Темные Знамения
Шрифт:
За время, проведённое в сане репрессора, на такое он уже успел насмотреться. Мирянам не расскажешь, что и как Альдред вытворял за закрытыми дверьми с магами. Большинство просто поморщится в отвращении. Особенно сердобольные нарекут его кровожадным исчадием Серости. Но в сухом остатке он просто выполнял приказы.
Ни разу раньше Флэй не вступал в открытую конфронтацию с магами с дальнейшим их убиением. Лишь благодаря тому, что знал, как обезвреживать чародеев, он пережил и лобовую встречу, и погоню с непреднамеренной засадой.
Ликвидатор
Манфредо отполз всего ничего. Инквизитор взял его за волосы и прямо так поднял на ноги вопреки всхлипам. В руках Альдреда псионик представлял собой не больше, чем бесправную куклу, чем тесто на замес. Флэй грубо взял его за грудки, оттащил к сейбе и приставил пленника к толстому стволу дерева.
Едва тот чуть оклемался от полученных травм, всё также истекая кровью, Альдред начал допрос и звучал весьма настойчиво:
– Отвечай, сколько вас тут?
– Много… – проронил псионик и усмехнулся.
Навряд ли он вообще понимал, с кем разговаривает и о чем. Абсолютная покорность. О правилах в плену среди неоязычников и мольбах о пощаде речи тут не шло.
– Где?
– Повсюду.
Разум остужал его раны, даря некоторое подобие эйфории.
Бедолага болтался между небом и землёй. Тем не менее, понимал инквизитора чётко. Вытащить из него получится немного, считал Флэй, но это лучше, чем ничего.
– Зачем вы сюда прибыли?
– Ритуал… Со дня на день… Шабаш.
Догадка подтвердилась. Очередная сходка неоязычников ради плясок в свете Лун. Модрич совершил роковую ошибку, послав сюда только «Гидру». С одной стороны… А с другой, гелиомант мог подорвать все корабли Инквизиции, если б хватило эфира в венах.
И в очередной раз крепости пришлось бы освежать кровь.
«Намечается очередная Ночь Грязных Слёз. Прям как Зальц любит. Интересно, жив ли этот поганец?» – размышлял новобранец.
Ему не хотелось думать о том, как выжившие ликвидируют весь шабаш. Численное меньшинство и нехватка амуниции сыграют против персекуторов. А в случае, если Альдред остался один против скопища магов, его труп так и останется здесь, будет частью треклятого Тропика Водолея. Худшей смерти он не мог и представить себе.
– Где будет проходить ритуал? – продолжал Флэй, вдавливая бедолагу в дерево.
– Правый… Клык. Храм… дельмеев, – шептал Манфредо.
Веки его смежились. А под ними то и дело дёргались глаза. Казалось, псионик держится в сознании изо всех сил. Альдреду не помешало бы поторопиться.
«У язычников здесь храм? Целый храм? Быть того не может! Это ничейные острова. Моряки мимо проплывают часто. Они бы заметили. Хм… что, если комплекс построили ещё до основания Равновесной половины Мира? Тогда там руины. Руины, сохранившиеся
Значит, в глубине джунглей на том острове действительно есть храм. Сокрытый в зарослях, поросший, нетронутый. Вот, почему его никто не приметил. Что заставило дельмеев сюда вернуться? Что здесь забыли эти фанатики из Города?»
С такими ранениями Манфредо не дотянул бы ни за что до вопросов, которые родились в голове Альдреда. Он понимал, это не последний маг здесь, которого он допросит.
– Ваши корабли стоят в бухте Левого острова. Как вы перебираетесь на Правый?
– Ночью. Отлив. Сухо становится… Как один остров…
Потихоньку псионик начинал сползать: ноги подкашивались и почти не держали.
«Нет. Нет. Нет! Проклятье…»
Супротив Альдреда встало само время. И этому потворствовал он сам.
– Что здесь делают войска Деспотата?
– Помогают…
– Актей Ламбезис. Это имя тебе знакомо?
Увы, Манфредо так и не ответил. Его голова упала на грудь. Впредь лишь Флэй удерживал его от сползания по стволу к корням сейбы. Альдред хотел было выругаться, но тут сзади раздался треск. Во все стороны полетели осколки замороженного мяса. Инквизитор от неожиданности так перепугался, что бросил псионика.
Ещё не умер. Только на полпути. Просто потерял сознание.
Альдред обернулся и увидел: это пироманта разорвало на части. Видать, воздействие криомантии спало со смертью того, кто наложил заклинание. Он подошёл поближе. Куски резко оттаяли, впредь источая обыкновенную, сырую трупную вонь. Совсем рядом дёргался маг мороза. Он истёк кровью, не в силах толком и пошевелиться.
Зелёные муравьи не трогали Флэя. Боялись его, раз тот был жив и двигался. Зато криоманта они не пожалели. Эти оказались чуть крупнее чёрных и красных, которые обитали в том же Кродо. Хелицеры зрительно больше. Насекомые облепили всё тело мёртвого мага, почуяв его слабость.
Они забирались под одежду, копошились в глазах, заползали в ноздри, проникли в рот и отправились в долгий путь по пищеводу. Из натуралистического интереса Альдреду хотелось бы остаться и посмотреть, за сколько времени муравьи растащат криоманта. Однако и его время имело границы. Требовалось обеспечить выживание.
Жуки вскоре напали также на Манфредо. По всей видимости, он тоже отправился на ту сторону. Особо хитрые муравьи тягали кусочки пироманта и уносили прочь. Вскоре на запах мертвечины прилетела первая мясная муха. Где одна, там будет целое скопище.
Больше, чем мух, Альдред ненавидел только ос. В Кродо они кишели. Всякая забиравшаяся в дом оса рано или поздно становилась жертвой будущего инквизитора. Бил сандалиями, давил деревянными игрушками, ловил в горшки, прикрывал горлышко тканью и топил в ведрах с дождевой водой. А всё началось с одного-единственного ночного укуса перепуганной твари, неосторожно проползшей к нему под одеяло…