Темные века
Шрифт:
– Духов?..
– Помнишь, я рассказывала, что в каждой местности живут свои духи? Мы просим их о помощи и защите.
– Да, сейчас вспомнила. А бывают ритуалы, где жертве делают больно?
– Бывают, – серьезно кивнул Юденич, – в черной магии, в демонологии и некромантии используются эманации боли и страха. Но это делается достаточно редко, только в крайних случаях. Иногда жертву используют как залог, отдавая ее жизнь вместо жизни, например, больного человека. Еще есть проклятия, которые иначе не снять, кроме как отдав жизнь жертвы. Боль и страдания в таких обрядах иногда нужны, но чаще наоборот.
Пока мы разговаривали, Добромир ловко уложил козу на снег и удерживал, пока один из шакти веревкой связывал ее за ноги. Потом они споили ей сонное зелье, и коза задремала, утихнув.
Ритуал прошел без сучка и задоринки. Я немного беспокоилась за Вику, но девушка довольно спокойно наблюдала за нашими действиями, хором с Юденичем и остальными свидетелями возгласив заключительное: «свидетельствую!»
В ответ реальность вокруг нас еще немного изменилась: за нашими спинами на расширившейся площади появились прилавки и навесы – вроде рынка, а в здании ратуши с двух сторон встали два флигеля. На одном красовался всем известный символ медицины – барельеф со змеей, обвивающей чашу, а вот на другой – раскрытая книга. Второй знак меня слегка озадачил.
– Школа, – безапелляционно высказалась ба.
– Да, похоже, – согласился Юденич, инспектируя получившийся результат, – теперь тут есть, где работать целителям, а так же, где учить детей и новых магов.
– И торговать! – Добромир осмотрел ближайший прилавок, – О, тут и скамейки стоят, и полки есть под каждым прилавком. Удобно!
– Торговля – это хорошо, – согласился глава, – надо будет объявить рынок, скажем, по воскресеньям. Пусть каждый сможет выставить на продажу все, что пожелает.
– Кроме ограничений уголовного кодекса, – добавил подошедший Мечислав, – как все прошло?
– Понятное дело. Как видишь, отлично. Вовне все тихо?
– Тихо. Я сдал пост, передав Танку, он присмотрит. Но, думаю, инквизиторы сейчас отдыхают.
– Скорее, молятся: воскресная служба идет во всех церквях.
– А, ну да, точно.
– Ой, здорово! – Вика потерла ладошки, – у меня как раз кое-что получилось, есть, что предложить!
– А я могу напечь пирожков, – я сразу подумала о своих талантах, – а если самовар с дачи привезти, то и чай будет к выпечке!
– А что, идея, – согласился Добромир, – у меня, кстати, тут свой самовар есть, двухведерный! И ехать никуда не надо.
– Вот и договорились, – подытожила бабушка, – ну что, пора по домам?
– Пожалуй. Всех благодарю за помощь! – подытожил Юденич.
Вика пошла вместе с нами:
– Хотела хлеба прикупить, завтра на работу.
– Оно понятно. А мы заодно на Сенную заглянем, тележку набьем продуктами.
На рынке мы закупили еще муки, сухого молока и яичного порошка – на тесто, взяли дешевой капусты и яблок, а также полужирной грудинки аргентинской, для начинки.
– Мясо смелю, фарш пущу на начинку, – строила я планы, втаскивая поклажу по ступенькам, – яблоки и капуста тоже пойдут. И картошку тоже использую, мало ли, кто из покупателей что любит?
– Еще можно булочек с корицей сделать, – внесла бабушка предложение.
– Идея. Сладкое точно пойдет.
– Завтра надо будет заехать на оптовый склад, купить одноразовой посуды, – я лихорадочно вспоминала все, что знаю о торговле, – салфеток и прочего, что может понадобиться.
– Чай, сахар, палочки-мешалки.
– Точно, ба. Подносы пластиковые большие, для товара. Ценники, полиэтиленовые пакетики.
– Криста, еще стоит продолжить работу по агитации твоих друзей, – напомнила она.
– Это само собой. Они уже убеждены, что если маги существуют, то это заложено самой природой. То есть, естественно.
– Отлично. Но расслабляться рано.
– Не беспокойся, я над этим работаю постоянно.
На занятиях все было как всегда. Ну, почти.
– Вы слышали? – Вася достал конспекты и приготовился к лекции, – РПЦ внесла запрос в Думу, о возврате всей собственности, отобранной в революцию. И земель, и зданий, и всяких богатств.
– Это тех, что сейчас по музеям выставлены?
– Наверно.
– Не, не отдадут. А недвижимость – тем более. Я помню, нам в школе на истории рассказывали, церкви целые районы земель порой принадлежали. А сейчас там колхозы-совхозы работают, кое-что в частной собственности находится. Кто добровольно свое личное отдаст?! Я бы не отдала ни под каким соусом.
– А если будут предлагать обмен?
– Тоже не получится. Предложат взамен целину и неудобье, хоть как-то обработанная земля всегда чья-то. Кто в здравом уме отдаст разработанное и действующее хозяйство, чтобы начать все сначала? А выкупать по рыночной цене церковь наверняка не согласится. В любом случае, это все слишком большие деньги, чтобы власти согласились все это просто отдать, тем более, даром.
– Звучит логично, – достала из пенала любимую ручку.
– Это вы о чем? – оказывается, Дубина сзади прилежно грела уши.
– О своем, о девичьем, – отрезал Вася.
Нина секунду посмотрела на нее и снисходительно пояснила:
– Новости смотреть надо.
– Новости?..
– Ой… – подруга покачала головой, с сочувствием глядя на одногруппницу, – Дубинина, ты совсем одичала?!
– Я в последнее время или учусь, или работаю, – вдруг серьезно отозвалась Ксения, – сплю по пять часов максимум, когда отсыпалась вволю, уже и забыла.
– А кому сейчас легко? – философски заметила, затачивая любимый карандаш.
– И то верно.
– Вот погоди, получим диплом, устроимся на работу и погрязнем в скуке.
В аудиторию вбежал преподаватель, извинился и сходу начал диктовать материал.
Дома я рассказала бабушке новость и подытожила прошедший день:
– Я заехала к оптовикам, взяла все, что понадобится. Ба, как ты думаешь, церкви действительно могут все это вернуть?
– Не думаю, Криста. Скорее всего, просто откажут. Либо предложат выкупать все по рыночной стоимости. А представляешь, сколько все это стоит?! Я молчу уже о культурной ценности всех этих икон, распятий и прочего. Так что не бери в голову.