ладоши. — Нашелся тот, кто меня понимает. Итак, вы согласны?

— С чем?

— Как с чем? Вам нужна свобода, а мне нужна кисть. Одна или две. Для того, кто мне их отдаст, это уже не будет иметь значения. Правда, есть одна оговорка: мне не требуются кисти человечка, который возится с уродливым зверьком. Они слишком малы. Стало быть, гном — не в счет. Молчите? Тогда я вкратце обрисую вам перспективы, так сказать. Если не согласитесь, я просто уйду, а вы останетесь здесь. Конечно же, попытаетесь пилить и ломать решетку. Прежде чем осознаете тщетность этой затеи, уйдет дня два. К тому времени жратва закончится. Морщась от отвращения, станете доедать остатки гнилой тушенки и облизывать солидол с жестянок. Если не скопытитесь от отравления, кому-то в голову придет гениальная мысль — подманивать крыс. Разочарую вас заранее: на детские уловки грызуны не купятся. Они успели усвоить, что это место представляет угрозу. Вот тут-то вы и поймете, что пора сожрать кого-то из своих. Первым, разумеется, будет этот зверек с шестью лапами. О да! Но зверек маленький, и надолго его не хватит. А съев хоть крошку, выпив хоть капельку крови, вам нестерпимо будет хотеться еще. Куда сильнее, чем до того. Вот тогда придет время серьезной игры. Когда вы начнете решать, кто будет следующим, станете прятать друг от друга глаза, хотя выбор прост и очевиден: за зверьком последует его хозяин. Ничего не попишешь, таковы законы выживания — сначала умирают маленькие и слабые. Потом вернусь я. Вы станете более сговорчивыми, и все решит жребий или честный поединок. В итоге я все равно получу то, что хочу, только жертв будет больше. Итак?..