Темные ущелья

Морган Ричард

– Да, знамена. – Шанта указал на них подзорной трубой жестом школьного учителя. – Красные, как кровь сердца, раздвоенные, как язык змеи, на фок-мачте и на бизань-мачте. Все согласно морским обычаям Северной Лиги. Это значит, что корабль является флагманом флотилии.

– Какой еще, мать твою, флотилии?!

Шанта подавил еще один, более слабый приступ кашля, ударив себя в грудь кулаком.

– От трех до пяти судов, если мне не изменяет память. Окажись их больше, у знамен не было бы раздвоенных языков. Или была бы золотая отделка. Или и то и другое?..

Внезапно

показалось, что дождь немного усилился – и в той же степени мрак за выходом из гавани сделался более грозным. Эгар нахмурился.

– Ну и где остальные?

– В гавани в любом случае почти не осталось места для других судов, – заметил Барла. – Может, они бросили якорь подальше.

Эгар попытался отогнать подкрадывающееся чувство обреченности.

– Давно они там? – спросил он Шанту.

– О, не очень. Дозорный позвал меня сразу же, как только заметил флаг. Мне потребовалось некоторое время, чтобы встать и одеться, а потом я ждал, не заявятся ли они к нам. Когда этого не случилось, поднялся на палубу и пробыл здесь некоторое время. Скажем, полчаса прошло после того, как корабль бросил якорь? Может, чуть больше?

– И никто не собирается высаживаться. – Эгар прищурился от дождя. – Они даже не готовятся спускать лодку.

– Нет.

– Но… чего они ждут? – удивился Барла.

Шанта и Драконья Погибель переглянулись. Шанта кивнул. Эгар почувствовал, как внутренности слиплись в тяжелый ком.

– Мне сказать ему? – прохрипел морской инженер. – Или ты сам?

Доктор заморгал под дождем.

– Что?

– Блокада, – мрачно проговорил Эгар. – Они здесь не для того, чтобы посылать кого-то на берег, а для того, чтобы закупорить гавань. Не дать нам выбраться. А остальная флотилия в это время высаживает десант где-то дальше на побережье, и он пойдет по суше, чтобы отрезать нам путь.

– Но ведь… это же… – Салбак Барла с разинутым ртом глядел то на Эгара, то на Шанту. – Мы должны предупредить капитана Ракана. И морпехов. Мы должны… мы…

– Забудь. – Эгар вцепился в перила и с сокрушительной силой сжал их, чувствуя, как его захлестывает гнев. – Теперь уже слишком поздно.

«Поверить не могу, что мы так сели в лужу».

«А кто мог такое предугадать, Эг? Здесь, в отсыревшей жопе мира? С чего этим уродам вообще беспокоиться?»

– Что значит слишком поздно? – Голос доктора теперь звучал жалобно, словно он был ребенком и дергал Эгара за рукав. Казалось, он доносится издалека.

– Он имеет в виду, – терпеливо объяснил Махмаль Шанта, – что раз они решили показаться в гавани сейчас, то сухопутные войска уже на месте.

Эгар с усилием взял себя в руки. Окинул взглядом город на холме у залива, мелькающие извилистые улочки и переулки между темными каменными домами, дерьмовую сторожевую башенку в северной части гребня. Все теперь казалось таким суровым и чужим – и в довершение всего с верховьев спускался густой туман. Половина гребаного города уже канула в него.

«Крутые склоны, плохая погода, враждебные силы, приближающиеся со всех сторон. И местное население, которое мы только что успешно взбесили».

– Господа, – сказал он ровным голосом. – Мы в полной заднице.

Глава шестая

Дом, куда ее отвели люди Танда, находился на дальней окраине города – там, где Орнли сменялся разбросанными тут и там одинокими фермами. С возвышенности открывался бы отличный вид до самой бухты, если бы низину не затянули плотные и темные облака.

«По крайней мере, дождя здесь нет».

Танд, похоже, и сам находил в этом утешение. Пока они одолевали два последних поворота улицы, он откинул капюшон плаща и одобрительно кивнул, глядя в небо. Он изо всех сил старался не выглядеть самодовольным.

– Кажется, проясняется, – сказал он.

Арчет постаралась, чтобы голос прозвучал не слишком раздраженно.

– Ты действительно думаешь, что мы можем доверять этому признанию, Танд?

– О, безусловно. Налмур – славный малый, один из моих лучших. Он свое дело знает.

Налмур шел впереди группы. Заслышав свое имя, он оглянулся.

– Клянусь жизнью, госпожа. По меньшей мере еще три осведомителя привели нас к этому парню, назвав его имя, и когда он заговорил… ну… сами знаете, когда человек ломается, это вроде как можно услышать. Как гнилая ветка – хрясь, и все.

Она подавила желание вонзить нож ему в горло.

– Точно. А ты позаботился о том, чтобы этот сломленный малый был в состоянии с нами поговорить?

– Да-да, госпожа. Его даже не пришлось дубасить сверх обычного. – Налмур взмахнул открытой ладонью, поясняя: – Понимаете, он семьянин. Славная женушка, пара крепких молодых сыновей. Есть с чем работать.

На лицах остальных мужчин в группе появились ухмылки.

– Да, спасибо, Налмур. – Возможно, Танд что-то понял по ее лицу. – Думаю, стоит избавить нас от подробностей.

– Как вам будет угодно, господин. Госпожа. Но признание надежное как скала. Можете построить на нем замок.

Танд многозначительно посмотрел на Арчет: «Я же говорил». Она постаралась не заскрипеть зубами.

Они в последний раз повернули за угол и оказались перед небольшим рядом коттеджей, более сгорбленных и теснее жмущихся друг к другу, чем дома ниже по склону. Несколько людей Танда слонялись около открытой двери примерно посередине ряда. Они над чем-то хохотали, но при виде приближающейся группы затихли и кое-как встали по стойке «смирно».

Краем глаза Арчет заметила, как дернулась занавеска. Она не стала озираться. По всей улице за ними наблюдали. Собравшись у края темных окон, у дверей, приоткрытых всего лишь на дюйм и готовых захлопнуться. Смотрели и ненавидели чужаков, что топали мимо в своих сапожищах.

В точности как во времена послевоенной оккупации.

«Привет от Императора Всех Земель – мы пришли с миром и вселенским братством Святого Откровения.

А если вам ни то ни другое не нужно, придется вас уебать».