Темные воды
Шрифт:
– У тебя очень скудный словарный запас, Малфой. Кроме «грязнокровка» других оксорблений не знаешь? Кстати так, для справки, это определение никак меня не задевает.
То, что произошло дальше, выходило за рамки, кажущиеся приемлимыми для поведения нормального, адекватного человека.
Малфой стремительно поднялся и вмиг оказался рядом:
– Сейчас же попроси прощения.
– За что? – изумилась София.
– За то, что я вынужден дышать с тобой одним воздухом.
– Так не дыши, будь сильнее обстоятельств, – насмешливо откликнулась София. – Не знаю, Малфой, что ты
Малфой прищурился:
– Ты будешь извиняться?
– Не буду. Не за что.
Малфой больно, грубо схватил её за руку, резко притягивая к себе.
– Какого черта?! – возмутилалсь София. – А ну убери от меня свои грабли, придурок!
– Ну и манеры у тебя, Гринграсс! – засмеялся Малфой.
София почувствовала, как его рука скользит вдоль спины и почти рефлекторно уперлась ему в грудь руками, пытаясь освободиться.
– Пусти! – повторила она требование.
– Или – что? –прищурив глаза, спросил он.
– Или пожалеешь.
Несильно схватив её за горло, Малфой снова прошептал на ухо:
– Не смей мне угрожать, сучка.
– Пусти! – в третий раз повторила София пытаясь вырваться, но добилась только того, что хватка Малфоя стала жестче.
Он намеренно, с явным удовольствием причинял ей боль.
«Он воспитанный, нежный мальчик», – снова всплыл в памяти голос Нарциссы.
Интересно, все матери так плохо знают свои сыновей?
Поняв, что ей не вырваться, София собразила резко обмякнуть в удерживающих её руках. Это заставило Малфоя принять на себя вес её тела. Он пошатнулся, утратив равновесие и хватка его на мгновение ослабла. София воспользовалась этим, чтобы вывернуться из его рук.
– Не этично, Гринграсс, – губы блондина сложились в очередную презрительную ухмылку. – Будучи волшебницей, не следует драться по–магловски, особенно когда ты – слизеринец. У тебя был шанс. А сейчас – прости, но… Петрификус тоталус.
Тело будто налилось свинцом. София не могла пошевелить ни одной мышцей, будто её разбил паралич. Словно подкошенная, рухнула на пол. Хотелось визжать от ужаса, но голос покинул её, как и способность двигаться.
Медленно, с какой-то почти женской кошачьей грацией, смахивая воображаемые пылинки с безупречной мантии, Слизеринский Принц приблизился и присел рядом на одно колено, победно и снисходительно взирая на поверженого противника.
– Поиграем, грязнокровка? – выдохнул Малфой, и София почувствовала дурноту – от него сильно пахло огневиски.
Блондин ловко поднял её, перехватив за талию, и прислонил к стене, словно полено. София чувствовала, как его рука скользит по её бедру и ничего не могла сделать. Если бы она могла хоть вырываться! Хотя бы мычать, как глухонемая! Но даже таким способом выразить свой протест не было возможности. Всё, что было доступно под обездвиживающим заклятием – это взгляд. Но им врага не сразишь.
Было такое чувство, будто всё происходит не с ней. Ничего более постыдного в жизни переживать не приходилось. Это чувство полнейшей беспомощности и страха перед тем, кто сильнее тебя и не ведает о том, что такое милосердие – его не описать.
Если бы только ещё лишиться возможности чувствовать его отвратительные прикосновения! София сгорала от страха и отвращения, пока Малфой неторопливо расстегивал застежку её мантии, ряд пуговиц на блузке. По-прежнему криво ухмыляясь, глядя Софии прямо в глаза, медленно провёл по самому сокровенному месту, которое, если верить литературе, является средоточием женских желаний. И точно! Одно его прикосновение разбудило в Софии настоящий вулкан – вулкан ярости, ненависти и горячего, горького на вкус, стыда.
Дядюшка Томми, ты был прав, этого блондинистого пакостника следовало заавадить ещё в колыбели. Вместо Поттера.
– Что здесь происходит? – прогремел голос Снейпа.
София подумала, что сейчас просто сгорит со стыда, но с другой стороны возблагодарила бога за появление декана.
– Что здесь происходит!? – голос профессора зельеделий вопреки ожиданиям не поднялся вверх, а наоборот, зазвучал ниже, но при этом сделался ещё более угрожающим.
София почувствовала, как словно волна прошла по телу, возвращая мышцам возможность сокращаться и двигаться. Малфой невербально снял проклятие, наложенное ранее.
– Ничего, сэр, – ответил гадёныш. – Мы просто немного развлекались.
– Это ты развлекался за мой счёт, подонок! – вскричала София.
– Полегче! – прошипел в ответ Малфой.
Она круто развернулась и направилась в сторону застывшего на пороге декана.
– Ваш… Слизеринский принц только что пытался меня изнасиловать и кажется уверен, что это сойдёт ему с рук?
Малфой засмеялся:
– Да это полный бред. Не хотел я её насиловать. Просто подумал, что небольшой урок этой выскочке не помешает.
– Ты!.. – София едва сдерживалась, чтобы не наброситься на мерзавца.
–Я?.. – нахально развернулся к ней Малфой.
– Довольно! – прервал их Снейп.
Неровные пряди черных волос обрамляли бледное перекошенное злостью лицо профессора с гневливо изогнутыми бровями и презрительно сжатым ртом.
– Кто позволил тебе пить в школе, Драко? О твоём неподобающем поведении будет немедленно доложено твоей матери…
– Я же уже говорил, эта сумасшедшая выдаёт желаемое за действительное. Да я никогда бы и пальцем не коснулся мерзкой грязнокровки…
– Ты дешевый лицемер и трусливый лгун! – гневно перебила его София. – У тебя не хватает силы духа элементарно отвечать за содеянное? Ты просто жалок!
София повернулась к декану:
– Ваша прямая и непосредственная обязанность обеспечивать безопасность ваших студентов, – заявила она Снейпу. – Разве не так? Вы не имеете право оставить подобное безнаказанным.
– Вы же не желаете предать случившееся огласке? – хмыкнул Снейп.
Малфой снова засмеялся, кривляясь:
– Что ты собираешься сделать, грязнокровка? Нажалуешься Дамблдору? Что, по-твоему, старикан может сделать мне? Выкинет из школы? Как страшно! Трепещу. Валяй, жалуйся. Хоть всей школе расскажи о случившимся. Выставляй себя полной дурой!